Сьюзен Льюис - Классная штучка
- Хотите знать правду? - спросила Дженнин.
Прюитт пожал плечами.
- А почему бы и нет.
- Обещаете, что не станете смеяться?
Он улыбнулся.
- Обещаю.
- Я хочу стать знаменитой, - провозгласила Дженнин. Лицо её казалось невозмутимым, но глаза задорно блестели.
Брови Прюитта поползли наверх.
- Знаменитой?
- Да, - кивнула Дженнин. - Но не просто знаменитой. Я хочу сама сделать себе имя, выпуская на экран яркие, блестящие и запоминающиеся программы. - Закончив эту напыщенную тираду, Дженнин почувствовала, что краснеет - уж слишком тщеславной она могла показаться.
И вот теперь, девять лет спустя, она и вправду оказалась на гребне успеха.
Билл предупредил Дженнин, что сделать карьеру, о которой она мечтает, можно лишь при условии сохранения безукоризненно чистой репутации, однако именно в этом отношении у Дженнин не все складывалось так, как она бы хотела. Немногие, правда, знали о её частной жизни, но она всерьез опасалась, что рано или поздно пронырливые репортеры могут пронюхать о её теневой стороне.
Со вздохом нацепив тапочки, она отправилась в кухню, где её поджидала чашка горячего шоколада. Выпив шоколад, она посмотрела на часы, а потом сняла телефонную трубку и набрала номер Эшли. Телефон не отвечал.
Дженнин подумала, не съездить ли ей к подруге самой. Впрочем, Эшли предупредила, что может задержаться на работе, так что, возможно, она и напрасно беспокоилась. Должно быть, Эшли просто сидит сейчас за столом, погрузившись в свои бумажки.
Накануне Дженнин, Кейт и Элламария провели с Эшли целый день, пытаясь разобраться в случившемся. Ведь все они были искренне убеждены, что Джулиан просто души в их подруге не чает, а теперь каждая готова была винить себя за неверную оценку ситуации. Эшли казалась потрясенной, и Дженнин знала, что она провела бессонную ночь. Самым неприятным было то, что все это случилось именно сейчас - всего за две недели до Рождества.
Усевшись в кресло, Дженнин поджала под себя ноги и, отложив в сторону сценарий очередной программы, задумалась о приближающемся Рождестве. Вот бы ей в новом году встретить наконец достойного человека. Познакомиться с настоящим мужчиной, который всю жизнь мечтал о такой женщине, как она. Миниатюрной блондинке, очень женственной (как уверяли подруги), бойкой на язык и независимой. Ее умение не лезть в карман за словом порой поражало даже близких знакомых. Иногда её и саму забавляло наблюдать, как лезут на лоб глаза у людей, которые только что пытались убедить её сделать что-то вопреки её желанию. За очаровательной кукольной мордашкой Дженнин скрывался острый ум, и она умела отбрить самую навязчивую личность человека одной убийственной фразой. Но вот Он, мужчина её мечты, полюбит её такую, как она есть. С ним она будет, как за каменной стеной, ограждена от всех нападок. Он окружит её заботой и любовью. Забавно, но Дженнин почему-то никак не удавалось представить себе, как может выглядеть её избранник.
Поток её мечтаний прервал хлопок двери автомобиля за окном.
Дженнин со вздохом подобрала сценарий и погрузилась было в чтение, когда за дверью послышались шаги. Дженнин тут же напряглась. "Господи, только бы не в мою дверь позвонили," - подумала она.
Однако она уже знала, кто это. Словно различила его запах.
Задребезжал звонок.
- Уйди, - прошипела она. - Господи, сделай, чтобы он убрался восвояси!
Она медленно встала с кресла и подошла к окну. Отодвинула штору и посмотрела вниз, на улицу. Ну конечно - вот он, его обшарпанный "ауди", - а вот и он сам, стоит с задранной головой и смотрит прямо на нее. Господи, и черт её дернул выглянуть в окно.
Звонок прозвонил снова, уже настойчивее.
Ни слова не говоря в домофон, Дженнин нажала кнопку, отпирающую дверь подъезда. Затем, открыв дверь собственной квартиры, вернулась в гостиную, уселась в кресло и стала ждать.
Она слышала, как он взбегает по ступенькам, преодолевая их сразу по две. Любой подумал бы, что ему не терпится с ней повидаться. Мерзавец! Она ненавидела его такой лютой ненавистью, что порой это её даже пугало. Господи, и как ей от него избавиться? Не убивать же. Но по-другому нельзя...
Она услышала, как хлопнула дверь, и в гостиную ворвался поток холодного воздуха.
- Привет, Дженнин, - ухмыльнулся он, снимая пальто и наливая себе виски. - Спатеньки приготовилась? - спросил он, глядя на её халат.
Дженнин не ответила. Ей было нечего сказать ему.
- Понимаю, - покачал головой он. - Конечно, устала опять и все такое.
Дженнин уставилась на спинку кресла. Но тут же отвернулась, едва он пересел в него.
- Да хватит дурака валять, Джен, - не выдержал он. - А то я подумаю, что ты мне не рада.
