Елена Ларина - Гувернантка для губернатора, или История Светы Черновой, родившейся под знаком Скорпиона
– Чтобы я вас больше не видел! Пошли вон отсюда! Болтать будете в очереди на бирже труда!
– Узнали? – тихо спросил меня Бронислав Романович. – Сам хозяин. Михаил Павлович Поливанов.
Я кивнула, хотя, разумеется, рассмотрела отсюда только торчащие в разные стороны волосы и гневно раздувающиеся ноздри. Но когда их владелец обратил свой взгляд на нас, я действительно вспомнила, что это лицо мелькает время от времени по телевизору и на газетных страницах.
В странное мы живем время. Народные приметы уже не действуют. Красная рябина, например, к морозной зиме или петух головой трясет – не к добру. Не работают уже второе десятилетие и законы физиогномии. Поливанов, если судить по его лицу, должен был бы сейчас лежать в поле под трактором, или кричать из ларька: «Куда суешь? Водочные бутылки не принимаем!», или выдавать на складе кирзовые армейские сапоги стриженым и ушастым новобранцам. А вот торчит теперь эта физиономия из-под хвоста золотой лошади и правит он человеческими судьбами, как из окна плюет.
– Броня, – строго сказал Поливанов, – опять я выполняю твою работу? Кто должен гонять обслугу и в хвост, и в гриву? Что это за московские дворики с бабами Манями? Пинками их вышибать, не считаясь с потерями! Как на войне! Гувернантка?! Устроишься, зайдешь ко мне.
Поливанов исчез в окне. Бронислав Романович покачал головой:
– Отец родной! Спит и видит себя на губернаторском кресле. Вот на дворничихах разминается… А сегодня вряд ли он вас, Света, примет. Сейчас умчится в город. Когда вернется – неизвестно. Так что спокойно привыкайте, присматривайтесь, а я вам сейчас покажу наше хозяйство и ваше новое жилье.
Мужчинам в музеях подавай произведения искусства, а нам, бабам, дай только окунуться в быт, полюбопытствовать: на чем цари и царицы ели, пили и спали. Ну, а если экскурсовод еще расскажет с кем, как и когда, можем считать, что наш культурный уровень существенно вырос. Вот и я, как нормальная любопытная особа, ходила по этажам за Брониславом Романовичем и открывала рот реже для вопросов, чаще от изумления.
В доме Поливановых было: три столовых, спортивный и тренажерный залы, бассейны крытый и открытый, баня, сауна, а также компьютерный, каминный, танцевальный залы. Здесь было все, о чем когда-нибудь мог прочитать или случайно услышать хозяин. Причем, похоже, он не утруждал себя выбором между тем или другим, а покупал и устанавливал в своем доме все сразу. Если бы Поливанов, подобно Владимиру Красно Солнышко, выбирал себе религию, то и крестился бы, и обрезался одновременно, а потом слушал бы православное пение под католический орган в сопровождении синтоистского барабана с кипой на макушке и красной точкой в районе третьего глаза.
Когда же Бронислав Романович сказал, что во внутренних покоях супругов Поливановых имеется и золотой унитаз, который я считала моей фантазией, я совершенно потерялась. В этом доме царствовал не человек, не Поливанов, не его дражайшая супруга, а ее величество Излишество.
Как-то по телевизору показывали выставку предметов, которые когда-либо проглатывал человек. Знаете, наверное? Ложки, вилки, ножи, гвозди… Помню, глядя на эту экспозицию, я поражалась глотательным способностям человека. Но то, что умудрился заглотить Поливанов, было выше моего воображения!
Тогда же я и сказала себе: «Этот заглотит и тебя, Светка Чернова, не поперхнувшись. И никуда ты не денешься!» Ничего! Барона Мюнхгаузена тоже проглотила гигантская рыба, а он ничего, не пропал. Поживем и мы в хозяйском брюхе. Долго ли господин Поливанов протянет с такой язвой?
Виброзвонок моей души
Мне отвели очень милую комнатку, светлую, уютную, с видом на озеро. Тут, по крайней мере, не было золотой лепнины и мавров с полированными гениталиями. Современная импортная мебель, которая стоит обычно в витринных окнах безлюдных мебельных салонов, компактная бытовая техника для личного употребления. В шкафу я обнаружила пару добротных и строгих костюмов моего размера (вот зачем в заполненной мной анкете спрашивались мои физические параметры), платья, халат, спортивный костюм, обувь, даже нижнее белье, по-моему, весьма эротичное. Как далеко здесь заходит хозяйская забота о персонале!
На туалетном столике блестели разнообразные флакончики, бутылочки, коробочки. По дизайну я не сразу смогла определить фирму производителя, потому что это был явно не мой, потребителя среднего достатка, уровень. Да что я говорю? Какой средний достаток! Так, покупатель пробников с рыночных лотков. Тут я вспомнила вопрос госпожи Поливановой про роман «Парфюмер». Видимо, книга ее впечатлила, и Поливанова взяла на себя заботу о запахах, исходящих от обслуживающего персонала. Или это касалось только меня?
В моей комнате было три двери. Одна вела в коридор, другая – в туалет и ванную комнату, третья – прямо в детскую моей воспитанницы. На маленьком письменном столе лежал мобильный телефон Nokia, мечта идиотки, то есть моя! Я видела такой в салоне почти за 500 у. е. Человек с высшим гуманитарным образованием и критическим взглядом на окружающий мир, получивший, наконец, вожделенную игрушку, забыл про все на свете, как малый ребенок! Я читала инструкцию мобильного, как сонеты Шекспира, пробовала виброзвонок, голосовой набор, телефонную книгу, органайзер, диктофон, игры… Потом я прочитала, что у данной модели титановый корпус и растерялась: может, его забыл кто-нибудь из служащих?
В этот момент заиграла мелодия «Все могут короли», и я неуверенно нажала кнопку дорогой игрушки. В трубке послышался уже знакомый голос управляющего Бронислава Романовича:
– Светлана, вся одежда, обувь, туалетные принадлежности, предназначены вам. Мобильный телефон, который сейчас у вас в руках, тоже – для вас. Носите его все время с собой.
Была бы я дома, закричала бы: «Вау!» Но теперь я не просто Светка, а воспитатель, источник хороших манер, достойный пример для подражания. «Вау!», моя деточка, это есть дурной тон! Фи! Я оставляю вас без сладкого! Пусть без сладкого, но зато с мобильником.
Вы не подумайте, что я такая дикая, как зебра. У меня был мобильник, правда, я купила его с рук за полторы тысячи рублей, и там было всего две функции: в него можно было говорить и слушать. Жаль только, что все мои абоненты, даже спортивная Наташка Солоха, сразу сделались поголовно больными хроническим бронхитом. Но я не расстраивалась, напротив, гордо носила его на шнурке. Пока пробегавший мимо физкультурник не сорвал его с меня. Я даже несколько метров бежала за ним, правда, не для того, чтобы отобрать телефон, а чтобы вместе со шнурком он не оторвал мое ухо.
Надо было отряхнуться от старого мира, и я направилась принимать душ. Человек так быстро привыкает к роскоши, что все сантехнические прибамбасы я уже воспринимала как должное, то есть не балдела, а просто мылась, прежде чем облачиться в мою полевую форму, видимо, от Nina Ricci.
