Патриция Хаган - Любовь и ярость
- Ну, а эти люди с бандитскими рожами?...
- Ничего не бойся, - уверенно сказала она, - Это просто охрана, их нанял мсье Мейсон.
- А теперь, - попросила девушка, - расскажи о себе.
Шарль пытался храбриться изо всех сил, пересказывая то немногое, что он помнил о самой операции. Он бросил небрежно, что было не так уж и больно, но сердце сестры знало, что это не так, что он жестоко страдал ... и страдал один.
- И знаешь что, Бриана, - добавил Шарль, радостно сверкнув глазами, там, в больнице, я познакомился с одним доктором, его зовут Ричиболд, так он сказал, что может поставит мне такие специальные скобки... Если как следует тренироваться, может быть, в один прекрасный день я даже смогу ходить - без костылей! Ну, не чудо ли это?! - Карие глаза малыша сияли, как два маленьких солнца.
Сестра ответила ему такой же сияющей улыбкой, - Тогда мы очень скоро вернемся в Париж, обещаю!
Шарль принялся объяснять, что доктор велел подождать, потому что позвоночник должен как можно лучше оправиться после операции и только поэтому он опять прикован на несколько недель к этому противному креслу на колесах. Врачи велели пока даже не пытаться ходить на костылях.
Они говорили и не могли наговориться. Вскоре после полудня в дверь купе постучали и один из охранников принес корзинку с едой: там было немного хлеба с сыром, с десяток яблок и апельсинов, бутылка с вином для Брианы и молоко для Шарля. Поев, брат с сестрой улеглись и моментально погрузились в крепкий сон, поддавшись убаюкивающему, монотонному перестуку колес.
Но отдыхать им пришлось недолго. Дикий визг тормозов, оглушительный вой сирены и шипение выпускаемого пара слились в один непередаваемый гул и поезд резко остановился.
Холлистер заглянул к ним посмотреть, все ли в порядке, он объяснил, что пришлось резко тормозить, чтобы не попасть под снежную лавину. Огромный снежный карниз, оторвавшись от своего основания, с оглушительным грохотом рухнул на рельсы. Как сказал машинист, потребуется несколько часов, чтобы убрать снег и расчистить пути.
Но для Брианы и Шарля время летело незаметно, ведь им о многом нужно было поговорить, столько рассказать друг другу. Девушка восхищенно описывала неповторимую красоту дикой природы в штате Невада, рассказывала об огромном ранчо, на котором побывала, и где была так счастлива. Приоткрывший от восхищения рот Шарль слушал, затаив дыхание, о захватывающей скачке верхом на Белль по пустынной прерии, где от бескрайних просторов захватывает дух.
Даже о Колте она рассказала брату, упомянув вскользь, что подружилась с ним, пока жила на ранчо. И пока говорила, она с удивлением почувствовала, что уже не ощущает прежней мучительной боли в сердце, Колт стал милым, но далеким воспоминанием, постепенно ей самой стало казаться, что её позорные и унизительные воспоминания о совершенном предательстве - не более, чем дурной сон. Бриана забыла об осторожности, забыла обо всем, имя Колта слетало с её губ, как нежный поцелуй, она позабыла даже о Шарле и испуганно вздрогнула, как от удара, когда брат весело расхохотался.
- Знаешь, Бриана, по-моему, ты там, в Америке, влюбилась.
Чувствуя себя полной дурой, что так забылась и невольно выдала свои чувства, Бриана с трудом заставила себя рассмеяться, она не знала, что возразить. - Послушай, это просто смешно. Мистер Колтрейн - очень приятный человек и мне было с ним интересно, но ведь это ни о чем не говорит, правда? А кроме того, - немножко свысока произнесла она, насмешливо поглядывая на развеселившегося Шарля, - что может знать о любви десятилетний мальчишка, вроде тебя?
Но тому, похоже, понравилось дразнить сестру, - Вот увидишь, он напишет тебе и предложит выйти за него замуж. Тогда мы оба поплывем в Штаты и станем жить на этом огромном ранчо, о котором ты рассказывала. А ты как думаешь, это возможно? - в его глазах блеснула слезинка и Бриана внезапно с горечью поняла, что в глубине души он не шутил. Шарль ухватился за эту мысль и её долг - как можно скорее заставить его понять, что все это - не более, чем нелепая детская фантазия. Она никогда не увидит Колта.
- Это невозможно, - тихо сказало Бриана, повернувшись к окну, чтобы Шарль не заметил страдальческое выражение её лица, - Колт уже влюблен, только в другую.
Даже прикусив губу изо всех сил, девушка не смогла сдержать слез. Нежная детская ладошка ласково погладила её по мокрой щеке. - Я понимаю, прошептал мальчик.
Бриана взмолилась в душе, чтобы когда-нибудь ей простилось все зло, которое она принесла Колту. Но без раскаяния нет прощения, а она твердо знала, что пошла бы на это ещё раз, только бы спасти эту драгоценную для неё жизнь.
