Шэрон Фристоун - Раз и навсегда
Потягивая маленькими глоточками вино, девушка поглядывала на мать и сына, занятых разговором об их общих знакомых. Ситуация позволяла ей почти в открытую изучать лицо Никоса.
В общем-то красавцем такого не назовешь. Резко очерченные скулы, грубой лепки нос, сильно развитые надбровные дуги, жесткая надменность губ... И все же он завораживал ее, как ни один другой мужчина.
В чем дело? Почему я все время думаю, какое блаженство суждено испытать женщине, разделившей постель с таким сильным и чувственным мужчиной? Она покраснела, ощутив, что под платьем вдруг потяжелели груди, и томная нега, разрастаясь снизу, охватила все ее тело.
Отогнав фривольные мысли, Маджи заставила себя сосредоточиться совсем на другом. Ее неотступно преследовала навязчивая идея, будто Никос Костаки откуда-то знаком ей. Их сферы общения совершенно разные, социальные уровни тоже. Нигде, ни при какой погоде линии их жизни не могли раньше перекреститься. И все же девушка мучилась. Так обычно случается, когда пытаешься вспомнить вылетевшее из головы слово или имя, а оно на ум не идет, хоть тресни.
Любопытно, чем он вообще занимается, в какой сфере бизнеса так преуспел? Пароходство? Но тогда он не продал бы комфортабельный "Принц", принадлежавший когда-то отцу и столь памятный матери. Впрочем, Дороти, которая лучше всех знает своего сына, недаром сказала, что мистер Костаки человек без сантиментов. Да... Вероятно, и в бизнесе, и в любви он именно такой...
- Извините, леди, я должен сделать кое-какие распоряжения.- Голос Никоса оборвал размышления Маджи, тем более он обратился непосредственно к ней: - Постарайтесь отпустить маму пораньше спать, ладно, Мадж? Завтра у нас будут гости.
Дороти прореагировала довольно презрительно, даже фыркнула:
- Сын, тебе пора обзавестись хорошей женой и подарить мне внуков вместо того, чтобы развлекаться.
- Мама, как знать, возможно, однажды я и преподнесу тебе сюрприз.Отвечая матери, Никос покосился на девушку.- Как думаете, Маджи, получится из меня хороший муж?
- Не мне судить, мы ведь едва знакомы,- холодно ответила она, решив не реагировать на очередной подвох.
- Тогда я сделаю все, чтобы вы получше узнали меня,- сказал Никос улыбнувшись, затем поцеловал матери руку и строго добавил: - Помни, ты обещала вести себя хорошо. Надеюсь, договорились?
Маджи озадачило странное выражение на лице старой леди.
- О чем это он, если не секрет? - спросила девушка, когда Никос ушел.Вы всегда ведете себя хорошо.
- Да, конечно, но ты еще не видела гостей,- с иронией ответила та.
Только сутки спустя Маджи начала понимать, что имела в виду Дороти, намекнув на гостей.
Утром они втроем завтракали. Правда, мистер Костаки явно торопился, потому что яхта уже швартовалась у пирса. Поцеловав, как обычно, мать, он наклонился к Маджи, чмокнул ее в щеку и заговорщицким тоном произнес:
- Насколько я понимаю в ловушках, вы самая лучшая из них.- При этом он выразительно глянул на чуть смутившуюся Дороти и откланялся.
-- Почему он говорит о какой-то ловушке? --с недоумением спросила девушка.
- Не обращай на него внимания, Маджи. Он большой любитель разыгрывать, когда в настроении, конечно... Лучше давай посмотрим на Афины. Отсюда до центра города полчаса езды, так что я успею кое-что рассказать о знаменитых достопримечательностях, пока Никос не вернется с гостями.
Время прошло незаметно, потому что Маджи действительно увлеклась рассказами миссис Костаки. Память у нее была не по возрасту отличной, да и слушатель благодарный. Только когда к пирсу подъехали три длинных черных лимузина, Дороти смолкла.
- Возьми меня под руку, дорогуша, и давай побыстрее покончим с приветствиями,-потребовала она, едва только гости стали подниматься по трапу на яхту.
- Вы, похоже, от визита не в восторге.
- Более чем,- шепнула Дороти, однако со светской улыбкой направилась к приближающейся даме. То была темноволосая гречанка, примерно одного возраста с миссис Костаки, вполне сохранившая свою яркость и привлекательность.
- Аспасия, как приятно тебя видеть.- Женщины обменялись поцелуями, потом Дороти повернулась к девушке, сопровождавшей приехавшую: - Медея, радость моя. Ты расцвела еще больше! А где же мужчины? - Шествие замыкал Никос, разговаривавший с пожилым господином, а впереди них с уверенным спокойствием в каждом движении вышагивала высокая эффектная молодая дама.Познакомься, Маджи. Это Элизабет, Лиз. Блестящая руководительница наших клубов здоровья.
Так Никос Костаки владеет еще и клубами здоровья, удивилась Маджи. Неожиданная новость чем-то обеспокоила ее, поселила в душе смутную тревогу, которой она не могла дать объяснения.
