Нора Робертс - Обманутые иллюзии
Лицо его побелело, стало каменным. Слова эти звучали страшно. Он произносил их ровным, пустым голосом, из-за чего кровь застыла у нее в жилах.
- Люк! - она потянулась было к нему, но тут загрохотал стальной наручник. - Люк, отпусти меня!
- Пока все не выслушаешь, не отпущу. Все без остатка, - он снова взял кружку. Его почти не удивили еле заметные вмятины на олове в месте, где он сжал кружку пальцами. Значит, все-таки есть стыд, подумал он. И всегда будет, так же как эти крохотные вмятинки. - Помнишь тот вечер, Рокс, когда шел дождь? Ты рассказала мне о подонке, который издевался над тобой. Я тогда взбесился, потому что знал, что это такое, когда тебя к чему-то принуждают. И я даже мысли не допускал, что ты... что кто-то может сделать это с тобой. Я тогда обнял тебя, целовал. Я пытался сдержаться, но я так хотел тебя. Я хотел тебя всю целиком и все, что с тобой связано. И в ту минуту, в ту потрясающую минуту я подумал, что, может быть, у нас с тобой получится.
- И получилось, - прошептала она. Наручник, казалось, все плотнее и плотнее сжимается вокруг ее сердца. - Это было замечательно.
- И тогда я увидел его, - Люк снова поставил кружки на стол. Фокусы фокусами, а правда - правдой, подумал он. - Он прошел мимо нас и посмотрел на меня. Я понял, что не получится, может быть, вообще никогда. Поэтому я отправил тебя домой, а сам пошел за ним.
- Что... - она закусила губу, вспоминая о том, насколько Люк был пьян тем вечером, - и ты не...
- Убил его? - он взметнул голову и улыбнулся. Она похолодела. - Если бы я это сделал, тогда все было бы гораздо проще. Сколько мне тогда было, двадцать два или двадцать три? Бог ты мой, да мне как будто опять было двенадцать, так он меня напугал. Он требовал денег, и я давал ему деньги.
Она внезапно почувствовала облегчение.
- Ты платил ему? Зачем?
- Затем, чтобы он помалкивал о том, что знает. Чтобы не пошел в газеты и не рассказал о том, что я продавал себя.
- Но ты ведь не...
- Да разве правда имеет какое-нибудь значение? Меня продали. Меня использовали. Мне было стыдно. - Он оглянулся, но глаза его уже не были равнодушными. Вихрь чувств в них пронзил ее сердце. - И мне до сих пор стыдно.
- Но ты же ни в чем не виноват.
- Я был жертвой изнасилования. Иногда этого бывает достаточно, - он пожал плечами, как бы пытаясь избавиться от этого воспоминания, но этот жест получился неуклюжим. - Вот я и платил ему. Всякий раз, когда он присылал открытку. И я посылал ему сумму, указанную на этой открытке. Когда ты перебралась ко мне, я всегда сам брал почту. На всякий случай.
Сочувствие, иссякнув, сменилось шоком.
- Постой-ка! Ты хочешь сказать, что он шантажировал тебя и после того, как мы сошлись? Он делал это все время, и ты мне ничего не сказал, рефлекс, и больше ничего, заставил ее сделать выпад в его сторону. - Значит, ты не совсем доверял мне, если ничего мне не сказал?
- Черт возьми! Мне же было стыдно. Стыдно за то, что со мной произошло, стыдно, что мне не хватило смелости послать его подальше... Я испугался, что ему надоест держать меня на привязи, и он выполнит свою угрозу и расскажет прессе о том, что Макс... - он оборвался на полуслове и выругался. Он не собирался заходить так далеко в разговоре.
Стыд и гнев охватили его.
31
Роксана тихо, протяжно вздохнула. Она испугалась, очень испугалась, оттого что знала, о чем он сейчас скажет. Но она хотела в этом убедиться.
- Что Макс, что, Люк?
Так уж и быть, подумал он, выложу ей все. И тогда вопрос о доверии больше не встанет.
- Что Макс использовал меня в сексуальном плане. Краска гнева отхлынула от ее лица, и оно стало бледным как стекло. Только глаза сверкали, темные и грозные, как тучи перед бурей.
- И он был способен на такое? Он был способен на такую ложь про тебя и папу?
- Не знаю. Я не мог рисковать, вот и платил. А тем, что платил, сделал только хуже самому себе.
Она закрыла глаза.
- Что может быть хуже?
- Дело в том, что Кобба на меня навел Уайатт, он же всем и заправлял. Я этого не знал, хотя, конечно, должен был догадаться, что Кобб не настолько умен, чтобы придумать такую тонкую штуку, как шантаж. Всякий раз, когда они поднимали ставки, я платил без звука. Но Уай-атта и это не устраивало. Он копнул поглубже, чтобы узнать, как это так мне удается безо всяких разговоров платить больше ста тысяч в год.
- Сотню... - от самой мысли у нее перехватило дыхание.
