Элизабет Ренье - Прелюдия любви
«Моя дорогая Сара, — прочитала она безо всякого интереса. — Полагаю, с моей стороны было бы большой самонадеянностью ожидать увидеть вас в Клэверинге. Я столько раз просила тетушку Фебу убедить вас посетить наш дом. Прошло тринадцать лет с тех пор, как вы были здесь последний раз. И тем не менее, я до сих пор помню вас очаровательной хохотушкой пяти лет от роду. Мне тогда было пятнадцать, а теперь мне двадцать девять, и я все еще не замужем и, похоже, так и останусь одинокой. Но я счастлива здесь, в Клэверинге, и не страдаю от болей, и лишь утомительная сонливость теперь все чаще докучает мне. Но если бы вы приехали, милая Сара, я бы собралась с силами и могла бы кататься с вами в коляске и верхом и показать вам все наши очаровательные окрестности. Сейчас уже повсюду видны признаки весны: распустились примулы, слышен птичий щебет, и почки уже совсем зеленые, а море такое синее. Должно быть, у вас достаточно всяких развлечений, и нет сомнения, что вы не захотите оставить лорда Бретертона. Более того, боюсь, что у нас в деревне мало что может соответствовать изощренным вкусам такого джентльмена. Простите меня за мою сентиментальность. Но я так долго лелеяла мечту, что однажды увижу дитя, которое превратилось в женщину, и снова услышу в нашем доме ваш смех».
Сара еще раз пробежала глазами письмо, потом медленно сложила его и поднялась с кресла. Долгих пять минут она смотрела в окно, пытаясь разобраться в собственных мыслях. А потом быстро прошла к двери и дернула шнурок звонка. Когда ее горничная, запыхавшись, прибежала на зов, Сара уже стояла у платяного шкафа.
— Ты ведь из деревни, Берта? — спросила она. И, не дожидаясь ответа, добавила с подчеркнутым легкомыслием: — Будь так добра, пересмотри мои платья и отбери те, которые, по твоему мнению, больше всего подойдут для визита в помещичий дом в Сассексе.
Глава 3
Все оказалось намного проще, чем она ожидала. Поутру ее бледность и тени под глазами — результат бессонной ночи — сослужили добрую службу.
— Мое дорогое дитя, ты выглядишь весьма утомленной, — приветствовала ее мачеха, стоило им усесться за завтрак.
Отец Сары поднял глаза от деловых бумаг, которые изучал.
— Ты права, Феба. Все эти волнения оказались тебе не по силам, моя дорогая?
— В самом деле, папА, думаю, что это так. Возможно, ты заметил, что на балу я чуть было не упала в обморок. Я… я тут подумала… — Она взглянула на мачеху в поисках поддержки. — Кузина Мэри была так добра, что пригласила меня в Сассекс. Может быть, несколько дней в деревне…
Леди Торренс всплеснула руками:
— Мэри была бы просто в восторге! И я уверена, что это пойдет тебе на пользу, Сара.
Сара тут же ее поддержала.
— ПапА, я знаю, что ты не любишь деревню так же, как разлуки с матушкой. Если бы ты позволил мне поехать одной…
— Ты хочешь сказать, что уже готова бежать от Бретертона? — удивленно спросил отец. — Или полагаешь, что разлука лишь заставляет сердце любить нежнее, а?
Сара смотрела прямо в тарелку.
— Я слышала, что это так. — А потом, вскинув голову, добавила, словно бы защищаясь: — Я убеждена, что Энтони очень предан мне.
— Если так — прекрасно, в противном случае ему придется отвечать передо мной. Ну что ж, ну что ж, моя дорогая, я ведь только дразню тебя. Разумеется, ты можешь ехать, если думаешь, что перемены пойдут тебе на пользу. — Выражение лица сэра Уильяма изменилось. Он, нахмурившись, посмотрел на Сару через стол. — Ты сказала — Сассекс? Где живет этот тип, Данси?
— Его там не будет, папА. Там будет одна лишь Мэри.
— Это так? — Сэр Уильям потребовал подтверждения от жены.
— Да. Тебе не стоит тревожиться на этот счет. Криспин уехал… уехал на Запад.
— Очень хорошо. Ты можешь взять большой дорожный экипаж, Сара. Сайлас тебя отвезет, а Джереми поедет лакеем. Они оба — крепкие ребята и вполне способны тебя защитить. Я дам им инструкции, как только мы закончим завтрак. Когда ты хочешь ехать?
Сара набрала побольше воздуха.
— С твоего позволения — завтра, папА.
Отец хлопнул себя по колену:
— Неплохо, черт побери! Не ожидал, что Бретертон окажется таким дураком, голову даю на отсечение, что вы поссорились.
— Из-за чего нам ссориться? — стараясь казаться спокойной, спросила Сара.
