Винифред Ватсон - Мисс Петтигрю живет одним днем
Ее житейская мудрость почти ошеломила ее. Чтобы избежать внезапной влюбленности, она должна была напомнить себе, что этот мужчина всего лишь выскочка и шарлатан. Если бы он только раз взглянул на нее, как на мисс Лафосс, она стала бы его вечной рабой.
«Кто бы мог подумать, — промелькнула в ее голове тревожная мысль, — в моем-то возрасте? Все-таки, я очень глупая женщина. Как будто я не знаю, что он считает меня нищей старухой и собирается вышвырнуть отсюда».
Действительно, атмосфера вокруг Ника, казалось, сгустилась от гнева. Он ревниво готовился застать мисс Лафосс не одну, но совершенно не ожидал наткнуться здесь на мисс Петтигрю. Кажется, эта старая дура заявилась сюда на весь день. Мисс Петтигрю явственно ощущала его мысли. Внезапно все старые страхи вновь вернулись к ней.
«Может быть, мне нужно уйти? — в ужасе подумала она. — В конце концов, я им мешаю. Наверное, мисс Лафосс сама уже находит мое присутствие назойливым, и если я попрощаюсь, она не захочет меня задержать».
Горячая волна тревоги заставила ее вздрогнуть. Вся ее прекрасная несокрушимая уверенность испарилась без следа. Она снова была мисс Петтигрю, беспомощная, неуклюжая и бестолковая гувернантка. Она оперлась на спинку стула, потом посмотрела на мисс Лафосс.
Мисс Лафосс ответила ей сияющей, дружелюбной, ободряющей улыбкой. И внезапно мисс Петтигрю снова ощутила себя неуязвимой — безразличной к его недовольству, равнодушной к его обаянию. Пусть злится или очаровывает, ей все равно. Она не падет перед ним. Он может быть очень грубым, если противоречить ему, подумала она, но пусть грубит сколько хочет. Она недоступна для оскорблений. Она сюда пришла и здесь останется. Выгнать ее может только мисс Лафосс.
Мисс Петтигрю снова уселась на стул, спокойно устраиваясь поудобнее, словно собираясь просидеть здесь весь день.
Ник взглянул на нее, встретил стену несокрушимого равнодушия и медленно повернулся к мисс Лафосс.
— Я думал, ты будешь одна.
Мисс Лафосс вздрогнула от обвиняющего тона его замечания.
— Но ты сказал, завтра, — нервно возразила она. — Ты ясно сказал, завтра.
— Я помню, но я закончил дела на день раньше и сразу вернулся к тебе. Я думал, ты будешь мне рада.
— О, дорогой, я рада. — мисс Лафосс снова бросилась к нему с распростертыми объятиями. — Я страшно скучала по тебе. Я думала, ты уже никогда не вернешься.
«Очень плохое начало, — забеспокоилась мисс Петтигрю. — От такой прелюдии сложно будет перейти к расставанию».
Кажется, Ник успокоился. Он быстро поцеловал мисс Лафосс, словно пробуя ее на вкус, и одарил многообещающим взглядом. Ему совершенно очевидно не нравилось присутствие старой дуры, но он решил не спорить. Он повернулся и остановился перед мисс Петтигрю.
— Я не расслышал ваше имя, — сказал Ник самым обидным тоном.
Но мисс Петтигрю уже чувствовала себя в безопасности в образе миссис Джекман, своей четвертой хозяйки. С какой великолепной кротостью она игнорировала оскорбления своего презренного мужа, осмелившегося оставить ее одну на долгий срок, а потом явиться в дом с нелепыми обвинениями.
— Петтигрю, — вежливо сказала мисс Петтигрю. — Редкая фамилия, не правда ли? Мой дорогой отец говаривал…
— Слишком редкая для неожиданных визитов, — зловеще заметил Ник.
— Ах! — с сожаление согласилась мисс Петтигрю. — Я так редко выбираюсь из дома. Путешественник из меня бы не получился. Помню, как однажды…
— Я был в отъезде три недели, — заявил Ник, начиная злиться.
— Надеюсь, вы хорошо отдохнули, — любезно сказала мисс Петтигрю. — Вы собирались путешествовать дольше? Погода стоит такая неопределенная…
— Мне нужно кое-что сказать мисс Лафосс, — перебил ее Ник, закипая от ярости.
— Что-то такое, о чем вы забыли ей написать? Тогда это нехорошо. Впрочем, телефон — это такое удобство, я просто не представляю, что бы мы делали…
— Я думал, что она будет одна, — сказал Ник, с трудом удерживаясь от взрыва.
— Удивительное совпадение… — радостно подхватила мисс Петтигрю. — Я тоже на это надеялась. Я так обрадовалась, застав мисс Лафосс одну. Я с нетерпением ждала нашей с ней встречи, но, впрочем, очень хорошо, что вы тоже зашли.
Ник покраснел. Мисс Лафосс мучительно ждала извержения вулкана.
— Большинство ее друзей достаточно тактичны, — демонстративно заметил Ник, предлагая последнюю возможность избежать жертв и разрушений.
