Тереза Крейн - Райский уголок
— Лучше, если он будет играть против них.
Тоби наконец потерял терпение. Отвернувшись, он дотянулся до портсигара, лежащего на столе.
— Не приставай, Флип. Беги отсюда и займись чем-нибудь. Поиграй.
Филиппа впилась глазами в его спину, затем гордо выпрямилась и, ни слова не говоря, повернулась, чтобы выйти. В дверях она столкнулась с высокой, ярко и необычно одетой девушкой, как раз в этот момент входившей в комнату.
— Господи, Флип, что случилось? — ясные глаза Рейчел слегка расширились от удивления.
Филиппа даже не взглянула на нее. От нее потребовалось слишком много усилий, чтобы набраться храбрости для разговора с Тоби. Она боялась вызвать его гнев и насмешку, хотя он очень редко прибегал к этому, общаясь с ней. К тому же она была в замешательстве, подозревая, что Тоби в чем-то прав. Гидеон сам должен позаботиться о деле, в которое она сунулась, не имея на это права. Он не поблагодарил бы ее за такое заступничество. С трудом сдерживая слезы, она ответила Рейчел что-то неопределенное и исчезла.
Рейчел, подняв брови, проводила глазами ее бегство, затем медленно вошла в комнату, насмешливо посматривая на Тоби.
— Что, еще одно разбитое сердце? — с легкой иронией спросила она. — Честное слово, Тоби, я была о тебе лучшего мнения. Все-таки это дитя — твоя сестра.
— Помолчи, Рейчел. — Тоби подошел к высокому окну, за которым сиял золотом летний день. Со стороны теннисного корта доносились звуки ударов ракеток по мячу, разговоры и смех.
— Налить тебе выпить? — Рейчел подошла к столику старинной работы, на котором стоял серебряный поднос, поблескивающий бутылками, графинчиками и стаканами.
— Да, пожалуйста.
— Виски?
— Угу.
— С чем?
— С содовой, если можно.
Рейчел плеснула виски в тяжелые стаканы, добавила воды и подошла к нему. У нее была высокая и стройная фигура, двигалась она легко и изящно, необычный фасон и колорит одежды производил неизгладимое впечатление. Ее коротко стриженные волосы и красиво изогнутые брови были черны как смоль, а глубоко посаженные глаза имели бархатный оттенок лепестков фиалки. В соответствии с последними веяниями моды ее руки и плечи были открыты, и под лучами летнего солнца загорели до золотистого цвета. Если бы она почаще улыбалась, ее можно было бы назвать красивой.
Тем не менее, улыбалась она или кет, ни один мужчина не мог не обратить внимания на Рейчел Пэттен, когда она входила в комнату своей покачивающейся соблазнительной походкой, не мог не заметить ее сверкающие, нестандартные одежды и холодное вызывающее выражение ее глаз, опушенных длинными ресницами.
Только один Тоби Смит, знавший ее с самого детства, мог, как ей иногда казалось, остаться равнодушным, даже предстань она перед ним в чем мать родила.
— Итак, — она подала ему стакан, — или я видела сейчас, как она выбежала отсюда в слезах, или я ослепла. Что случилось? Если бы я не знала о вашей глубокой привязанности друг к другу, то сказала бы, что у вас тут была нешуточная схватка.
Он покрутил стакан в пальцах, все еще не глядя на нее.
— Так, чепуха. Все из-за этой дурацкой завтрашней игры. Ребенок вбил себе в голову, что случилось прямо-таки отъявленное мошенничество по отношению к этому никчемышу. Ты же знаешь Флип.
— Конечно, знаю, — она искоса взглянула на него, — и что?
Он обернулся и, слегка улыбнувшись, посмотрел ей в глаза. Не очень-то веря в его искренность, она, тем не менее, тоже ответила улыбкой.
— Честно говоря, я никогда не встречал такого неудачника, как этот Гидеон Бест. Сэр Джеймс сделал этого цыгана своим любимцем. Егерем. Неладно скроен, страшен как смертный трех, черен как сатана и наглости полным-полно, — Голос его звучал мягко, но с оттенком язвительности. — Теперь и я вот тоже делаю ему протекцию.
— А он благодарен тебе за это? — спокойно и бесстрастно спросила Рейчел.
Тоби одним глотком опорожнил половину стакана.
— Похоже, не очень.
