Мейв Бинчи - Рождественский подарок
Она проснулась, когда за окном было совсем светло. Боже, сколько же сейчас времени? Было уже больше девяти утра. Обычно в восемь она подавала им завтрак.
Элли почистила зубы и даже прополоскала рот специальным составом на случай, если остался запах бренди. Затем быстро оделась.
Дверь в столовую была открыта. Она заметила, что вчерашняя посуда убрана. Все четверо ее подопечных сидели за одним столом. Они сами приготовили тосты и вскипятили чайник. Вчерашнюю бурю они пережили. Видимо, проглотили обиду. Теперь надо постараться вести себя как можно вежливей и естественней. Может, не все еще потеряно.
— Не хотите ли яйца всмятку? — весело спросила она.
Они отрицательно помотали головами. Нет, спасибо, все и так отлично. Это было сказано нормальным, человеческим тоном. Без ужимок и спеси.
Элли показалось, что мир перевернулся. Что-то не так. Неужели они решили проигнорировать ее вчерашний выпад? Разве такое возможно? Представить себе это было сложно.
Хизер откашлялась.
— Мы подумали, может, ты захочешь принести свою чашку и выпить чаю вместе с нами? — произнесла она.
— Конечно, с удовольствием, — сказала Элли.
Желудок сжался от нехорошего предчувствия. Сейчас они с ней разберутся. Что ж, рано или поздно этот неприятный разговор должен был состояться. Она уселась за стол, широко улыбаясь.
Теперь слово взяла Джорджия.
— Мы обсудили состояние дел пансионата и решили написать письма всем своим знакомым, чтобы рассказать, как здесь хорошо, — сказала она. — И второе. Мы понимаем, что сейчас праздник, Рождество, — продолжала она уверенно.
Элли затравленно огляделась.
— Мда… действительно Рождество, — ответила она после некоторой паузы.
— Может, нам всем отправиться за покупками в город? И может, даже купить индейку?
Элли уже предлагала приготовить индейку к празднику, но они высмеяли ее идею. Хейзел и Хизер хотели только гуся. Дональд сказал, что он признает лишь цесарку. А Джорджия заявила, что предпочитает пару десятков устриц, все остальное ее не интересует.
Элли планировала приготовить пирог с мясом и почками. Но сейчас ей явно предлагали трубку мира, и этим нужно было воспользоваться.
— Индейка! — воскликнула она, как будто никогда и не знала, что эта птица сгодится к рождественскому столу. — Здорово!
Дональд сказал, что хорошо бы поставить елочку, а сестры справились, можно ли им будет в городе посетить церковную службу, на которой поют рождественские гимны. У Элли голова шла кругом. Она завела старую машину Кейт, и они все впятером поехали в город.
Джорджия купила крекеры и электрическую новогоднюю гирлянду. Она же договорилась с молодым человеком, который позже должен был доставить в пансионат елку. Хизер и Хейзел обходили прилавки с индейками и осматривали тушки со знанием дела, как опытные фермерши.
Дональд пошел в винную лавку и твердил там всем и каждому, что он давно понял: алкоголь — хороший слуга, но плохой хозяин. И поэтому он больше не пьет. Но все-таки ему надо купить бутылку хорошего старого вина для четырех дам.
Элли тоже ходила по магазинам, докупая все необходимое и одновременно присматривая за всей своей безумной компанией.
И тут она потеряла из виду Джорджию. Элли бегала по лавкам, в которые та заходила, но ее нигде не было. Девушку охватила паника. Она прошла мимо дверей паба и позавидовала сидящим там людям: они свободны, на них не висит ответственность за группу сумасшедших. Они могут просто зайти в бар, расслабиться и выпить чего-нибудь согревающего.
Из паба послышалось пение:
Я люблю
Нью-Йорк в июне.
А вы?
Голос был знакомый. Элли вернулась и заглянула в зал. Джорджия сидела у стойки бара и пела, а собравшиеся вокруг посетители дружно подпевали. Когда песня достигла кульминации, она взобралась на стойку. Ноги у нее по-прежнему красивые, заметила Элли. Вообще она хорошо выглядит: стройные икры, высокие скулы… Она старательно за собой следила.
Удивительно, как Джорджия не свалилась со стойки. Ей помогли сойти и устроили овацию. Когда Элли уводила ее, незнакомые люди подходили, хлопали ее по плечу и говорили, какая она замечательная.
— Жаль, что вас не слышали остальные, — заметила Элли.
Но Джорджия была поглощена тем, что происходило вокруг, — она улыбалась и кивала толпам своих новоявленных поклонников.
Они купили хот-доги на всех и снова сели в машину. Элли нашла церковь, где пели рождественские гимны. После службы Дональд поговорил со священником, рассказал, что они все из дома престарелых, и попросил, чтобы молодежь из прихода как-нибудь приехала и помогла привести территорию в порядок. Тут же договорились о дате.