Сэр Уильям посмотрел на жену:
— Есть множество причин, дитя мое. Деньги, пьянство, другая женщина. Именно такие вещи ты должна примечать за Бретертоном. — Он наклонился вперед, втянув голову в плечи. — Но ведь это же не причина, чтобы внезапно захотеть деревенского воздуха, разве не так? Он не…
Одно мгновение Сара испытывала искушение сказать ему правду, открыть перед ним свое сердце, зарыдать в отцовских объятиях. Но потом гордость взяла верх.
— Разумеется, нет, сэр, — дерзко сказала она. — Все дело в том, как заметила матушка, что я немного устала. Говорят, морской воздух творит чудеса.
Итак, вопросов больше не возникло, и дело было решено. Оставался лишь Энтони. В ожидании его визита она села напротив зеркала у себя в спальне и заговорила вслух:
— Ты убегаешь.
— Да, я убегаю.
— Почему?
— Потому что я не знаю, что мне делать. Мне нужно немного побыть одной, чтобы…
— Чтобы — что? Рыдать и жалеть себя?
— Нет, не только это. Мне просто нужно решить, какой путь выбрать.
— Какой путь ты можешь выбрать, кроме как смириться? Энтони имеет успех у женщин, прибавь к этому, что он привлекателен для тебя. Ты была счастлива получить предложение от такого мужчины. Ты не можешь иметь и то и другое.
— Но он обещал. Он клялся, что я заполню всю его жизнь без остатка. И даже если его обещания были фальшивы, неужели он не мог подождать хотя бы немного? Разве ему так необходимо было дурачить меня, лгать, заставлять и меня лгать ради него? Просто, чтобы подарить своей последней любовнице новую кобылу. И хотя я буду любить его до конца своих дней, думаю, никогда ему этого не прощу. И я не знаю, как мне встретиться с ним сегодня утром лицом к лицу.
Когда время визита пришло, Сара все еще не была готова к этой встрече. Энтони стоял в библиотеке, одетый в белые бриджи и цветастый сиреневый камзол с огромными манжетами, украшавшими каждый его наряд. Похоже, он не слышал, как она вошла, и продолжал изучать свое отражение в зеркале на стене, обрамленном позолоченной рамой, поправляя локоны парика и проводя тонкими пальцами по гладкой коже подбородка.
Если бы он не был так хорош собой. Если бы только один его вид не будоражил ее сердце и не заставлял пульс биться быстрее, а дыхание учащаться.
— Энтони! — Ее приветствие было похоже на протест.
Он медленно обернулся, в его орехового цвета глазах светились знакомая теплая нежность. Ее хватило лишь на то, чтобы не ринуться в его объятия, вновь сказать о своей любви и признаться, какую боль он ей причинил. Вместо этого Сара ждала, когда он заговорит.
Заботливо целуя ее пальцы, Энтони спросил:
— Я не слишком рано явился? Ты все еще в домашнем платье. Я думал, мы отправимся кататься верхом вместе.
Сара отвернулась:
— Я… Прошу меня извинить. Я не слишком хорошо спала и чувствую, что не готова для прогулки.
Его пальцы нежно приподняли ее подбородок.
— Что такое, любовь моя? Ты нездорова?
— Боюсь, что да — немного. Это… это ничего, Энтони, я просто устала. Я подумываю о перемене, всего на несколько дней, может быть, на неделю…
И пока она, запинаясь, лепетала все это, Энтони задумчиво произнес:
— Когда я проезжал мимо двора, заметил, что там готовят самый большой экипаж. Словно для путешествия. Ты уезжаешь, оставляешь меня — так скоро?
Сара заставила себя посмотреть прямо ему в глаза.
— Умоляю тебя правильно меня понять. ПапА и мачеха сошлись во мнении, что непродолжительный визит в Сассекс, немного морского воздуха принесут мне огромную пользу.
Энтони оставил ее стоять посреди комнаты и медленно подошел к окну. Через несколько секунд он бросил ей через плечо:
— За этой поездкой что-то кроется, Сара? Ты ведь не обманываешь меня, правда?
— Думаю, ты знаешь, что я никогда этого не сделаю, — горячо запротестовала Сара.
Жених пожал плечами:
— Ты упомянула Сассекс и морской воздух. Но разве не в этих местах, близ побережья, проживают родственники леди Торренс?
— Именно туда я и еду. В Клэверинг.
— В самом деле? — Энтони сделал вид, что рассматривает ногти на пальцах. — Нет сомнения, что мистер Данси получит громадное удовольствие, демонстрируя деревенским просторам твою красоту.
— Мистера Данси там не будет.
Энтони дернул головой, и Сара заметила на его лице удивление.
— Вот как? Я поступил с тобой несправедливо, моя маленькая Сара, и предположил, что ты намерена отплатить мне той же монетой.
Она едва могла поверить свои ушам. Может ли быть, чтобы он понял так мало? Но прежде чем она успела привести в порядок разбегающиеся мысли, Энтони продолжил самым добродушным тоном:
