Беременна из-за развода (СИ) - Биглова Алла

— несу всё, что приходит мне в голову.

Ком подступает к горлу, но я не плачу. На меня лавиной накатывает злость.

— Я рад, что ты не горюешь и нашла мне замену, — произносит Пётр, и это звучит как настоящий выстрел в сердце.

В сердце и отдаёт от боли.

Тебе невозможно найти замену. Но вслух я такое не скажу.

— Он не замена. Обвинять меня в том, что из-за меня ты ушёл к другой, не нужно. Как и в том, что я пытаюсь собрать себя из осколков и снова почувствовать себя женщиной. Я не чувствовала себя ею уже несколько лет. И в этом - твоя вина, — спокойным тоном выдаю я.

Говорю то, что давно хотела сказать, но боялась. Боялась обидеть, задеть, ранить. Но каждый раз выбирала не себя и ранила себя.

— Даже в нашем отпуске? — Я слышу холодный тон и догадываюсь, что за ним Пётр прячет боль.

Наконец-то я задела его за живое.

— Это не считается. Ты прощался, — возвращаю ему его же фразу. Месть — это холодное, остывшее блюдо, но оттого не менее вкусное.

— Будь счастлива, Олеся. И не забывай, что через неделю наш развод. — После этих слов он кладёт трубку.

Глава 5: Они всё знают (19)

Олеся

Всё. Назад дороги нет. Хватит с меня этого цирка и американских горок эмоций. Мы стоим в ЗАГСе ровно в том месте, где клялись друг другу в любви и верности. Больше не будет слов ‹я тебя люблю».

Больше не будет драм и глупых фраз «я прощался» и болезненных «у меня есть любовница, мы расстаёмся».

Осталась только фраза «я беременна», но я так и не решаюсь её сказать. Пусть будет счастлив.

Когда-нибудь я решусь на правду, скажу о маленькой крошке, что воспитываю, но вряд ли подпущу этого предателя близко.

Пётр тоже ставит свою подпись, оценивающе глядя на меня. Что? Ждёт, что я расплачусь? Как бы не так; все слёзы уже давным-давно выплаканы. Сил моих больше нет. Да и к тому же я не хочу показывать слабость.

Я наконец-то свободна.

Выхожу из ЗАГСа, сажусь в свою машину, снимаю кольцо и бросаю его в бардачок. Надевала его сегодня специально, чтобы церемониально сбросить и выкинуть в бардачок. Как-нибудь заеду в ломбард и избавлюсь от ставшего ненавистным украшения.

Пару дней назад я снова села за руль. Это было по-прежнему страшно, и я чуть не въехала в ближайший столб. Сейчас за рулём я чувствую себя куда лучше, но всё ещё не уверена в местах скопления машин.

Еду домой, почти не видя дороги. Слёзы всё-таки застилают глаза. Захожу в квартиру и вздыхаю.

Пётр оставил этот дом мне, а порой хочется продать его. Продать, потому что всё пахнет им.

Каждый предмет напоминает о его существовании.

Ненавижу.

Столько лет в отношениях, и вот на тебе. Я всё ещё помню его слова, которые бритвой порезали мою душу, больно ранили в сердце, воткнули нож в спину: «Я прощался, у меня есть другая».

Всё, можно забыть о нём и сконцентрироваться на главном: у меня будет ребёнок. К тому же спустя месяц активных поисков я всё-таки нашла работу, куда меня взяли. Конечно, у меня будет не та зарплата, что была до моего ухода, но хоть что-то. Это куда выше, чем в цветочном, как бы я ни любила собирать букеты.

Чтобы хоть как-то отвлечься, залезаю на страницу к Милене. Не знаю зачем, но хочется рассмотреть ту, на кого он меня променял. Нет, у меня нет ни злости, ни ненависти, просто любопытство.

Рассматриваю её страничку особенно внимательно и удивляюсь, насколько красивы и профессиональны её фотографии. Некоторые и вовсе выглядят как обложка какого-то модного журнала. Кто она? Актриса? Модель? Почему она, а не я?

Она не настолько моложе меня, но в красоте и ухоженности, надо признать, я уступаю.

Ненавижу. Ненавижу Петра.

Внезапно на более ранних фотографиях натыкаюсь на парня, который Милену приобнимает.

Рассматриваю его пристальнее. Симпатичный, внешность славянская, но есть что-то не наше.

