Марлен Сьюзон - Незнакомка в красном
Ее необычное поведение - приход на лекцию без сопровождающего и отрицательное отношение к замужеству - должно было бы дать ему понять, к какому кругу она принадлежит. И все же...
Потеряв на мгновение дар речи, Джастин вгляделся вокруг, внимательно оценивая обстановку.
Его поразило ее богатство, потому что теперешний покровитель Нэнси имел репутацию довольно прижимистого человека.
- Ты, кажется, совсем не удивилась, увидев меня здесь.
- Конечно. Когда я узнала, что ты вчера последовал сюда за Джиной, то сразу же предположила, что ты сегодня обязательно зайдешь.
Так, значит, Алую Леди зовут Джиной. Имя понравилось Джастину. Должно быть, ее полное имя - Реджина. Он напряг память, перебирая в уме имена известных легкодоступных красавиц, но не вспомнил ни одной с таким именем.
- Должно быть, Джина - недавнее пополнение полусвета, - заметил он. Странно, почему при этих словах Нэнси сразу напряглась и с бешенством посмотрела на него?
- Очень недавнее, - ледяным тоном подтвердила она.
Ее внезапная холодность поразила Джастина. Неужели Нэнси ревнует к новенькой?
- А как фамилия Джины?
- Я не могу сказать тебе без ее разрешения. Возможно, она не захочет знакомиться с тобой ближе.
Джастин знал лишь одну причину, по которой подобная женщина могла отказать графу, и мысль об этом была ему неприятна.
- Почему? У нее сейчас есть покровитель?
Нэнси на мгновение задумалась, словно не зная, как ему ответить.
Он нахмурился.
- Мне нужна правда. У Джины сейчас есть любовник?
- Нет.
Испытанное им огромное облегчение поразило его. Не оставалось никаких сомнений, кем бы он хотел заменить свою теперешнюю подругу. Горя от нетерпения опять увидеть Джину, он спросил:
- А где она живет?
- Тут я не могу помочь тебе, Джастин. Я никогда не бывала у нее. Обычно она сама ко мне приходит.
Джастин подозревал, что Нэнси лжет. Раньше она никогда этого не делала, и его уважение к ней несколько потускнело. Но он ничего не добился бы, обвиняя ее. Вместо этого он коротко сказал:
- Тогда я должен попросить тебя передать ей от меня кое-что. Скажи ей, что я хочу заключить с ней деловое соглашение.
Нэнси застыла.
- Вроде того, которое имели когда-то мы с тобой? - Напряжение в ее голосе убедило его, что она действительно ревнует к Джине.
- Да. Скажи ей, что я буду очень щедрым.
- А тебе не пора задуматься о женитьбе, чтобы родить наследника, вместо того, чтобы подыскивать очередную любовницу? Тебе сколько сейчас, тридцать семь?
- Тридцать шесть, и ничто меня не заставит снова жениться. - Одна мысль об этом заставила его челюсти судорожно сжаться. - Мне и одного раза было слишком много. Я с удовольствием передам мой титул и состояние моему младшему брату Генри.
- Да, я помню, что Генри был для тебя почти что сыном. А где он сейчас?
- В Беркшире, он приводит в порядок заброшенное имение, которое я недавно купил. Обещай мне, что передашь Джине мое предложение.
- Передам, когда она опять ко мне заглянет, но я понятия не имею, когда это произойдет.
Джастина не устраивал такой ответ. Насмешливое выражение лица Нэнси вызвало его подозрение. Не особенно доверяя ей, он требовательно сказал:
- Обещай мне, что передашь это при вашей ближайшей встрече. Я могу на тебя положиться?
- Да, можешь. - Нэнси выглядела так, словно радовалась какой-то одной ей известной шутке. - Я не меньше тебя хочу услышать ее ответ.
***
Джорджина никак не могла сосредоточиться на огромном, похожем на клинок, зубе доисторического животного, описанием которого она занималась в кабинете своего отца. В ее мысли постоянно вторгался незнакомец с резким смуглым лицом и глубоко посаженными карими глазами, и чем больше она старалась забыть его, тем настойчивее он всплывал в памяти.
В дверях кабинета появился дворецкий.
- Вечерняя почта пришла, мэм. Там есть для вас письмо.
Джорджина положила необычный зуб на стол и взяла письмо. По неразборчивому почерку она сразу же поняла, что оно от сестры Рэвенстона, леди Мелани Александер, уже второе письмо за последние дни.
Джорджина поспешно сломала печать и вскрыла письмо. Чернила были в нескольких местах размыты каплями слез. Стоило ей разобрать наконец эти ужасные каракули, как ее сердце наполнилось жалостью к несчастной девочке.
- Судя по всему, тебя расстроило это письмо.