— Вот именно, — весело ответила мисс Петтигрю. — Я знала, что вы очень тактичны. Это облегчает нашу задачу. Как мило, что вы сами все поняли. Как только я увидела вас, сразу подумала…
— К черту, что вы подумали. Вы уйдете? — взорвался Ник.
— Нет, — сказала мисс Петтигрю.
— !!!..???…!!!..???…!!!
— О! — ахнула мисс Петтигрю.
Мисс Лафосс выступила вперед. Она бросила встревоженный взгляд на потрясенное лицо мисс Петтигрю и повернулась к бушующему Нику.
— Ник, дорогой, присядь и дай мне обнять тебя.
Ник был слишком ошеломлен, чтобы сопротивляться. Она помогла ему снять пальто, потом подтолкнула к Честерфилду. Ник метнул в мисс Петтигрю еще один огненный взгляд, пожал плечами и решил забыть о ее присутствии. Как и предполагала мисс Лафосс, ее неглиже было очень соблазнительным.
В этому времени мисс Петтигрю почти выработала иммунитет к поцелуям.
«Ну, — подумала она, — кажется, они меня не стесняются. Тогда почему я должна смущаться? Думаю, прежде я, возможно, придерживалась слишком узких взглядов. Эта… эта любовь кажется очень приятным занятием».
Она наклонилась вперед, демонстрируя интерес к технике поцелуев.
«Ах! — мисс Петтигрю сделала внезапное открытие, — у Фила это было просто дело, приятный бизнес, но только часть дневной рутины. Но Ник каждым своим жестом, каждой лаской создает впечатление, что вы единственная женщина в мире. Разве ему можно противостоять?»
Через некоторое время мисс Лафосс и Ник оторвались друг от друга, чтобы вдохнуть воздуха. Теперь он был настроен в отношении мисс Петтигрю довольно философски. Если старушка — Ник считал старыми всех женщин старше тридцати трех — соскучилась по общению с подругой, он не собирается лишать ее этого удовольствия. Конечно, она мешала ему, но день только начался. В конце концов, ночь будет самым подходящим временем. Удовольствие не утратит своей остроты из-за маленькой отсрочки.
Он встал.
— Я мог бы приготовить вам выпить.
— Отличная мысль, — согласилась мисс Лафосс. — Ты знаешь, где все найти.
— О'кей. Что ты будешь?
— Ну, — мисс Лафосс на секунду задумалась, — смешай мне один из твоих коктейлей, Ник. Что-нибудь бодрящее.
— Все, что пожелаешь. А вам?
— Мне? — спросила мисс Петтигрю.
— Вам.
— Напиток?
— Как и было сказано.
Мисс Петтигрю чуть не произнесла «О, нет, спасибо» с благородным негодованием. Но она этого не сделала. Только не она. Только не сейчас. Она остановилась вовремя, как раз вовремя. Она была готова принять все, что ей предлагали.
Ей прямо в руки упал один день удивительной жизни, и она собиралась насладиться всем, что он ей принесет.
— Мне, пожалуйста, — произнесла мисс Петтигрю легко, уверенно, спокойно, — немного сухого хереса, если не затруднит.
Она произнесла слово «сухой» совершенно непринужденно. Не шерри. Так может сказать кто угодно. «Сухой херес». Это подчеркивало ее самообладание, изысканность, опытный вкус. Это поднимало ее престиж. Она не имела понятия о «сухом хересе», но отчетливо помнила мужа своей последней хозяйки, в припадке бурного раздражения проклинавшего этот самый «сухой херес», и потому была уверена, что он обязательно ей понравится.
Кажется, Ник был впечатлен.
— Может быть, вам тоже «Бешеную лошадь»,[2] а?
Это предложение несколько поколебало намерения мисс Петтигрю.
— О, думаю, нет, — поспешно сказала она. — Только не с утра. Просто капельку сухого хереса, пожалуйста.
Ник прошел на кухню. Мисс Лафосс наклонилась вперед. Она чувствовала себя ответственной за поведение Ника и за его выражения, такие неуместные в обществе леди.
— Вы не должны обижаться на слова Ника, — прошептала она. — Я хочу сказать, они ничего не значат. Это просто как если бы я или вы сказали: «О, не беспокойтесь» или «надо же, как интересно».
Мисс Петтигрю подняла голову. Она выглядела очень решительной.
— Моя дорогая, я не хотела бы вас огорчать, но, боюсь, я не верю в такое оправдание. Я намного старше вас и за свою жизнь видела достаточно людей, которые говорили, что вовсе не это имели в виду, хотя прекрасно понимали, что они делают. Это просто слабая отговорка для вредной привычки. На вашем месте я бы использовала свое влияние на этого молодого человека, чтобы укоротить ему язык. Вы знаете, моя дорогая, в конце концов, молодые люди намного выше ценят молодых леди, которые настаивают на соблюдении приличий в их присутствии. Я… я надеюсь, что вы не обидитесь на мои слова, потому что я достаточно стара, чтобы годиться вам в матери.