Дженнин посмотрела на него. Коротко подстриженные волосы, некогда светло-русые, теперь свалялись и приобрели грязновато-мышиный облик, серые глаза потускнели и были налиты кровью. Глядя, как он залпом опорожнил рюмку и тут же снова наполнил её неразбавленным виски, она содрогнулась.
- Говори, что тебе надо, и выметайся!
- О, как дурно мы обращаемся со старыми друзьями, - укоризненно произнес он, опорожняя рюмку. - Хорошее виски, Джен.
- Дешевка, - процедила она. - Специально для тебя купила.
- Ах, Джен, ну как можно грубить старому другу, а? Тебе не стыдно? Тем более - другу, который так тщательно оберегает твою маленькую тайну.
Вот так, без предисловий, сразу - хвать за горло! Она уставилась на камин.
- Знаешь, Джен, я предпочел бы, чтобы ты была со мной полюбезнее. В конец концов, разве я не помогаю тебя, держа язык за зубами?
- Да никто тебе не поверит, скотина ты этакая!
- Да, - ухмыльнулся он. - Но ведь ты не согласишься проверить, так ли это на самом деле.
- Убирайся отсюда! - взорвалась Дженнин. - Вон из моей квартиры! И из моей жизни!
Попустив её выпад мимо ушей, незваный гость принялся забавляться с пультом дистанционного управления. Переключив подряд все каналы и не найдя ничего стоящего внимания, выключил телевизор и отложил пульт в сторону.
- Я голоден. У тебя найдется что-нибудь пожрать?
- Нет.
- Да наверняка ведь что-нибудь есть. Я уверен: тебе больно смотреть, как я голодаю.
Дженнин злобно ощерилась.
- Ты, ублюдок поганый! - свирепо процедила она. - Мало того, что ты ввалился ко мне, паскуда, так ты ещё и жрать требуешь? Да пошел ты в задницу, мать твою!
Он прищурился. В глазах появился неприятный блеск.
- Зря ты так, Дженнин. Ты же не хочешь меня разозлить, верно?
- Да какое тебе вообще до меня дело? - вспылила она. - Ты нагло вторгся в мою жизнь, сидишь тут, лакаешь мое виски и ещё чего-то требуешь...
- Прекрати! - Он встал и принялся медленно описывать круги вокруг её кресла. - Ты говоришь - я вторгся в твою жизнь. Что ж, возможно, это так. По крайней мере, мне удалось внести в неё хоть какое-то смятение. - Он криво усмехнулся. - Между прочим, я собираюсь вновь напомнить тебе о том, какую роль сыграла ты в моей жизни.
- Замолчи! - выкрикнула Дженнин.
- Ах, так ты не хочешь слушать? Тебе неприятно вспоминать, как одной, брошенной вскользь фразочкой ты загубила мою карьеру? Уничтожила меня. Напомнить, что ты сказала? На следующий день все газеты разнесли твои слова, напрочь перечеркнув мою жизнь и мое будущее.
Дженнин поморщилась.
- Не обманывай себя, Мэттью. Ты превратился в алкоголика задолго до того дня, так что я тут ни причем. Тебе просто нужно теперь выместить на ком-то свою обиду. На моем месте мог оказаться кто угодно.
- Но спал-то я не с "кем угодно". Нет, Дженнин Грей, я именно с тобой спал. С любвеобильной Дженнин, которая понимает толк в мужчинах. Я что-то запамятовал - сколько их у тебя было? И со сколькими ты переспала за эту неделю, Дженнин? С пятью? Шестью?
Дженнин прикусила губу и отвернулась к окну.
- Может быть - больше? Впрочем, мне наплевать. Трахайся, с кем угодно. Хоть со всеми подряд. Даже с бабами! - мстительно добавил он.
Дженнин крепко зажмурилась. Она уже знала, что за этим последует.
- Ты что, язык проглотила?
Она не ответила.
- Жаль, что ты его не проглотила в тот вечер, когда тебя расспрашивали на том проклятом ток-шоу. Тогда ни один из нас не был бы в том дерьме, в котором мы сейчас сидим.
- Послушай, Мэттью, - взмолилась она. - Ты сам отлично знаешь, что тебя выгнали со съемок исключительно за пьянство. Это никак не связано с тем, что я тогда сказала. Господи, да если бы карьеры ломались с такой легкостью всякий раз, когда женщины сбалтывают что-то лишнее, то на сцене уже давно бы никого не осталось.
- Врешь ты все, Дженнин, - процедил Мэттью. - Просто накануне я тебя унизил, вот и все. Я поставил тебя на место, и твое оскорбленное самолюбие не могло этого вынести. "Это он - хороший любовник?" - насмешливо переспросила ты. А потом расхохоталась. Подленько, гаденько. Я никогда не забуду тебе этого смеха, Дженнин. "Если вас интересует, каков он в постели, - добавила ты, - то я скажу вам правду. Он всегда настолько накачан спиртным или каким-то прочим зельем, что ложиться с ним в постель все равно, что с бревном, у которого в нужном месте торчит сучок." Так ведь ты сказала? - Он уже орал во весь голос, угрожающе надвигаясь на нее. - Слово в слово, не так ли?