Потом они вернулись в «Лесные полны». Вскоре доставили елку. Вечером пошел снег. Все смеялись и резвились как дети, играя в снежки.
За ужином им казалось, что они никогда не сидели порознь, обособленно, а всегда ели вот так вместе за одним столом. После они нарядили елку. Дональд признался, что он уже девять лет не брал в рот спиртного. Женщины выразили ему свое восхищение, но глаза его были грустными.
— Слишком поздно я бросил пить, — сказал он. — Я был таким дураком: не понимал, что теряю.
— Что же вы потеряли? — спросила Элли.
— Жену, работу, уважение к себе.
— Ваша жена умерла? — Элли не знала, почему вдруг она осмелилась задать ему этот вопрос.
— Да-да, она умерла.
Джорджия положила руку ему на плечо.
— Может, ваша жена считала, что прожила с вами счастливую жизнь, — сказала она.
Невероятно! Джорджия сказала кому-то доброе слово!
— И вы, наверное, были очень интересным собеседником, — сказала Хизер.
— Ведь вы занимали высокую должность, были судьей, да и вообще… — согласилась Хейзел.
Удивительно! Сестры согласны друг с другом! Странные вещи происходят вокруг.
Они проговорили до позднего вечера. Джорджия рассказала, что ее карьера складывалась вовсе не так удачно, как ей хотелось. Она часто оглядывалась назад и думала, ради чего оставила одного за другим двух очень хороших, почти идеальных мужей. И теперь у нее ничего и никого нет.
— Я бы не сказал, что совсем ничего. И мужья, наверное, заслужили развод, — галантно заметил Дональд.
Сестры опять вспоминали мамочку и папочку, но на этот раз не превозносили их до небес, как делали обычно.
— Они были немного консервативные, — сказала Хизер.
— И всегда, в любых обстоятельствах, считали себя правыми, — добавила Хейзел.
— А у Хейзел на самом деле был парень, — вдруг сказала ее сестра.
— Но папочка сказал, что он мне не ровня, — грустно подтвердила та.
— Поэтому они заставили ее отдать ребенка на усыновление, — объяснила Хизер.
Все понимали и сочувствовали.
— Но, может, он когда-нибудь еще объявится. — В голосе Хейзел звучала надежда, и все опять приободрились.
Принялись строить планы на следующий день. Решено было выйти к обеду нарядными. Элли вынула из шкафа платье, которое купила, чтобы надеть на праздник с Дэном. Удивительное дело, за целый день она ни разу о нем не вспомнила!
Позже, готовя для Джорджии коктейль на ночь (на этот раз это был «Бренди Александер»[3]), Элли сказала ей, что, кажется, ей удалось перебороть привязанность к Дэну.
— Надеюсь, моя дорогая, что это так Ты слишком привлекательна для этого типа, который только и знает, что сигналить из машины, подзывая тебя, — ответила Джорджия. — Элли, как ты думаешь, — продолжала она, — может, мне завтра не надевать тюрбан? Могу ли я показать, какие у меня волосы?
— Я подстригу вас и сделаю укладку, — предложила девушка.
Она погладила парадную рубашку Дональда и помогла сестрам выбрать нарядные палантины.
Они радостно и весело рассматривали друг друга, когда все, разодетые, собрались на следующий день в гостиной. Дональд был великолепен в элегантном костюме, Хизер и Хейзел надели на себя все содержимое своих шкатулок. Последней церемонно вошла Джорджия — ее красивые седые волосы блестели и переливались на свету. Классическое черное платье ей очень шло.
Кейт позвонила во время ужина. Трубку взяла Джорджия.
— Элли? Да, я думаю, что она вполне трезва и может поговорить с тобой. Она просто сейчас поливает пудинг бренди. Кто-нибудь позовите Элли, ей звонит сестра. Да, кстати, Кейт, как там мама? Да? Хорошо, очень хорошо. В общем, мы все с удовольствием познакомимся с ней, когда ты ее привезешь. Ты ведь приедешь с ней, да?
Элли взяла трубку. Окружающие слышали только ее реплики и могли лишь догадываться о том, что говорит Кейт на том конце провода.
— Нет, конечно, нет. Я не пьяна, и все другие тоже в порядке. Да, конечно. Ты ведь приедешь с мамой, правда? Да, я еще хотела тебе сказать, что все написали письма друзьям с похвалами «Лесным полянам» и приглашением приехать сюда. И еще: в следующую пятницу сюда приедут волонтеры, которые будут красить заборы и подготовят клумбы для цветов к весне. А скоро ты вернешься? Может, елка еще будет стоять… Она такая красивая, Кейт. Мы все чувствуем себя нормально, перестань все время переспрашивать, в себе ли я! У меня все хорошо. Нет, Дэн не звонил и не приезжал, но это совершенно неважно. Передай маме привет от меня и от наших постояльцев. Пока, Кейт.