Была уже ночь, когда, наконец, с рельсов был убран последний снег и поезд снова двинулся вперед, набирая скорость. Лежа на жесткой скамье рядом с Шарлем и прислушиваясь к его ровному дыханию, Бриана в отчаянии ломала голову, когда же Гевин сочтет, что пришло время освободить их.
В Лион они прибыли уже на рассвете и как раз успели пересесть на другой поезд, направляющийся в Ниццу.
Бриана разбудила Шарля и уютно закутала его в шерстяное одеяло, когда в дверях появились Арти и Бифф, готовые перенести его в поджидавший на перроне экипаж. Бриана поспешила за ними, обмирая от страха, что тщедушный Бифф может не удержать тяжелую коляску и упасть вместе с Шарлем. Ночь была прохладной и девушка зябко поеживалась, несмотря на плотный шерстяной плащ.
Их переезд в Монако больше напоминал экспедицию: два экипажа, в котором ехали Гевин с Делией и Бриана с Шарлем, за ними тарахтели три тяжелых фургона с золотыми слитками и охраной. Бриане удалось подслушать, как радовался Гевин, что из-за снежных заносов они приехали много позже. Глубокой ночью никто не увидит их каравана, и, значит, не будет лишних вопросов и любопытных взглядов при виде тяжелых фургонов и вооруженных людей, словно сошедших со страниц американских вестернов, тем более, что уезжали из Монако они только вдвоем.
Шарль снова уснул ещё по дороге. Удивившись, что Дирк с сонным мальчиком на руках направился к замку, Бриана заволновалась. Она бросилась к нему, но другой охранник перехватил её по дороге, коротко сказав, что таков приказ Мейсона. Бриана растерялась, она думала, что по-прежнему останется в своем маленьком домике вдвоем с братом, но, похоже, Гевин решил не выпускать их из виду. Это плохой знак, подумала она.
Лем крепко держал её за руки, не давая последовать за братом, и Бриана замерла. Неподалеку от неё распоряжался Гевин, показывая охране, куда снести ящики с золотом. Он решил опустить их в подвал, откуда узкий коридор вел прямо к винному погребу. Бриана содрогнулась, вспомнив это ужасное место. Здесь, как могиле, всегда царил ледяной холод, а запутанные коридоры, похожие на кошмарный лабиринт, вели, казалась, прямо к центру земли. Когда-то она ненавидела спускаться туда за вином, в темноте девушке мерещились какие-то шорохи и она возвращалась в замок, бледная как мел. Ступеньки ведущей вниз лестницы были скользкими и крутыми. Однажды, когда Бриана была совсем ещё маленькой, она отправилась в подвал и вдруг случайный сквозняк погасил свечу, которую она сжимала в руке. Девочка оказалась в непроглядной тьме, она в ужасе закричала, но некому было услышать её. Кое-как взяв себя в руки, малышка ощупью поползла вверх по крутой лестнице, цепляясь дрожащими пальцами за осклизлые, сырые ступени. Под ногами шуршали пауки, и откуда-то снизу доносился визг крыс, которых здесь было великое множество. С тех пор ей становилось не по себе при одном упоминании об этом жутком подвале и она старалась избегать его под любым предлогом.
Гевин кивнул Лему и тот проводил Бриану в замок. Там их ждало интересное зрелище - разъяренная Элейн столкнулась лицом к лицу с Делией.
- Черт бы тебя подрал, Гевин, - взорвалась хозяйка замка, - Я не позволю, чтобы со мной поступали подобным образом. Неужели я для того ждала тебя день за днем, чтобы ты появился, как ни в чем не бывало с этой ... с этой женщиной?! - вопила Элейн, возмущенно тыча пальцем в сторону Делии. Кто эта тварь? Как ты осмелился привезти её сюда, даже не спросив разрешения?
Но Гевин ненавидел любые скандалы, особенно при посторонних. Поэтому он просто отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, - Не сейчас, Элейн, я устал с дороги. Проследи, чтобы мне принесли в комнату вина и что-нибудь из еды. Будь добра, позаботься об этом сама.
Он повернулся, чтобы уйти, но за спиной вновь раздались женские вопли: Элейн требовала объяснений, Делия, видя, что о ней забыли, жалобно скулила.
Бриана твердо взяла Дирка за локоть, - Немедленно отведи меня к брату. Мне нет никакого дела до того, что здесь происходит.
Возмущенный рык, вырвавшийся у окончательно потерявшего терпение Гевина заставил всех мгновенно замолчать. Недовольно повторив Элейн, чтобы она поторопилась с ужином, он повернулся к хнычущей Делии и резко приказал ей немедленно заткнуться. - Поднимайся вверх по этой лестнице, потом поверни налево. Дверь в твою комнату - первая по правой стороне. Сиди там, пока я не позову, и не смей ныть. А теперь убирайся!
