Сандра Браун - Как две капли воды
Он еще не закончил фразу, но Эйвери уже затрясла головой:
– Нельзя, Айриш. Ты же понимаешь: узнает ФБР – все узнают. Если Тейт ни с того ни с сего появится в окружении вооруженной охраны и агентов секретной службы, тут же возникнет масса подозрений. Все сразу раскроется.
– То-то и оно! – рявкнул он. – Ты не хочешь, чтобы Ратледж узнал! Не хочешь, потому что тогда тебе придется освободить уютное местечко в его постели.
– Нет, не поэтому! – крикнула она. – Власти смогут защитить его от кого угодно, кроме членов собственной семьи. А нам известно, что смерти ему желает кто-то из близких, кто-то якобы его любящий. Нельзя уведомить одного Тейта, не уведомив при этом всю семью.
Она с трудом перевела дух, но тут же заговорила снова:
– Кроме того, если эту историю кому-нибудь рассказать, то все решат, что мы либо врем, либо чокнутые. С другой стороны, если нашу сказку примут на веру, что сделают со мной?
– А что могут сделать с тобой? – поинтересовался Вэн.
– Точно не знаю, но пока они станут разбираться, Тейта будет некому защитить.
– Так что ты думаешь делать? – спросил Айриш.
Она закрыла лицо руками и заплакала:
– Не знаю.
Вэн встал и накинул поношенную кожаную куртку:
– Ладно, пойду, поброжу при луне.
– Чего это вдруг?
Вэн равнодушно пожал плечами в ответ на вопрос Айриша:
– Поперебираю кое-какие свои пленки.
– Зачем?
– Внутренний голос велит.
Эйвери взяла его за руку:
– Спасибо за все, Вэн. Если что-нибудь увидишь или услышишь…
– Сообщу.
– Ключ от абонентского ящика, который я тебе дал, еще у тебя? – спросил Айриш.
– Да, только зачем он мне нужен? Когда я в городе, то тебя каждый день вижу на работе.
– Но может случиться так, что тебе понадобится что-то мне прислать, когда ты куда-нибудь уедешь с Ратледжем. Что-нибудь такое, что лучше не посылать на студию.
– Усек. Пока.
Едва за ним закрылась дверь, как Айриш обронил:
– Вот тупица. Нам бы союзника ненадежнее.
– Не принижай его. Меня он тоже иногда раздражает, но вообще-то ему цены нет. Он всегда был мне другом, а, видит Бог, друзья мне ох как нужны.
Она взглянула на свои часики – подарок Тейта. С тех пор как выудила их у Фэнси, Эйвери их не снимала.
– Мне пора. Уже поздно. Когда я задерживаюсь, Тейт начинает задавать вопросы, и я уже не в силах придумывать приемлемые объяснения. Так, чего доброго, он решит, что я просто поселилась в своем любимом магазине. – Попытка пошутить получилась тяжеловесной.
Айриш обнял ее и неуклюже погладил своей ручищей по волосам. Она уткнулась ему в плечо.
– Ты любишь его. – Это был не вопрос, а утверждение. Она кивнула. – О Господи, – вздохнул он. – И отчего все всегда так чертовски сложно?
Она зажмурилась; горячие слезы оставили расплывчатые пятна на рубашке Айриша.
– Люблю. Так, что болит.
– Я знаю, каково это.
Эйвери была слишком поглощена своими переживаниями, чтобы заметить упоминание его неразделенной любви к ее матери.
– Что мне делать? Я не могу ни рассказать ему, ни защитить. – Она припала к Айришу, ища опоры.
Он крепче прижал ее к себе и смущенно поцеловал в висок.
– Розмари обрушилась бы на меня всеми своими девяноста восемью фунтами, знай она, что я позволяю тебе рисковать жизнью.
Эйвери улыбнулась в его влажное от ее слез плечо.
– Может быть. Она ведь доверяла нас твоему попечению.
– И теперь я ее подвожу. – Он еще крепче обнял ее. – Я боюсь за тебя, Эйвери.
– С сегодняшнего дня, после того как у меня кровь застыла при виде этой афиши, за себя боюсь меньше всего. Меня-то тоже числят в заговорщиках. И да поможет мне Бог, если выяснится, что все наоборот.
– Ты не передумала, может, мне все-таки позвонить куда следует?
– Пока не надо. Будет смысл это сделать только тогда, когда я буду знать наверняка, покажу пальцем и скажу: «Вот он».
Айриш слегка отстранился и взял ее за подбородок:
– Тогда может оказаться поздно.
Об этом Эйвери можно было и не предупреждать. Она и сама прекрасно все понимала. Возможно, сейчас уже поздно спасать свою журналистскую карьеру и надеяться на семейное счастье с Тентом и Мэнди. Но она должна попытаться. Еще раз обняв Айриша на пороге и поцеловав его в колючую щеку, она вышла в темноту.
А темнота стояла такая, что ни он, ни она не заметили припаркованной невдалеке машины.
43
Скоропалительная поездка в Хьюстон для выступления перед недовольными жизнью полицейскими прошла для Тейта удивительно удачно и принесла ему еще три пункта по результатам опроса общественного мнения. Теперь он, наконец, настиг Деккера.
Чувствуя, что Тейт на подъеме, Деккер стал подпускать в своих речах всякого рода непорядочные намеки, изображая его опасным либералом, угрожающим «тем традиционным идеалам, которые дороги нам, истинным американцам и техасцам».
Для него наступил самый подходящий момент, чтобы вытащить на свет Божий историю с абортом Кэрол. Это сбило бы с темпа кампанию Тейта и, возможно, поправило бы его собственные дела. Но по всей видимости, Эдди избрал для борьбы с медсестрой-шантажисткой верную тактику. Прошло некоторое время, стало очевидно, что семейный секрет Деккер не выведал, и все Ратледжи вздохнули с облегчением.
Правда, Деккер имел поддержку в лице нынешнего президента, совершившего поездку по штату, добиваясь переизбрания. Сторонники Ратледжа опасались, что президентское турне сведет на нет захватывающий дух рывок их кандидата.
По сути дела, однако, в Техасе президент уже цеплялся за соломинку. Митинги, на которых он делил трибуну с Деккером, предоставляли ему последнюю возможность склонить на свою сторону еще не определившихся избирателей. В результате его отчаянных демаршей Тейт больше приобрел, чем потерял. А когда второй претендент на президентский пост тоже приехал в Техас и повел свою кампанию вместе с Тейтом, его позиции стали совсем прочными.
После утомительного, но обнадеживающего посещения семи городов в течение двух дней вся команда Ратледжа горела предвыборным нетерпением. Хотя, по данным официальных опросов, Деккер еще сохранял небольшое преимущество перед Тейтом, перелом, похоже, уже наступил. По всеобщему впечатлению, Тейт Ратледж день ото дня выглядел все лучше. А когда он выиграл предварительные выборы, оптимизм достиг апогея. Все просто светились ликованием.
Все, кроме Фэнси.
Она слонялась по комнатам штаб-квартиры, плюхалась на освободившиеся стулья, фыркала по поводу толкотни и следовала за Эдди взглядом, полным тоски и негодования.
