Эллисон Бреннан - Люби меня до смерти
Из-за столба огня и дыма показался Армстронг с двумя спецназовцами по бокам. Он был без маски, с черным от сажи лицом, а рядом с ним, в его маске, шел Роган, направляясь сквозь тающий снег к наспех сооруженной палатке у микроавтобуса группы захвата. Диллон помог Люси подняться на ноги, и она, прихрамывая, пошла навстречу Шону.
Не обращая внимания ни на кого вокруг, тот подошел к ней и крепко обнял.
Глава 45
Четыре дня спустя
Люси, прихрамывая, медленно спустилась с лестницы, чуть волоча левую ногу, заключенную в толстую оболочку из бинтов, осторожно придерживаясь за перила забинтованной правой рукой. Швы под бинтами чертовски чесались, но что поделаешь…
Шон терпеливо ждал ее у подножия лестницы. Он выглядел уставшим, но, если не считать пары синяков, был в полном порядке.
Люси поцеловала его и улыбнулась; он же погладил подругу по волосам и прильнул к ее губам долгим, нежным и мягким поцелуем.
– Все уже здесь?
Детектив кивнул.
Она склонила голову набок.
– Ты в порядке?
Роган едва заметным движением отвел в сторону воротник ее блузки и нахмурился при виде ожога от хлыста Миллера. Люси вздернула руку, чтобы прикрыть красный след, но Шон взял ее руку в свои и поцеловал.
– Это все моя вина.
Она покачала головой:
– Нет, и не нужно…
– Я должен был пойти в церковь вместе с тобой. Нельзя было оставлять тебя одну.
Люси нежно коснулась его лица.
– Мы не знали… Как ты мог об этом знать? Мы все считали, что это Мик Мэллори убил Коди.
Ее слова не могли смягчить его чувство вины, хотя она и не обвиняла ни его, ни кого другого, кроме Питера Миллера.
– Я говорила с Кэролайн сегодня утром.
– Она уже говорит?
– Немного. Я общалась с ее матерью, которая прилетела из Пенсильвании, чтобы быть с нею. Завтра ее выписывают из больницы. Ей еще через многое предстоит пройти, но Диллон поможет найти хорошего психолога, и, как я ей сказала, главное в том, что она выжила. Она выиграла, потому что выжила, а Питер Миллер – нет. Не знаю, помогло ли это ей, но мне уж точно помогает дожить до конца дня.
Шон снова поцеловал ее.
Из коридора послышалось вежливое покашливание Кейт.
– Ною пора возвращаться в штаб-квартиру с докладом для заместителя генерального прокурора США, а мы все проголодались, если честно.
Люси и Шон проследовали за Кейт на кухню, где их взгляду предстали все, тем или иным образом поучаствовавшие в деле, нетерпеливо поглядывающие на шведский стол, заказанный Диллоном из любимого ресторана Люси. Эбигейл, Ной, Ганс – все на месте. Обожженная правая рука Армстронга тоже была забинтована.
Как только все заняли свои места за столом, Диллон прочел простую молитву. Они обедали в тишине, пока Люси не спросила Ноя:
– Я должна знать, что там на ферме. Сколько?..
Все понимали, что более конкретного вопроса не требуется.
– Обнаружили останки двенадцати женщин, – ответил Ной. – Время смерти семи из них – последние полгода. Остальные – еще до его тюремного срока. – Он отпил глоток воды.
Все снова углубились в молчание, затем Армстронг добавил:
– Генеральный прокурор собирается предложить Мэллори и Бакли сделку со следствием.
Люси закрыла глаза, и Шон нашел ее руку под столом и сжал.
– Этого я и ожидала.
– Именно туда я сегодня и направляюсь. Пока что мы не раскрываем никаких деталей дела. Думаю, не нужно объяснять вам, как отреагировала бы общественность на новости о том, что два бывших агента ФБР оказались убийцами-мстителями.
– Половина их поддержала бы, а вторая половина объявила бы злодеями ФБР, – отозвалась Люси. – Я их прекрасно понимаю.
– Однако Мэллори никогда не выйдет из тюрьмы, – вставила Кейт, – никогда.
– Они все еще работают над деталями, – сказал Ной, – но пока что план таков: дать Бакли от пятнадцати до пожизненного, а Мэллори – пожизненное без права досрочного освобождения. Мужчина был готов к сотрудничеству с самого начала, а вот Бакли пришлось услышать о том, что произошло с Миллером, прежде чем она сказала своему адвокату, что готова на сделку.
– А как насчет того, почему именно эти условно-досрочно освобожденные стали мишенями? – спросила Кейт.
Ной и Ганс обменялись многозначительными взглядами, затем Ганс сказал осторожно:
– На некоторые вопросы лучше никогда не отвечать.
– У них наверняка были свои подозрения, – поняла вдруг Люси, – но, судя по всему, доказательств было недостаточно. Или они просто не хотели ничего доказывать.
– Не зацикливайся на этом, – сказал Ной. – Никаких бесспорных доказательств нет, и ни Мэллори, ни Бакли ничего к своим предыдущим показаниям не добавили.
– А что будет с ФОМД? – спросила Люси. – Мы делали важное дело.
– Фонд закроют, – отрезал Ной. – Они обязаны сделать это. Но доктор проследит за тем, чтобы та работа, что вы делали – минус проект по условно-досрочно освобожденным, – продолжилась.
Кинкейд повернулась к Гансу:
– Вы действительно поможете?
– У меня есть друзья в схожих организациях в Техасе. Наш местный полевой офис активно с ними сотрудничает. Как только получим «добро» от Департамента юстиции, все файлы ФОМД отправятся прямиком к ним.
– Спасибо, – ответила Люси, стараясь не обращать внимания на горько-сладкий привкус этих новостей.
– Есть еще одно, – сказал Ной. – Я спросил Мэллори, где сейчас коробка сувениров Адама Скотта. Не могу сказать, чтобы он был рад сотрудничеству, но все-таки дал нам ключ от депозитной ячейки. У него была одна просьба – и я с ней согласился, если, конечно, вы не будете возражать.
– Он не имеет ни малейшего права просить Люси о чем-то, – выпалил Диллон.
– Он и не просит, но… в общем, Мик хочет, чтобы именно вы, Люси, получили коробку и решили, нужно ли возвращать семьям их вещи.
– Но зачем?
– Он сказал, что никогда не хотел причинить никому вреда, – ответил Ганс, – и что именно вы сможете решить, принесут ли эти вещи боль семьям его жертв.
Люси не знала, как отреагируют выжившие на подобные сувениры. Некоторые точно захотят вернуть свои вещи, другие предпочли бы никогда больше их не видеть.
– Данные украшения были обнаружены в ходе федерального расследования, – сказал Ной официальным тоном, – и правила Бюро подразумевают возврат всех предметов, не являющихся необходимыми для следствия, семьям жертв. Но вот определение того, какой именно семье принадлежит тот или иной предмет, может оказаться непростой задачей.
Кинкейд знала, что он не совсем прав. Большинство семей могли быстро определить отсутствующие личные вещи при обнаружении тела. Просто агент давал ей возможность избежать участия в этом процессе.
