Елена Катасонова - Алгоритм счастья
"Сейчас все будет", - со страхом и радостью подумала Рита и легла на спину, инстинктивно сжав ноги. Она ждала Олега, сердце ее колотилось, и когда он вошел, Рита протянула к нему руки, и он понял, что да, можно, теперь можно, его зовут и хотят. Только надо быть очень бережным, осторожным, чтобы не испугать, не разочаровать, не обидеть. Потому что это ведь не просто девушка, а его будущая жена. Он ни секунды не сомневался, что первый у Риты и все-таки, когда убедился в этом, растрогался и разволновался до слез.
- Тебе не больно? Ничего? Хочешь помыться?
Вот полотенце. Ты лежи, лежи, я сбегаю в магазин.
Притихшая Рита лежала на боку, поджав к животу ноги, а он суетился вокруг нее и все старался заглянуть Рите в глаза: как ей было? Говорят, у них все по-другому, говорят, женщина в девушке просыпается не сразу...
- Ну, я пошел?
- Приходи скорее.
Он твердил про себя эти два слова как заклинание. "Приходи скорее..." Она его ждет, зовет, любит!
Какое чудесное, ясное, полное солнца утро! Какие приветливые, милые продавщицы! Гляди-ка, пельмени! До чего же ему везет! Олег купил сразу две пачки, к ним - масло и уксус и рванул назад, к Рите. Какое счастье, что она оказалась девушкой! Пусть глупость, пусть предрассудок, но подумать, "что, кто-то там до него... Ревность полоснула так остро, что Олег даже остановился. "Ты чего? - одернул себя. - Ведь ничего же нет, чудила! Так чего ж ты, а?"
Когда он вошел, Рита сидела на подоконнике, обхватив руками колени, щурясь на солнце, по которому за эти три проливных дня так соскучилась. Белая, с кружевами, кофточка, широкая юбка, подчеркивающая стройность талии, тонкий на запястье браслет. "Какая она красивая!" Олег замер у двери, словно увидел Риту впервые.
- Осторожно, не вывались, - сказал с тревогой.
- - Да у вас широкие подоконники, - засмеялась Рита.
- Вдруг закружится голова?
Олег положил покупки на стол, подошел к Рите.
Мигом очутилась она в кольце его сильных рук.
- Сейчас я тебя накормлю, - сказал он.
Рита живо спрыгнула с подоконника.
- Что там у тебя? Пельмени? Я сама тебя накормлю: это женское дело. Так интересно, так внове было называть себя женщиной! - Где тут у вас кухня?
- В конце коридора.
- - А кастрюля где?
Рита хозяйничала. Олег радостно ей подчинялся.
Оба пробовали свои от века предназначенные им роли и радовались, что роли эти у них получаются.
- Вот и пельмени!
Рита торжественно внесла в комнату большую кастрюлю. Олег достал из серванта тарелки, вилки, ложки.
- Ух ты, уксус!
Потом они вместе мыли посуду, потом, спохватившись, Рита позвонила маме, но мама была уже в театре. А в театр Рита звонить не решилась: шла репетиция.
"Ей все равно, - обиженно подумала Рита. - Сказала, что, может быть, заночую у Вали, - она и поверила. Другая бы сто раз позвонила..."
- Пойдешь за меня? - неожиданно спросил Олег, когда, вымыв посуду, они уселись рядышком на тахту.
Сколько раз задавал он этот вопрос, но всегда это было как-то не очень серьезно, и Рита, кокетничая, отшучивалась, смеялась, ощущая свою полную над Олегом власть. Теперь что-то сместилось, Рита чувствовала какую-то от Олега зависимость, очень похожую на ту, что чувствовали наши бабушки и прабабушки, умолявшие своих соблазнителей "покрыть грех".
- Не знаю, - нахмурилась Рита. - Ты думаешь, раз я у тебя осталась...
- Да нет же, нет! - вскричал Олег, сжимая Ритины руки. - Совсем не поэтому! - И вдруг замолчал.
- Ты что? - робко коснулась его руки Рита.
- А может быть, и поэтому, - задумчиво сказал Олег, обнял Риту, погладил как маленькую по голове. - Так с тобой хорошо... И как ты внесла пельмени, подпоясавшись полотенцем, и как сидела на подоконнике...
Он говорил о простом, будничном, будто забыв о прошедшей ночи, хотя только о ней и думал. Господи, как он хотел эту девчонку - гордую, глупенькую, такую отважную и несовременную! Умирал от желания, но себя стреножил: видел, что Рита ждет и боится, готова его принять и готова к решительному отпору.
Что победит? Что переборет? Пусть захочет сама!
- Пошли погуляем? - небрежно предложил он и увидел мгновенное изумление, мелькнувшее в серых глазах.
- Надо домой, - неопределенно ответила Рита.
- Так ведь Екатерина Ивановна в театре, - напомнил Олег.
- Все равно.
Рите было обидно. Она была как-то разочарована.
