Мила Бояджиева - Рим, конечно Рим! или Итальянское танго
Опустив голову, Кристина молча кивала, осознав бедность своего сексуального опыта.
- Хорошего мужика у тебя не было, - примирительно подытожил Эдик.
- Да сопляк лопоухий, дубина, - подтвердила Кристина, вспоминая Дениса.
- Это ты своего любимого вспоминаешь или мужа?
- Единственного своего. Случайного двадцатилетнего лоботряса на дачном диване.
Эдик даже привстал от удивления и радостно захлопал в ладоши:
- А я верю, верю! Кретинка избалованная, маменькина сюся-муся... Бывает же! - качал головой он, с интересом приглядывался к девушке.
- Страсти и опыта у меня, может, и не хватает. Зато злости и зависти хоть отбавляй. - У Кристины от волнения перехватило горло. - Комплекс девочки с обочины... Платье и белье - Надькины. Своего - две комнаты в хрущобе с одинокой маман... Французский и итальянский - свободный. В истории не попадала, не пью, не колюсь. Здоровье отменное... Мечтаю свалить отсюда куда-нибудь подальше, хоть со столетним язвенником...
- Моральный кодекс оригинальностью не отличается. Социальный статус так же... - Задумчиво прищурился Эдик. - Не легко тебе будет, зайка. Не в том месте родилась или не в то время... Как, впрочем, почти все мы сограждане...
- Включите вторую лампу, Эдик, - попросила Кристина и поднялась. - Я сейчас.
Подхватив свои вещи, она скрылась в ванной и через пару минут появилась полностью одетая.
- Врубите музыку, ту, что была, со стонами и ахами... Подходит.
Кристина встала в центре комнаты, слегка раскачиваясь и опустив веки. Вдохновленная чувственным хриплым голосом, шепчущим по-английски непристойности, она начала медленно раздеваться. Главное - не смотреть на лысого толстяка и забыть о себе. Представлять ту рыженькую стерву, что умчалась с красивым брюнетом, выбросив гиацинты. Уехала в уютное гнездышко, чтобы пофыркав и покачав права, соблазнить его вот таким страстным танцем...
Приятно удивленный Эдик стал свидетелем вполне возбуждающего стриптиза. Двигалась девушка хорошо, с природной грацией, свидетельствующей о таящемся в ней темпераменте.
- Хорошего бы тебе жеребчика, длинноногая кобылка... Эхх! Поздновато ты мне досталась! - вздохнул Эдик, обнимая её сзади. - Мне теперь только велосипед объезжать... Староват для такого седла...
Он с нежностью ценителя огладил круглые, упругие ягодицы.
Лето пролетело как во сне. Эдуард Анатольевич Цепенев оказался влиятельным человеком в шоу-бизнесе. Его банк или а/о (Кристина так и не разобралась) спонсировал какие-то фестивали, конкурсы. Ему ничего не стоило выдвинуть из-за кулис свою пассию в центр конкурентной борьбы конкурса "Мисс Очарование".
- Надин, я совсем закрутилась! Диета, шейпинг, плавание, загар! Буду участвовать в конкурсе, - тараторила Кристина по телефону.
- А я уж думала, он тебя совсем затрахал. Исчезла девочка, все говорят, с Цепеневым в общение ушла, - язвительно заметила Белоснежка. - Ты вот что, держи ухо востро - задарма в этом мире никто подарков не делает... Поскольку, как мужичок он не больших запросов (она знающе хмыкнула), зря с тобой валандаться не будет.
- Да какая ему с меня прибыль? Как с козла молока.
- Уж не знаю, не знаю. А голову терять не надо.
Да как уж там не потерять! Гардероб Кристине Эдик закупил лично в таком магазине, что закачаешься! Две красавицы на цыпочках вокруг примерочной кабинки бегали, пока Эдуард Александрович не одобрил покупки. Потом отвез девушку к "своим ребятам", которые заставили её каждый день по несколько часов потеть в тренажерном зале и в результате заявили "дефиле сносное, параметры - стандарт". К этому времени кожа Кристины, принимающей сеансы ультрафиолетового загара в светящемся саркофаге стала темно-медовой, а движения приобрели пружинистую уверенность.
Уже перед самым конкурсом очень волосатый и очень мрачный визажист-американец, хмурясь и брезгливо кривя губы, сделал Кристине "типаж". Оказывается, для фотомодели иметь глаза и волосы одного цвета просто недопустимо. И если уж у девушки карие глаза (что вообще-то не лучший вариант), то следует сильно поднажать на волосы, добиваясь желаемого контраста.
Заехавший за Кристиной Эдик остался доволен: - "Рашен стайл", наивная "Маша-несмеяша". Свежесть деревенского утро! Реклама "Милкивей", да и только... А как появились веснушки? Майкл - ты волшебник! Вива, Америка...
