Элизабет Эллиот - Тигровая лилия (Ремингтон - 2)
Это не ее кровь, уговаривал он себя снова и снова, протирая мокрым полотенцем ее лицо и шею. Она жива и здорова... просто он должен стереть с нее все это, избавить ее от смертельного страха и отвращения, которое она наверняка сейчас испытывала. Он разорвал по шву ее ночную рубашку и отбросил прочь, налил в ванну воды. Потом бережно поднял ее и усадил туда, совсем не замечая ее наготы, как не замечаешь своей собственной. Он нечаянно намочил рукава сюртука и сорочки и, невольно на себя взглянув, увидел, что он тоже весь перемазался кровью, пока держал ее. Даже не расстегивая пуговиц, он резким движением сорвал с себя сюртук и сорочку. Лили подтянула вдруг колени к груди и обхватила их руками, словно хотела сжаться в комок, спрятаться от всего мира, от боли и ужаса последних минут.
- Ну не надо так, любовь моя.
Он нежно, но настойчиво обнял ее за плечи, заставив откинуться назад, потом вынул шпильки из ее волос, распуская их, пока густая волна не упала за край ванны. Подложив под ее затылок руку, он другой рукой надавил на лоб, чтобы она откинула голову побольше.
- Вот умница, так и держи, - подбодрил он ее, словно она была маленькой девочкой. Затем подставил под ее волосы пустое ведро. Она послушно лежала с откинутой головой, на всякий случай закрыв глаза. Он стал теплой водой смывать с густых прядей кровь, потом тщательно промыл их с мылом. Едва он смыл с ее волос пену, Лили схватила мыло и, зажав его между ладоней, принялась яростно намыливать лицо и шею, потом ополоснула их, но тут же снова намылила - и так несколько раз. Он уже хотел остановить ее, но тут, к счастью, мыло выскользнуло из ее рук.
- Больше ничего не осталось? - спросила она, протирая глаза.
- Все чисто, - пробормотал он.
Он помог ей вылезти из ванны.
Лили, все с тем же отрешенным выражением лица, потянулась за полотенцем, но он сам стал ее вытирать, очень старательно и бережно, по-прежнему не думая о том, что перед нем столь желанная ему цветущая плоть. Сейчас она была для него просто дорогим человеком, которому он должен был помочь. Он отыскал в ее сумке нижнюю сорочку и надел на нее. И только после этого осмелился заглянуть ей в глаза.
Первый раз с момента того страшного выстрела она прямо встретила его взгляд. Он смотрел на нее не отрываясь, словно хотел утонуть в золотистой глубине ее глаз. В них больше не было ужаса и отчаяния, значит, она скоро оправится. И все будет хорошо, твердил он про себя снова и снова, пытаясь вычеркнуть из памяти то, другое ее лицо, искаженное отвращением и страхом. Ему вспомнился тот миг, когда он уже ни на что не надеялся... Не надеялся вот так стоять и смотреть в эти темные, как спелая черешня, глаза.
Она была на волосок от смерти...
Эта мысль была настолько ужасной, что он тут же поспешил отбросить ее. Бережно погладив плечи Лили, он обхватил ее за локти и притянул к себе. Он не мог отпустить ее, он хотел чувствовать ее тепло, чтобы еще раз убедиться в том, что она жива. И, словно прочитав его мысли, она прошептала:
- Обними меня!
Он тут же обхватил ее руками и крепко прижался щекой к ее мокрым волосам. Она была с ним. Его бесценное сокровище, которое он чуть не потерял. Они стояли чуть покачиваясь, пока он не почувствовал, что она начала дрожать. Тогда он отнес ее на кровать, накрыл одеялом и сам лег рядом. Они лежали так довольно долго. Ее голова покоилась на его плече, он нежно поглаживал ее спину и волосы, крепко прижимая к себе другой рукой. А потом он услышал, как она заплакала.
- Поплачь, любимая, - прошептал он. - Не держи это в себе. Тебе надо выплакаться.
Вода смыла грязь с ее тела, а слезы омоют ее душу, подумалось ему, изгнав оттуда страдание. Она рыдала у него на груди, пока всего не залила слезами. Тогда ему пришлось встать и пойти за полотенцем. А она все плакала и плакала, то затихая, то сотрясаясь в громких рыданиях.
- Все кончилось, Лили. Его больше нет.
Она приподнялась на одном локте и посмотрела ему в лицо. Ее глаза были красными от слез, а голос чуть охрип от рыданий.
- Из-за меня ты убил человека. Теперь будет дознание. - Она снова припала к его груди и обвила руками его шею. - А потом будет суд! О Майлс! Что, если тебя теперь посадят в тюрьму?
Итак, пережив, весь этот кошмар, от которого всякая другая женщина билась бы неделю в истерике, Лили плакала, оказывается, из-за него, волновалась о его судьбе. Ее слова настолько поразили Ремингтона, что он потерял дар речи. Поглаживая ее по голове, он наконец придумал, что сказать.