Элизабет - единственная англичанка в группе гостей-- была потрясающе привлекательной. Лет тридцати, с черными волосами, темными глазами, превосходной фигурой и выразительным лицом. Такая очаровала бы и самого Казакову. Красавица наградила Маджи снисходительным взглядом, узнав, что та всего лишь компаньонка хозяйки. Соответственно прореагировали и Аспасия с дочерью. Пожилой господин - Александрос Веакис оказался мужем Аспасии. Он приветствовал Дороти по-свойски, а на Маджи глянул с нескрываемым любопытством.
В окружении родственников Дороти чувствовала себя не в своей тарелке, во всяком случае так почудилось девушке. И, пока гости дружно направились по каютам, выбрав момент, она спросила:
- Вы чем-то расстроены?
Никос услышал ее шепот и ответил за мать:
- Разумеется, нет! Ведь так, ма?
Он спешил, поэтому лишь покровительственно чмокнул мать в щеку и удалился вслед за весело переговаривавшейся компанией.
- Ну, что ты думаешь о нашей семейке? - спросила Дороти с цинизмом, которого раньше Маджи не замечала в ней. - Говори честно, не стесняйся.
- Ну... я же их совсем не знаю. Понимаете, первое впечатление может быть... - Нет, лгать она совсем не умеет. - Типичные греки.., К счастью, усмешка хозяйки освободила ее от необходимости продолжать.
- Именно так. Знаешь, дорогая, иногда я даже забываю, что мой сын наполовину англичанин. У него чисто греческая привязанность к семье. Каждый год Никос требует, чтобы родственники собирались вместе. Он называет это "наши каникулы" и даже не подозревает, сколь мучительны они для меня.
- А в чем дело? Вы с ними не ладите? - Может, причина в ее чисто английском снобизме, подумала было Маджи, но сразу же отбросила такую мысль. Чопорностью Дороти Костаки не отличалась, наоборот, открыто и дружелюбно общалась с людьми, не заботясь, есть ли между ними дистанция, будь то происхождение или чисто клановые различия.
Дороти с удовольствием попробовала чай, который принес стюард, поставила чашку на маленький столик и очень серьезно посмотрела на Маджи:
- Помнишь, в кафе на Крите я обещала как-нибудь рассказать историю своей жизни? Пожалуй, настал такой момент.
Девушку озадачил странный тон хозяйки, но было бы глупо возражать, если человек хочет выговориться или излить душу. Возможно, благодаря откровениям матери и поведение ее сына станет в чем-то понятней?..
- Как ни странно, она напоминает греческую трагедию. Именно так. Тра-ге-ди-ю... Мой Дими- трос Костаки был человеком чести и женился на мне, когда я забеременела. Я любила его до безумия и считала себя счастливейшей из женщин. Старший брат Димитроса жил в Нью-Йорке с женой Аспасией и дочерью Медеей. Ты их сегодня видела. Моему Никосу исполнилось двенадцать, когда они впервые навестили нас. Я заметила, как мой обожаемый Димитрос смотрит на Аспасию, и поняла, что они не просто друзья. На вечеринке в их честь она совершенно откровенно призналась мне, что Димитрос с юных лет был влюблен в нее. Она предпочла старшего из братьев, потому что тот уже крепко стоял на ногах и имел приличное состояние, но стоит ей только поманить пальцем, как Димитрос окажется у ее ног!
- Господи! Какой ужас!
- Сначала я думала-- врет! Набивает себе цену передо мной... Набралась духу и спросила мужа напрямик. Лучше бы он тогда соврал... Но Димитрос действительно познакомился с юной Аспасией раньше, чем брат, и фактически свел их друг с другом. Он называл меня дурехой, клялся и божился, что давно забыл увлечение юности, уверяя, как радуется счастью брата. Я постаралась поверить ему, и следующие шесть лет мы жили как раньше. Только я уже знала обидную для любой женщины деталь - ты не первая избранница своего кумира.
- Какое это имеет значение, он ведь любил вас...- попыталась было возразить Маджи.
- Аспасия с мужем и дочерью приехали снова. Им нравилось после Нью-Йорка отдыхать в родной Греции. Я не возражала, хотя тайный червь точил мне душу. И надо же было такому случиться - ее муж внезапно умер, и горюющая вдова - как это принято у греков - осталась жить с нами. Поначалу пришлось смириться, а через несколько месяцев я поставила ультиматум. К тому времени Никос уже поступил в университет, поэтому мы и купили особняк в Лондоне. По телефону я заявила мужу, что остаюсь с сыном в Англии, а у него есть выбор: или он выгонит из нашего дома золовку с дочерью, или мы разводимся и в Греции ноги моей не будет. Дольше терпеть я не могла. На другой же день он сообщил, что заказал билет на самолет, что нам надо объясниться, а не пороть горячку, что самолет прибывает в Хитроу в шесть утра... Но, как это свойственно греческим трагедиям,- он погиб по дороге из аэропорта в автомобильной катастрофе.
