Салли Стюард - Любовники и лжецы
— Видели ли вы во сне, как убиваете другую женщину, не меня?
— Да.
— Сейчас вы снова увидите ее во сне, в том самом, последнем. Расскажите мне, что происходит.
Элиот наморщил лоб. Слова сходили с его губ медленно, неохотно, словно он вытягивал их из себя.
— Он сидит с ней за столом в ее гостиной. Они едят. Она приготовила для него клешни краба. Он любит клешни краба. Сейчас они кажутся ему особенно вкусными, поскольку он весь в предвкушении того, что собирается сделать. Он планировал это несколько недель. Каждый раз, разламывая панцирь клешни, он испытывает наслаждение и думает о том, что будет чувствовать ее горло, когда он сдавит его своими пальцами.
Дрожь пробежала по спине Лианны при этих словах. Они прозвучали выразительно и эмоционально, и вместе с тем как бы абсолютно бесстрастно.
— Как выглядит эта женщина? — спросила Лианна, напоминая себе, что должна соблюдать дистанцию. Нельзя позволять себе с головой погружаться в болезнь пациента.
— Рыжие волосы. Небольшого роста. Хорошая фигура. На ней плотно облегающее пурпурное платье. Длинные красные ногти.
— Расскажите мне о том моменте, когда он душит ее.
Элиот заерзал в кресле, словно ему стало неуютно, и нахмурился.
— Расслабьтесь, — успокоила Лианна, — ведь сейчас этого не происходит. Вы просто пересказываете эту сцену, как будто смотрите кино.
Лицо Элиота медленно просветлело.
— Сейчас они сидят на софе. Это маленькая софа, на обивке — большие цветы. Они пьют вино. Он забирает у нее бокал, ставит вместе со своим на кофейный столик, затем поворачивается к ней и улыбается. Он кладет ладонь ей на горло и чувствует, как бьется пульс. Он очень возбужден, думает о том, что в его власти остановить это биение. Он целует ее, он понимает, что она думает о том, чтобы заняться с ним любовью, но сегодня он намерен удовлетворить свою страсть, а не ее.
Лианна невольно поднесла ладонь к губам, как будто ощутила этот вероломный поцелуй. Усилием воли она заставила себя вернуть ладонь на стол и постаралась слушать рассказ Элиота без эмоций.
— Он вдавливает большие пальцы в ее кадык и отстраняется, чтобы видеть ее лицо. Теперь глаза ее широко раскрыты, и ему это нравится. Ему нравится видеть ее страх. Она пытается оттолкнуть его, но это бесполезно. Он гораздо сильнее ее. С ее ногтей слетают две красные накладки, она уже больше не сопротивляется. Он опускает ее на софу и несколько минут оглядывается по сторонам. Он чувствует, как энергия покидает ее тело, и ему хочется вобрать в себя всю эту энергию. Но это только начало. Уходя, он думает о том, что она остается здесь, а он свободен.
Элиот замолчал, добравшись до конца сцены, и Лианна осознала, что держит ладонь у своего горла, как бы защищаясь.
Сцена убийства, рассказанная так бесстрастно и монотонно, произвела на нее столь же сильное впечатление, как и сон Элиота, в котором он убивает ее саму. Лианна опустила руку на стол и раздвинула пальцы, чтобы сильнее ощутить знакомую прохладу и прочность полированного дерева.
Элиот Кейн сидел напротив нее: лицо расслаблено, длинные пальцы безвольно лежат на подлокотниках кресла. Несмотря на такое состояние он выглядел удивительно собранным и, мало того, на редкость спокойным для человека, который только что описал такую ужасную сцену.
Однако Лианна напомнила себе, что в ходе практических занятий во время учебы ей пришлось столкнуться с женщиной с лицом ангела, которая спокойно зарезала мужа и ребенка за то, что они испачкали только что вымытый ею пол на кухне.
— Как зовут женщину, которую вы… он убил? — спросила Лианна, стараясь сохранять профессиональный тон врача.
— Кей Палмер.
— Где вы с ней познакомились?
— Я не был с ней знаком.
— Но если вы не были с ней знакомы, то откуда знаете, как ее зовут? — Лианна понимала, что он мог узнать ее имя из газетных сообщений, однако она ждала, как он сам ответит на этот вопрос.
— Я ее не знаю. А он знает.
— Кто он?
— Тот, кто убил ее.
— Как его зовут?
Элиот замялся, нахмурил брови, он явно искал в уме ответ на этот вопрос. Лианна, затаив дыхание, ждала. Неужели сейчас всплывет мистер Хайд?
— Я не знаю, — вымолвил наконец Элиот.
— Почему вы убили эту женщину?
— Я не убивал ее.
— А почему ее убил тот мужчина, которого вы видели во сне?
— Не знаю.
— Кей Палмер убил тот самый мужчина, который стоял возле моего дома?
— Да.
— И он же в вашем сне задушил меня?
— Да.
— Вы сказали, что убийство Кей Палмер дало ему ощущение свободы. Именно это он чувствовал?
— Да.
— Что вы имеете в виду? Почему он почувствовал себя свободным?
— Я не знаю.
— Может, она чем-то угрожала ему?
— Не знаю.
— Она шантажировала его?
— Не знаю.
— Но ее убийство принесло ему ощущение свободы?
— Да.
Лианна продолжала задавать вопросы, но получала только такие же неопределенные, обтекаемые ответы.
— Сейчас я досчитаю до трех, — предупредила она Элиота, решив закончить сеанс, — и вы полностью проснетесь. Вы будете помнить все, о чем мы говорили. Один… вы поднимаетесь на поверхность, пробуждаетесь. Два… вы почти здесь, почти проснулись. Три.
Элиот открыл глаза, выпрямился в кресле, сжал губы и выпятил подбородок, но эти жесты не скрыли страдание в его взгляде.
Лианна вроде бы не боялась Элиота, но тем не менее ее страшило, что он может оказаться убийцей, может обманывать ее, может планировать ее убийство. Однако несмотря на все это, твердая решимость Элиота избавиться от мучившей его проблемы затрагивала какие-то струны в глубине души Лианны, вызывала искреннее сочувствие и Огромное желание помочь ему.
Он медленно помотал головой и провел ладонью по волосам.
— Я всегда полностью контролировал свою жизнь. Всегда абсолютно точно знал, кто я, куда направляюсь, что намерен делать, что делал вчера и позавчера и даже в прошлом году. Как же со мной могло произойти такое?
— Но мы еще на самом деле не знаем, что с вами происходит, — попыталась успокоить его Лианна.
— Я не мог убить ту женщину. — Элиот расправил плечи и смело встретил взгляд Лианны. — Если какая-то часть меня способна на убийство, а я четко видел это во сне, то я хочу избавиться от этого наваждения. Вот почему я здесь. Скажите мне, что я должен делать дальше.
Лианне нравились его настойчивость и решимость.
— Нам многое предстоит сделать, — ответила она. — И если… Я подчеркиваю слово «если», так как нам предстоит еще многое выяснить, чтобы окончательно установить такой диагноз, как раздвоение личности. Так вот, если мы хотим исследовать такую возможность, то первым делом следует заняться поиском источника. Обычно раздвоение личности возникает в детском возрасте, как результат жестокого обращения с ребенком или травмы. Ребенок не может выносить боль, поэтому он или она как бы прячется от этой боли в другом Я.