Почему, интересно, он к ней не пристает? Смутное беспокойство, что-то похожее на ревность и неуверенность - в себе неуверенность! - шевельнулось в душе. Странно... Нет, это странно... Она ему не понравилась? Он сравнил ее с кем-то другим? Однажды она его о чем-то таком спросила, и Олег как ни в чем не бывало сказал: "У всех мужчин есть своя, мужская, жизнь". Тогда ей стало интересно - фраза показалась значительной и загадочной, - теперь, задним числом, - тревожно. У него кто-то есть в этой его мужской жизни? Женщина, которая надеется, ждет...
- У тебя кто-то есть? - так и спросила Рита.
- Конечно, - широко улыбнулся Олег. - Ты!
- Я серьезно.
- И я серьезно. Уже давно - только ты.
- Но я же... Но мы же... Мы не были вместе, - смешалась Рита.
- Ага, вот именно! - Теперь он уже смеялся.
Жемчугом блестели зубы на загорелом лице, веселились карие насмешливые глаза. - Так что давай выходи за меня поскорее, а то надоело усмирять плоть в бассейне да в борьбе с путчистами.
Олег расхохотался, прижал Риту к себе, и она засмеялась тоже. Какой, парень хочет на ней жениться!
Умный, красивый, уже и диссертация у него наготове, а она-то, дурочка...
- А где мы будем жить? - спросила Рита, и это было уже согласием.
- Получим семейный блок, - живо ответил Олег. - Пишу заявление, прилагаю копию свидетельства о браке, и все дела!
Здорово! У Риты даже дух захватило от радости.
Жить здесь, в такой красоте! Стать в одночасье самостоятельной! А как же мама? "Вот и пусть воркует со своим Аркадием Семеновичем, - злорадно подумала Рита. - А то: "Доченька, ты когда сегодня вернешься?" Уж будто я не знаю, почему она спрашивает".
- Ладно, - с достоинством согласилась Рита. - Только сначала съездим к моей маме. Надо же испросить у нее разрешения?
Последнее предложение прозвучало с иронией, но Олег ее не заметил. Он вскочил, схватил на руки Риту и вместе с ней закружился по комнате.
- Конечно, конечно, - приговаривал он. - Сейчас и поедем. Ведь я должен просить твоей руки, верно? - Он остановился, опустил на тахту Риту, сел рядом. - Надо купить цветы, - озабоченно сказал он. - Ведь она певица!
- При чем тут профессия? - расстроилась Рита. - Цветы покупают, потому что так принято! Ты просишь моей руки. И не у певицы, а у моей матери!
- Ну да, ну да, - заторопился согласиться Олег: он что-то сказал для Риты обидное? - Я куплю цветы своей будущей теще.
Слово "теща" произнес со страшным шипением, в надежде рассмешить Риту: какая-то она вдруг стала печальная.
Глава 6
Нет, все-таки продавцы - большие психологи!
За букет - правда, очень красивый - содрали как за два.
- Ну, что я тебе говорил? - учил потом дебелый, с нездоровым, мучнистым лицом продавец молодого, чернявого, заросшего густой щетиной парня. - Мужик при своей бабе торговаться не станет, понял?
Заруби себе на носу.
- Ага, понял, - согласно закивал буйной, нечесаной головой парень и тут же постарался применить на практике преподанный ему урок. Диким вепрем налетел на подходившую к нему пару. Только ни черта у него не вышло.
- Ты что, сдурел? - вытаращился на него здоровенный верзила, махнул рукой да и пошел со своей чувихой прочь.
- А говоришь "понял", - скривился, передразнивая дурного ученика, дебелый учитель. - Это же муж и жена, нешто не видишь? Идут себе под ручку, она его, в натуре, за что-то пилит.
А Олег с Ритой уже мчались в метро через всю Москву - туда, к поэтичной и непредсказуемой Ритиной маме. Олег торжественно держал огромный, украшенный розовым бантом букет, Рита, то и дело наклоняясь, букет нюхала, хотя цветы, как ни странно, ничем не пахли.
- Да они чем-то их обрабатывают, - объяснил Олег удивленной Рите этот феномен. - Чтобы дольше стояли.
- А-а-а, - разочарованно протянула Рита, и цветы потеряли для нее всю свою прелесть: чем, собственно, отличаются они тогда от искусственных?
***
Рита с мамой жили на другом конце Москвы, у Ботанического сада. После смерти отца, которому свежий воздух продлевал жизнь, мама все мечтала перебраться: к театру поближе, но так и не собралась.
- - Как подумаю обо всех этих бумажках...
Потом появился Аркадий Семенович со своим "Москвичом", и многие проблемы отпали, во всяком случае, перестали быть такими уж острыми. Главная из них - беречь горло, особенно в мороз и слякоть, когда гуляет по Москве этот проклятый грипп, - решалась на диво просто: приезжал Аркадий Семенович и отвозил маму в театр.
- На зарядку, на зарядку, на зарядку, на зарядку становись! - пел он раскатистым басом, и они с мамой хохотали до слез.