Джорджина подняла глаза. В комнату вошел отец. Она улыбнулась, радуясь, как всегда, его приходу.
- А я и не знала, что ты уже дома, папа.
- Я только что вернулся. - Он кивнул на листок в ее руке. - Кто это тебе пишет?
- Лэни Александер. Бедняжка ужасно несчастна в этой жуткой школе, куда ее поместил брат. Она грозится убежать, если он немедленно не заберет ее оттуда.
- С Рэвенстоном такая тактика не сработает, - заметил ее отец. - Это могло бы подействовать на ее бабушку и деда, но я бы не советовал ей пытаться повлиять таким образом на своего опекуна.
- Но ты ведь не можешь сочувствовать этому ужасному человеку?
- Я знаю Рэвенстона более пятнадцати лет и очень уважаю его. Ему не позавидуешь, на него свалилась ответственность за девочку школьного возраста, которую он едва знает.
Джорджина немедленно бросилась на защиту Лэни.
- Это не ее вина, что они чужие друг другу, папа. Рэвенстон никогда не делал попыток узнать ее получше.
- Если даже и так, ей следовало бы адресовать свои жалобы ему, а не тебе. - Отец подошел к столу.
- Не сомневаюсь, что он игнорирует ее письма так же, как он проигнорировал мое письмо к нему. Просто не знаю, что делать. Будет напрасным трудом писать ему еще раз, если он не ответил на мое первое письмо, хотя бы из обычной вежливости.
- Да нет, он ответил. - Отец вытащил из кармана конверт. - Вот его ответ. Он сам вручил мне его.
- А он не сказал, почему ему потребовалось три месяца, чтобы собраться написать мне?
- Рэвенстон не такой человек, чтобы объяснять свои поступки.
Джорджина сломала печать на письме графа. Его уверенный почерк было гораздо проще читать, чем почерк его сестры. Но когда Джорджина ознакомилась с содержанием письма, она чуть не задохнулась от гнева. Называя ее сующей нос не в свое дело особой, он горячо отрицал ее обвинения в пренебрежении своими обязанностями опекуна.
В заключение сего страстного послания Рэвенстон советовал Джорджине найти какое-нибудь более полезное применение своей кипучей энергии и не портить жизнь других людей вообще, и его в частности.
Вне себя от ярости, Джорджина подняла глаза от бумаги, чувствуя стыд от того, что на какое-то время посчитала этого непрошибаемого, безразличного к сестре человека привлекательным.
- Его ответ тебя, по-видимому, не устроил, - заметил ее отец.
- Этому болвану в высшей степени все равно, что Лэни несчастна в Академии леди Недлейн. Как можно было помещать такую умную девочку в эту скучную школу, где хотят только одного - превратить ученицу в безмозглую куклу, покорную мужу!
- Но ведь именно ради этого родители из знатных семейств платят целое состояние, чтобы послать туда своих дочерей.
- Слава Богу, что вы с мамой поступили иначе, - с чувством произнесла Джорджина. - Мне было бы там так же тоскливо и плохо, как и Лэни. Она пишет, что, по мнению леди Недлейн, самое важное для учениц - научиться вышивать хорошенькие салфетки. И как только Рэвенстон мог думать, что Лэни там понравится?
- Скорее всего, он считает, как и большинство мужчин, что умственные способности женщин ограничены.
- Это только показывает, как не умен он сам!
- Если бы ты знала его жену, то, возможно, не судила бы его так строго.
- Возможно, я судила бы его еще строже, если бы стала на точку зрения его жены, - возразила Джорджина. - Только представь, если бы ты слышал, как жалуется на тетю Маргарет ее безумный муж, разве ты бы не решил, что ему очень не повезло с женой?
- Мое мнение о леди Рэвенстон основано не на рассказах ее мужа, а на моих личных впечатлениях. Я не припомню, чтобы Рэвенстон когда-либо плохо отзывался о ней.
- Видимо, он игнорировал ее так же, как сейчас игнорирует Лэни. Ему следовало бы сделать то, что вы с мамой сделали для меня - нанять для Лэни учителя.
- Сомневаюсь, чтобы он разделял наши радикальные взгляды на обучение молодых женщин. Вспомни, как все были шокированы, когда мы наняли Гарета.
Джорджина весело рассмеялась.
- Ну да, все были уверены, что он соблазнит меня. Какая глупость! Я узнала от Гарета намного больше, чем от всех моих гувернанток вместе взятых. Хотя их вряд ли можно за это винить, - поспешно добавила она. - Эти бедняжки не могли научить меня тому, чему сами никогда не учились.
Ее отец взял в руки зуб, лежавший на столе.
- Где ты это раздобыла, Джорджи? Я никогда еще не видел такого огромного зуба.
- Мистер Мортон нашел его в Оксфордшире. И послал мне, надеясь, что я смогу его идентифицировать.