Волосы Кристины, искусно окрашенные "под солому" во все оттенки золотистого - от льняного до медного, казались естественно выгоревшими на солнце. Вместе с загаром и макияжем "a la naturelle" они создавали образ очаровательной темноглазой простушки, сквозь который загадочно сквозила подлинная индивидуальность Кристины. Веснушки Майкл изобразил при помощи какого-то состава, вызывающего пигментацию, а по контуру губ провел тонкую линию татуировки, подчеркивающую рисунок. Месяца два можно не волноваться макияж сохранится даже после хорошей сауны.
- Ладушки, пока все путем. Теперь бы не потерять скорости на финише... - явно нервничал Эдик, гоня машину ко Дворцу Молодежи, где должен был происходить заключительный этап конкурса.
На предварительных просмотрах и отборочных экзаменах Кристина не присутствовала. Она появилась лишь накануне, на репетиции, ознакомившись со сценарием и показавшись нужным людям.
- Не трусь. Все знают, что ты от меня. На титулы не претендуешь, выйдешь пару раз в шоу и, конечно, в финале. Платьице, по-моему, сногсшибательное. Я сам у Юдашкина выбирал, - инструктировал её Эдик, странно вдохновленный своей бескорыстной акцией. Страстными любовниками они так и не стали. В постели вообще встречались несколько раз и то ненадолго.
- Эд, все - таки я не понимаю, что тебе дает это участие в конкурсе? допытывалась Кристина.
- Игра, зайчик, игра! И тебе, и мне в случае удачи крупно перепадет... - темнил Эдик.
...За кулисами, в отведенной девушкам уборной, Кристина быстро переоделась в "русский костюм", успев рассмотреть конкуренток. Четырнадцать красоток разных мастей, искоса поглядывая на "блатную", наряжались в псевдонациональные костюмы Со слов Эдика Кристина знала, что места уже заранее распределены и, наверно, призерши знали об этом.
Как ни странно, Кристина оказалась не в последней пятерке, хотя намеренно не выставлялась на первый план и не мозолила глаза зрителям. Три выхода - в русском сарафане, в купальнике и - под занавес - в вечернем туалете. Платье из черного муара с пышными рукавами, тесным лифом и огромной, шуршащей юбкой, выглядело по-королевски. Она подколола на макушке волосы, оставив пару длинных закрученных щипцами прядей. Гримироваться Кристина, соответственно указанию Эдика, не стала, лишь чуть-чуть оттенила глаза и губы.
В финале, после того, как были коронованы три девушки и ещё две получили специальные призы зрителей и прессы, ведущий торжественно пригласил в центр сцены "Кристину Ларину - студентку института иностранных языков", объявив, что она удостоена чести быть отмеченной итальянской фирмой ювелирных изделий и бижутерии. Солидный синьор в сопровождении переводчицы вышел из первых рядов партера, чтобы преподнести Кристине награду - диадему и колье из стразов, а также зачитать документ, в котором говорилось, что фирма "Карат" заключает с синьоритой Лариной контракт на три месяца работы в Риме в качестве фотомодели.
Синьор возложил на голову Кристины сияющую диадему и дрожащими пальцами защелкнул на шее колье.
- Благодарю вас, синьор, я очень рада вашим подаркам и вниманию, ответила она по-итальянски, заливаясь краской и блестя навернувшимися от волнения слезами. Синьор Руффо Строцци обнял Кристину, прижавшись к щеке влажными губами, а кто-то сбоку передал ей огромный букет белых хризантем.
Ошарашенная девушка искала глазами Эдика, который сидел весь вечер у прохода в третьем ряду. Теперь это место занимала незнакомая дама.
Эдик поджидал Кристину за кулисами с её сумкой и муаровой пелериной на ярко-малиновой подкладке, прилагавшейся в ансамбль к вечернему туалету.
- Быстренько пошли отсюда. Он ждет в машине.
На площадке полутемной лестницы, по которой они спускались к служебному выходу, Эдик вдруг опомнился:
- Стой! - Поднявшись на пару ступенек, он снял с Кристины подаренную бижутерию и отдал ей, - Спрячь хорошенько. Потеряешь, - могут обидеться. Эти фирмачи - народ занудный. Даже итальянцы.
Ужинали они втроем в ресторане гостиницы "Марко Поло", где остановился Руффо Строцци. После нескольких тостов "за дружбу и бизнес", "за красоту и большое искусство", мужчины раскрепостились, наперебой заигрывая с прекрасной дамой.
Руффо попросил Кристину называть его отныне запросто по имени и, подняв бокал шампанского, значительно заглянул ей в лаза. Строцци представлял как бы импортное и усовершенствованное "издание" Эдика - тот же тип и тех же, наверно, годы, но массивнее и шикарнее. Его словно покрывал лоснящийся глянец благополучия, который отличает иностранцев.