- Успокойся, Лили. Не будет никакого судебного разбирательства. Я просто запрещаю тебе переживать из-за того, чего никогда не случится.
- Но...
Он чуть отодвинул ее от себя и прижался губами ко лбу.
- Конечно, будет дознание, однако здесь более чем достаточно свидетелей, которые подтвердят под присягой, что у лорда Аллена было неладно с головой. Он проник в нашу комнату в состоянии буйного помешательства, угрожал нам обоим пистолетом. Я просто вынужден был защищаться. И это все, что должны узнать власти.
- Но все случилось совсем не так!
- Нет, все произошло именно так. Никому не надо знать о том, что на самом деле он напал на тебя. Это только породит ненужные нам слухи. Аллен сумасшедший. Однако любой, кто не видел его сегодня здесь, непременно спросит себя: "А что, собственно, он делал в спальне леди Ремингтон? И не поэтому ли он теперь мертв?.." Эти домыслы могут очень сильно навредить нам. Поэтому ты должна всем говорить, что я был тоже там, с тобой, в тот момент, когда Джордж Аллен проник в нашу комнату.
Глаза Лили на миг широко раскрылись.
- Но в коридоре были и другие люди. Что, если кто-то из них расскажет о том, что было на самом деле?
- Все на самом деле было именно так, как я тебе сказал.
У него имелись проверенные способы добиваться от свидетелей нужных ему показаний.
- Так ты меня поняла? Тебе совершенно не стоит беспокоиться о дознании. Оно начнется еще не скоро и продлится не более часа.
- А мы не должны оставаться здесь до этого времени?
Он покачал головой.
- Отсюда до Лондона ни одна душа не посмеет усомниться в правомерности того, что я делаю. Мы возвращаемся с тобой в город..
Лили на мгновение задумалась, будто что-то ее угнетало.
- А как же слухи? Как только обо всем узнают, разразится страшный скандал. Как я буду смотреть людям в глаза?
- Не бойся, я буду с тобой рядом, - сказал он уверенно. - Все не так страшно, как тебе кажется. Лили. Доверься мне. Все будет хорошо.
Он был рад, что она не обсуждала смерть Аллена. Главное - она сама осталась жива. И в данный момент ей не угрожала никакая опасность. Эти два обстоятельства весьма радовали герцога, и пока он больше ни о чем не желал думать.
- Закрой глаза, любовь моя, и постарайся отдохнуть. Тебе не мешало бы немного поспать.
Она немного насупилась, но потом покорно устроилась у него на плече и затихла. Она очень долго молчала - он решил, что она действительно заснула. Но вдруг услышал ее шепот:
- Я очень боялась, пока ты не пришел меня спасать. А потом я опять до смерти испугалась, когда ты стал дразнить его. Я ведь не знала, что у тебя был второй пистолет. А когда я услышала первый выстрел, я... - Ее голос дрогнул, и она крепче прижалась к его плечу. - Я думала, он убил тебя! Пожалуйста, никогда больше меня так не пугай.
Ремингтон ничего не ответил. Сумасшедший убийца держал ее на прицеле, а она в это время дрожала от страха за жизнь своего мужа? Он лежал, молча уставившись в потолок. Интересно, узнает ли она когда-нибудь, что в тот момент, когда он увидел пистолет Аллена, приставленный к ее виску, в нем что-то умерло. И это была та самая частичка цинизма в его сердце, которая заставляла его думать, что он не способен больше любить.
18
На следующее утро Лили проснулась в своей комнате в лондонском доме герцога Ремингтона. Их вчерашней поездки до Лондона она почти не помнила, точно знала только одно: муж всю дорогу держал ее у себя на коленях. Она то просыпалась, то опять проваливалась в дрему, чувствуя себя страшно усталой не столько физически, сколько морально. А как они прибыли в дом - уже глубокой ночью, - не помнила вообще.
Знакомая спальня показалась ей очень уютной. В этой пахнущей лавандой комнате ничего не изменилось за время ее отсутствия. В большом шкафу даже все еще висело ее полосатое розовое платье.
Спустившись в библиотеку, она обнаружила там не только мужа, но собственного отца и сэра Малкольма. Все трое поднялись, приветствуя ее.
- Лили! - Граф шагнулей навстречу. - Дитя мое! Ты не ранена? Аллен не причинил тебе вреда?
Она успокаивающе улыбнулась.
- Я прекрасно себя чувствую, папа.
В эту минуту к ней подошел Ремингтон. Поцеловав ей руку, он с обеспокоенным видом сказал:
- Вам следовало бы отдохнуть сегодня, Лили. Я специально не будил вас, так как думал, что этот разговор будет слишком тяжел для вас.