— Так-так, Кажется, этот джентльмен — единственный, кто не попал под твое обаяние. — Рейчел протянула руку, вынула сигарету из пальцев Тоби, затянулась разок и отдала обратно. Сегодня она была одета в турецкие шаровары густого изумрудного цвета и шелковое переливчато-синее болеро. При каждом движении сверкающие зеленые и голубые браслеты на ее запястьях ударялись друг о друга, издавая мелодичный перезвон; со вкусом подобранные изящные сережки подчеркивали удлиненную и грациозную линию шеи. Она прекрасно знала, что выглядит экзотично и невероятно соблазнительно. Гладкая загорелая кожа виднелась там, где короткая курточка не доходила до талии. По пути сюда она повстречала на лестнице молодого Джейсона Бентли, и тот, на радость присутствующим, при виде ее споткнулся и чуть было не загремел вниз по ступенькам. Улыбка, которой она его при этом одарила, лишила Джейсона дара речи, лишь его выдающийся кадык двигался вверх-вниз; казалось, молодой человек на самом деле задыхается… Столь же убедительно выглядела реакция почтенного сэра Чарльза Фулмора, которого чуть не хватил сердечный припадок.
Для нее это была увлекательная и немного возбуждающая игра. Такой явный успех заставил Рейчел продолжить развлечение, и она, оставив пожилого пылкого джентльмена, пустилась на поиски Тоби, чтобы попробовать и на нем действие своих чар.
Она опустилась в кресло, вытянув вперед и скрестив длинные ноги, обтянутые просвечивающим шелком.
— Я слышала, — произнесла она сладким до приторности тоном, за которым скрывалась ядовитая ирония, — что для хрустального башмачка наконец-то нашлась изящная ножка?
Какое-то время он с недоумением смотрел на нее, не понимая, о чем идет речь.
— Золушка нашлась, — продолжала она язвительно. — Любовь всей твоей жизни. А проще говоря, жена.
— То есть?
— Она — простая и почтенная леди, как мне сказала Фиона. Это, должно быть, забавно.
Он не счел нужным реагировать на ее сарказм.
— Дафни на пару лет старше меня, это верно. Она славная и к тому же… — он задумался, постукивая длинным, тщательно отшлифованным ногтем по стеклу.
Рейчел потягивала виски, глаза ее искрились упрямо-озорным светом из-за края стакана.
— Да? — спросила она с интересом. Затем, поскольку он замолчал, кротко спросила: — Она богата?
Тоби посмотрел ей прямо в глаза, взгляд его был спокоен и холоден.
— Да, конечно. Очень.
Рейчел понимала, что ввязалась в опасную игру; в таких делах она часто проигрывала. Стараясь сохранять спокойствие, она попыталась выдержать его взгляд, но это оказалось выше ее сил. Опустив глаза, она принялась изучать дно стакана.
— Надеюсь, вы будете очень счастливы, — ледяным тоном сказала она, сдерживая бешенство, — особенно ты, когда получишь ее фунтики.
Тоби не ответил на эту колкость. Допив остаток виски, Рейчел грациозным движением поднялась с кресла, чувствуя, что он наблюдает за ней. Она вдруг по-настоящему испугалась, что может упасть на колени перед ним, ползать, выть, реветь, умолять… Это краткое видение потрясло девушку, прибавив язвительности ее и без того острому языку7.
— А эта леди знает, что она выходит замуж за обманщика и пройдоху?
Его глаза широко раскрылись.
— Не понял.
Она подошла к подносу и, поставив стакан, бросила через плечо колючий вызывающий взгляд.
— Я согласна с Флип. Ни на минуту не поверю, что ты вытащил из шляпы жребий Гидеона Беста.
Он невинно всплеснул руками.
— Клянусь тебе!
Проследовав к выходу, она некоторое время помедлила — живописное украшение дверного проема.
— Однажды, Тоби Смит, Господь Бог поразит тебя молнией в тот момент, когда ты произнесешь ложь, подобную этой. Надеюсь, Он даст мне возможность увидеть это событие.
— Тогда надейся и жди, — сказал он весело. — Смотри только, чтобы эта молния не поразила ненароком тебя саму.
Она исчезла за дверью. И только ее ясный и язвительный голос донесся до Тоби:
— Никогда в жизни, Смит. Никогда в жизни. Для меня нужно что-то посерьезней, чем какая-то молния…
Глава вторая
Хьюго Феллафилд был в отличном настроении; впрочем, такое состояние было обычным для этого беспечного молодого человека. Свежее солнечное утро обещало столь же прекрасный день. Наслаждаясь скоростью, он гнал по пустынной дороге свой модный двухместный «Элвис», подаренный ему матерью на двадцатипятилетие. Вокруг, видимые в чистом прозрачном воздухе на много миль, расстилались сельские пейзажи Эссекса. Позади осталась трудная неделя и очередное сражение с отцом, как обычно, проигранное. Впереди его ожидал славный уик-энд в прекрасной усадьбе, где — это можно было сказать с уверенностью — он найдет приятную компанию; не в его натуре было загадывать дальше.