Глаза зелёные, взгляд серьёзный. Такой мужчина точно знает, что хочет. И мне было бы страшно пересечься с ним.

Или, напротив, я бы с удовольствием.

Телефон пиликает. Приходит сообщение от «сына маминой подруги». Закатываю глаза.

С Андреем мы продолжаем общаться, он намекает на что-то большее, но я пока торможу, понимая, что не готова влезать во всё это снова. Его внимание мне приятно, сам он тоже в целом приятен, однако мне тяжело.

Отбрасываю мобильный, автоматически дотрагиваясь до живота. Он уже чуть округлился.

Из мешковатой одежды переодеваюсь в свою. Прятала как могла, чтобы Пётр сегодня ничего не заподозрил.

Вновь сажусь за руль и еду в уже знакомую клинику. Там мне делают анализы, создают специальную карточку, куда вклеивают все результаты. Радуюсь вместе с ними, что с ребёнком и со мной всё хорошо.

— Вы поправились, это отлично, - резюмирует врач.

— Да, токсикоз мучает только по утрам, прямо не нарадуюсь, — соглашаюсь я. — Почти не тошнит.

— Скоро и он пройдёт.

— Искренне на это надеюсь.

Еду домой, раздеваюсь, бросаю карточку на стол в гостиной и иду в душ. Внезапный звонок в дверь застаёт меня врасплох. Я как раз намылила волосы, надеясь смыть сегодняшний день поскорее.

Надеваю шапочку на голову, накидываю халат и иду в коридор. Вижу в зрачке Тамару Васильевну и без задней мысли открываю дверь.

— Ой, доченька, ты в душе была, — бесцеремонно проходит она в квартиру, гремя пакетами. – Я

сегодня приехала тебя поддержать и приготовить поесть.

— Да, что вы, не стоило, — начинаю говорить я, но женщина отмахивается:

— Иди в душ, я приготовлю поесть! Никогда мать, которой изменял её мужчина, не встанет на сторону сына, что изменил своей жене.

Я сдаюсь и ухожу в душ, совершенно забыв, что именно я оставила на столе.

20.

Возвращаюсь из ванной и наслаждаюсь запахом вкусной еды. Давно меня никто не баловал домашней готовкой. Когда я приезжала в гости к маме, обычно готовила я. Пётр перестал что-то готовить, а к свекрови я и не ездила.

И вот снова я поем домашнюю еду, которую готовила не я. Почему, чтобы получить такую простую радость, я должна была развестись?

Нахожу маму бывшего мужа в гостиной, и у меня сердце камнем падает вниз, потому что она нашла мою карточку беременной.

Смотрит на неё вытаращенными глазами и с побледневшим лицом, а затем переводит взгляд на меня.

— И ты молчала? - в голосе полно осуждения. - Так вот почему ты отказывалась от спиртного.

Молчу. Жду её дальнейшей реакции. Вдруг пронесёт и решит, что ребёнок от другого, и оставит меня в покое? Нет, я ничего не имею против Тамары Васильевны, но её сын уж очень меня обидел.

— Так, по срокам вижу, что от моего балбеса. Забеременела в отпуске, — нет, свекровь уж очень умная и внимательная женщина.

— Может, у меня тоже кто-то появился на стороне, и я рада, что Пётр ушёл из моей жизни? —

делаю я робкую попытку соврать.

Тамара Васильевна внимательно осматривает меня и качает головой.

— Доченька, ты совершенно не умеешь врать! Если там был бы кто другой, ты сразу бы заявила о своей беременности, а не скрывала её ни от меня, ни от моего непутёвого сына. К тому же в момент зачатия ты точно была на море, когда вы друг от друга не отлипали. Вряд ли ты бы успела с кем-то ещё, — иногда я поражаюсь, как открыто свекровь говорит на тему секса.

Легко. Непринуждённо. Это в порядке вещей. Потребность, как еда, которой не надо стыдиться.

Моя мама даже за супружеский брак готова застыдить. А что женщина тоже может получать удовольствие — это вообще грехопадение.

— Да, ребёнок от Петра, — сдаюсь я. - И я совершенно не знаю, что с этим делать, — сажусь на диван и прячу голову в руки.

Сижу так некоторое время, и свекровь садится рядом, гладя меня по спине.

— Я-то думаю, чего ты слегка поправилась, - её ласковый голос выводит меня из состояния ступора.

— Я узнала об этом за день до того, как Пётр сообщил мне о любовнице и ближайшем разводе. Я