- Я заплатил бы вдвое больше, чтобы остаться с тобой, - когда она взглянула на него, то поняла, что это только половина ответа, - а еще, чтобы ты не видела, какой я трус, и что кто-то смог выковать цепь, из которой я не в силах освободиться, - он отвернулся и заговорил медленно. - Меня использовали. Я так и не узнал, взял ли назад клиент Кобба свои деньги за меня или нет, но меня все равно использовали.
- Я это знала. Я говорила тебе, что всегда об этом знала.
- Ты не знала, чего мне это стоило. Внутренне. Да еще и шрамы у меня на спине, - он пожал плечами и отвернулся. - Они ведь все равно, что татуировка, Рокси. Напоминание о том, откуда я родом. Но я не хотел, чтобы ты смотрела мимо них. Я хотел быть непобедимым в твоих глазах - ив своих тоже. Это была гордость и одному Богу известно, сколько я заплатил за нее.
Она теперь сидела спокойно. Наручники на ее запястьях были лишь временным ограничителем, который легко открывался с помощью ключа. Оковы на гордости Люка были куда прочнее.
- Неужели ты всерьез считал, что это повлияло бы на мои чувства к тебе?
- Это влияло на мое отношение к себе. Уайатт это понял. И воспользовался этим. А так как он следил за каждым моим шагом, то он и спланировал все дальнейшие действия. Он потратил несколько месяцев, чтобы разработать эту ловушку. Наверное, именно поэтому все прошло так гладко.
Она больше не сопротивлялась и не злилась. Она просто оцепенела.
- Значит, он знал о твоем приходе той ночью.
- Знал. И ждал меня в своем кабинете. У него был пистолет. Я думал, он меня убьет и на этом все закончится. Но Сэму этого показалось мало. Он предложил мне коньяк. Этот подонок хладнокровно предложил мне выпить и выложил все, что про меня знает. Он обрисовал, что будет, если тебя и Макса посадят. Он знал, что у Макса могут быть срывы, и хорошо покуражился надо мной, - он скривил губы. - Мне стало плохо. Я думал, что вся эта ситуация на меня так действует, но это был коньяк.
- Он подмешал тебе наркотик? О, Боже.
- Пока я там сидел, пытаясь что-нибудь ему противопоставить, вошел Кобб. Вот тогда-то я и узнал об их союзе. Он предложил Коббу выпить, а потом... убил его. Направил на него пистолет, спустил курок и убил.
- Он... - она снова закрыла глаза, живо представив себе всю эту сцену. - Он хотел, чтобы тебя обвинили в убийстве.
- Ситуация была идеальная. Я отключился, а когда пришел в себя, то увидел, что он держит другой пистолет, - чувствуя себя увереннее, чем он мог ожидать, Люк сел на скамейку и зажег сигару, после чего поведал ей то, что произошло дальше.
- Вот я и ушел. Исчез, - закончил он свой рассказ. - Пять лет я пытался забыть тебя. И ничего не удалось. Я объездил весь мир, Рокс. Азия, Южная Америка, Ирландия. Пробовал напиваться до полусмерти, но похмелье не нравилось. Пробовал работать. Пробовал женщин, - он скользнул по ней взглядом. - С ними было лучше, чем с бутылкой.
- Надо думать.
Прохладная досада в ее голосе взбодрила его.
- А примерно полгода назад случилось два события. Я узнал о состоянии Макса. У тебя хорошо получилось все это завуалировать.
- Моя семейная жизнь касается только меня. Я не рассказываю о ней в прессе.
Он разглядывал кончик сигары.
- Наверное поэтому я ничего нигде не читал о Нате.
- Я не выставляю напоказ своего ребенка.
- Нашего ребенка, - поправил он, обернувшись к ней. Он решил не оставлять эту тему и до конца разговора несколько раз напомнить о ней. - А еще я узнал, что Уайатт баллотируется на выборах в Сенат. То ли я поизносился за последние пять лет, Рокс, то ли поумнел. Но я задумался, заинтересовался и стал строить кое-какие планы. То, что на моем пути появился Джейк, было очень кстати. До тех самых пор я жил на деньги, заработанные в качестве Призрака. Я не мог дотронуться до моих счетов в швейцарских банках, потому что у меня не было их номеров и не было никакой возможности заполучить их, - он ухмыльнулся. - До тех пор, пока не появился Джейк. Он занялся решением этой проблемы и жить стало легче. Деньги облегчают жизнь, Рокс. И они дадут мне то, чего я добиваюсь.
- А именно?
- Это прежде всего ты, - он стряхнул пепел с сигары, - а еще... назовем это справедливостью. Нашему давнему другу придется заплатить за все.
- Это касается только камня или еще чего-нибудь?
- Нет. Камень мне нужен для Макса, но есть еще кое-что. Я знаю, каким способом можно с ним разделаться. Я долго разрабатывал этот способ и теперь мне нужна ты, чтобы он заработал. Ты мне поможешь?
