Элизабет Лоуэлл - Тень и шелк (Под именем Энн Максвелл)
– Да, – жизнерадостно отозвался Шон.
– Ну и как тебе работается на женщину? – поинтересовался Фландерс. – Я вышел в отставку, прежде чем юбки успели обскакать меня по службе.
– Разве женщины чем-нибудь отличаются от мужчин, когда речь идет о бизнесе? – спросила Дэни, не дожидаясь, пока Шон что-нибудь скажет.
Щон усмехнулся:
– Ты когда-нибудь читала высказывания Суня Цзу о войне?
– Раньше это меня нисколько не интересовало, – отозвалась Дэни.
– А жаль, – ответил Шон. – Сунь высказывает почти женские взгляды, с точки зрения западной культуры.
Фландерс зевнул.
– Какие? – с вызовом спросила Дэни.
– Сунь считает, что лучше побеждать без сражений, объяснил Шон. – А большинство мужчин готовы лучше бороться в открытую и проиграть, чем прибегнуть к хитрости и выиграть.
– Надо знать, когда следует нападать, а когда – выжидать, – согласилась Дэни. – Простая логика.
– Логикой тут и не пахнет, – возразил Шон. – Если бы всегда торжествовала логика, вселенной правили бы кристаллы.
– А разве это не так? – живо перебила Дэни. Шон рассмеялся:
– Хотел бы я как-нибудь свести тебя с Прасамом!
– У меня сложилось впечатление, что женщины – экзотическое блюдо для…
Двигатель фургона взревел, прервав ее. Вереница ждущих машин начала въезжать на паром.
Чертыхнувшись, Шон подхватил сотовый телефон с устройством против подслушивания и набрал номер.
– Через пять минут мы отплываем из Анакортеса, – выпалил он в трубку. – Где, черт побери, посылка?
Дэни прислушалась, но так и не разобрала слов Гельмана.
Зато Шон все слышал и не пришел в восторг от ответа.
– Слушай, я завис у него на хвосте, – с глухим раздражением продолжил Кроу. – Он не прикоснется к шелку, пока тот не пересечет канадскую границу у Виктории. После этого ловить будет уже нечего. Вступит в силу план Д, ясно?
Дэни втайне задумалась о том, что это за план Д. Выражение на лице Шона подсказывало, что лучше ей об этом не знать.
Стремление защитить его охватило Дэни, изумив своей силой. Ей не хотелось, чтобы Шон вновь терпел боль, страдал, боролся за жизнь.
Неужели и он испытывает к ней те же чувства? Не то чтобы он ради этого готов забыть о долге… он просто помнит о расплате.
А ей не хотелось, чтобы он поплатился.
«Ты нуждаешься в защите не больше чем горная лавина».
«До Афганистана я бы согласился с тобой. Но сейчас – нет».
Дэни не желала, чтобы Шон приобрел новый опыт физической или душевной боли.
Но сделать выбор предстояло отнюдь не ей.
Шон опустил телефон и повернулся к Фландерсу.
– Когда мы остановимся в порту Фрайди-Харбор? – спросил Шон.
– Через час.
– Там есть аэропорт?
– Есть, только взлетная полоса наверняка сплошь забита,
– Да, есть, – произнес Шон в трубку. – Зафрахтуй самый быстрый вертолет, какой только найдешь, и немедленно. Нет, не перебивай!
Услышав изменившийся тон Шона, Дэни похолодела.
– Пусть вертолет, готовый к вылету во Фрайди-Харбор, ждет на полосе. – распорядился Кроу. – Как только наш самолет приземлится, хватай посылку и дуй в вертолет. Во Фрайди-Харборе дождешься парома.
Продолжая говорить, Шон сделал резкий жест рукой.
– Конечно, время есть, – подтвердил он. – Ты просто передашь эту чертову посылку Фландерсу.
– Я буду ждать его у закусочной. – вмешался Фландерс.
– Да, у закусочной, – повторил в трубку Шон. – С Фландерсом. Ясно?
Должно быть, Гельман все понял, потому что Шон отключил телефон и отложил его, не дожидаясь ответа от собеседника.
– Давай лучше я встречусь с Хуаном, – предложила Дэни. – Мужчина, беседующий с женщиной, выглядит менее подозрительно, чем…
– Нет, – отрезал Шон.
– Почему? – настаивала Дэни.
– Из-за Касатонова.
Дэни застыла с открытым ртом, не успев выложить ни одного из приготовленных доводов.
– Он бы узнал меня, – поняла она. – И тебя.
– В один миг, – подтвердил Шон. – И этот миг наверняка стал бы для нас последним.
– Когда? – коротко спросил Фландерс.
– Самолету осталось еще десять минут пути до аэродрома, – объяснил Шон.
– Слушай, у нас не будет ни минуты в запасе! – воскликнул Фландерс. – А если мы разминемся во Фрайди-Харборе?
Шон прищурился, но вслух сказал о другом:
– Поставь машину так, чтобы из нее был виден грузовик Чженя.
– Я сделаю все, что смогу, лишь бы не выдать себя, – буркнул Фландерс.
Он завел машину на паром и остановился. Грузовик Чженя разместился на носу, машина Касатонова – в соседнем ряду, чуть поодаль.
Водители выходили из машин и направлялись на верхние, пассажирские палубы. Из грузовика выбрался Чжень, запер машину и стал подниматься по трапу.
Минуту погодя из автомобиля вынырнул Касатонов, сладко потянулся и тоже запер дверцу.
– Я за ним, – решил Фландерс. – Вернусь после встречи с Хуаном.
Как медведь, только что пробудившийся от спячки, Фландерс вывалился из фургона, запер его и заковылял к трапу. Однако двигался он быстрее, чем казалось на первый взгляд. Вскоре он поравнялся с Касатоновым и опередил его.
Зажав в губах сигарету, он остановился перед русским, похлопывая себя по карманам, обнаружил, что они пусты, и обратился к проходящему мимо Касатонову, прося прикурить.
Касатонов покачал головой.
Поднимаясь по лестнице, Фландерс разыграл ту же пантомиму перед другим пассажиром. Ему вновь не повезло.
Касатонов не обратил на него ни малейшего внимания.
– Таможенная служба США сделала большую ошибку, уволив Фландерса, – заявил Шон. – Он гений.
– Надеюсь, «Риск лимитед» найдет ему достойное применение, – сухо заметила Дэни.
– Я тоже надеюсь. Он слишком опасен, чтобы оставлять его без присмотра.
– Кто бы говорил! – воскликнула Дэни, качая головой.
Шон искоса глянул на нее.
– Ты о чем? – спросил он. – С тобой я вел себя вполне по-джентльменски. А до остальных мне нет дела.
– Вот это я и имела в виду. В некотором смысле ты и Фландерс очень похожи на тех людей, которых вы преследуете. На хищников в человеческом обличье.
– С волками жить – по-волчьи выть.
– Но твоя шкура уступает волчьей по толщине, – негромко возразила Дэни.
– Потому я и остаюсь человеком.
– И страдаешь.
– Это одно и то же.
Двигатели парома заработали с едва различимым звуком, который скорее слышался, чем ощущался. Неуклюжее белое судно отвалило от причала и развернулось носом на запад, к островам Сан-Хуан.
Впервые после Арубы Дэни осталась наедине с Шоном. При этой мысли она затаила дыхание, пока не вспомнила…
Об обете безбрачия.
В попытке расслабить затекшую спину Дэни оперлась локтем на подлокотник и растянулась на сиденье.
