Элизабет Эллиот - Тигровая лилия (Ремингтон - 2)
- Нет! - Испуганный возглас Софи привлек всеобщее внимание. Она схватила за руку свою тетушку. На ее лице отразилась такая мука, будто ее настигла острая боль. - Вы не должны ни в коем случае открывать его, лорд Холибрук! На эту мумию наложено проклятие!
- Софи, прошу тебя, - проворчала тетушка. - Ты не должна так волноваться. Помнишь, что сказал тебе врач? - И повернулась к лорду Холибруку: - Понимаете, наш дворецкий - египтянин. И вот полюбуйтесь: забил Софи голову, прямо скажем, впечатляющими рассказами о мумиях и проклятиях.
Лорд Холибрук обернулся к Софи.
- Я вижу, эта тема очень расстраивает вас, мисс Стэнхоуп. Я думаю, наша мумия не станет возражать, если мы подождем несколько недель - до тех пор, пока доктор Александр сможет сам участвовать в этом волнующем событии.
Софи чуть пожала плечами.
- Благодарю вас, сэр.
Лорд Холибрук кивнул, затем его взгляд обратился к сэру Малкольму.
- Египтянин-дворецкий, а? Надеюсь, вы позволите мне поболтать с этим парнем, когда я в следующий раз навещу вас? Думаю, что это будет необыкновенно интересный разговор. - Лорд Холибрук принялся рассказывать о своих приключениях во время последнего путешествия в Египет, и проклятия больше не поминали. После обеда женщины собрались вокруг Софи, а джентльмены удалились в библиотеку, чтобы выпить по стаканчику портвейна и насладиться чисто мужскими разговорами. Леди Байнбридж и леди Холибрук с увлечением вспоминали собственные свадьбы и свои волнения и переживания. Слушая их. Лили пыталась себя убедить, что она стала женой! Женой герцога Ремингтона! Если бы не специальное разрешение и не церемония перед алтарем, это был бы обычный вечер, когда все собираются пошутить, поболтать с друзьями. Мысли у Лили разбегались, она никак не могла сосредоточиться на том, что говорили женщины.
- Вы, должно быть, очень устали, - сказала наконец леди Байнбридж, обращаясь к Софи. - Думаю, самое время приказать лакеям, чтобы они отнесли вас наверх в вашу спальню. Врач сказал, вам нельзя слишком переутомляться.
- Но я совсем не... - Софи поймала выразительный взгляд тети и замолчала.
- Почему бы вам не подняться к себе, - обратилась леди Байнбридж к Лили. - Уже довольно поздно. Я уверена, ваш муж вскоре присоединится к вам.
- Моя служанка перенесет ваши вещи в покои герцога, - сказала леди Холибрук. - Я велю ей помочь вам переодеться на ночь.
- Благодарю вас, в этом нет необходимости, я справлюсь сама. - Лили не хотелось сейчас ничьих услуг. Чужое внимание только еще больше заставит ее нервничать, если, конечно, это вообще возможно.
Леди Холибрук несколько растерялась, но затем кивнула, принимая пожелание Лили.
- Клара права, сейчас уже очень поздно. Не хотите ли, чтобы я сопровождала вас наверх, в вашу комнату?
Лили совсем не считала, что сейчас так уж поздно, и не могла понять, зачем леди Холибрук собирается сопровождать ее: можно подумать, она сама не в состоянии подняться по лестнице. Она нахмурилась и отклонила это странное предложение. Теперь все женщины с некоторой растерянностью взирали на новобрачную. В комнате воцарилось неловкое молчание.
- Ну что ж, - сказала Лили, - я, пожалуй, пойду.
Ей совсем не хотелось уходить. Она страшно волновалась, и это всем бросалось в глаза. Ее стул едва не упал, когда она резко поднялась со своего места. Этот досадный промах только еще больше смутил и расстроил девушку, нервы, которой и так были на пределе. Шагая по ступенькам лестницы, она мечтала, чтобы к ней вернулось то оцепенение и безразличие, которые владели ею в течение всего этого невероятного дня. Лили вся дрожала, и ноги плохо слушались ее, так что она едва не пожалела, что отказалась от помощи леди Холибрук. С грехом пополам она все же добралась до спальни герцога Ремингтона. Своего мужа - напомнила она себе. И неожиданно для себя поняла, что совершенно не представляет, что ей теперь делать.
В камине горел огонь, придавая комнате уютный вид и прогоняя промозглый ночной холод. Языки пламени отбрасывали на стены таинственные причудливые тени. Лили подошла к огню. Как зачарованная, смотрела она на эти яркие извивающиеся оранжевые язычки. Затем протянула руки к теплу очага, потирая друг о друга замерзшие ладони, словно за стенами дома бушевала зимняя вьюга, а не лил теплый, ласковый весенний дождь.
Прошло не более пяти минут (показавшихся Лили вечностью), как в комнату вошел герцог. Не говоря ни слова, он закрыл дверь и запер ее на щеколду. Внезапно она вспомнила события позапрошлой ночи и подумала о том, как все с тех пор изменилось. Они были одни. Сегодня здесь Их уже никто не потревожит, никакие незваные гости. Раньше его присутствие всегда успокаивало ее, давало ей чувство надежности. Она доверяла ему и знала, что он защитит ее от любой опасности и даже от себя самого. Сегодня же она чувствовала только неуверенность и неловкость - из-за того главного, недосказанного, что было между ними преградой.
Ремингтон продолжал стоять возле двери, не двигаясь, не делая попыток подойти к ней, однако девушка чувствовала на себе его пытливый взгляд. Уж не относится ли он к тому, что должно произойти между ними сегодня ночью, как к части своих обязанностей, которыми он, как человек порядочный, пренебрегать не может? От этой мысли она почувствовала себя ужасно неловко.
- Кажется, с тех пор как мы последний раз оставались с вами наедине, прошло так много времени, - запинаясь, сказала Лили. - Я думаю, было бы неплохо, если бы мы все-таки могли немного поговорить.
Ремингтон прислонился спиной к двери, окидывая ее всю внимательным, оценивающим взглядом.
- Лили, мы вряд ли когда-нибудь сможем ограничиваться только разговорами. Именно по этой причине мы оказались с вами сейчас здесь, связанные узами брака.
Девушка нахмурилась. Ей не понравилось напоминание о том, что он был вынужден жениться на ней.
- Да, ну что ж, я как раз хотела поговорить с вами о нашем браке.
- Боюсь, что теперь слишком поздно менять свое решение! - резко бросил он ей.
Лили поразилась этой яростной вспышке не меньше, чем тому, что такая перемена могла так беспокоить его. Она присела на скамеечку возле камина и от растерянности принялась крутить на пальце шелковые розовые ленты, свисающие с ее венка.
- Я не меняю. Я только думала, что... Я надеялась... Вы не могли бы присесть рядом со мной хоть ненадолго?
Он медленно направился к ней, двигаясь с завораживающе-угрожающей грацией - пантера, готовящаяся к прыжку. Вместо того чтобы сесть рядом, он взял стул, стоящий в стороне, и сел напротив, но совсем близко от нее.
- Хорошо, Лили. Давайте поговорим.
Он взял ее руки в свои, так что они почти утонули в его широких ладонях. Наклонившись вперед и опираясь локтями на колени, он заглянул ей в глаза. Этот взгляд и бережность его прикосновений поразили девушку, но больше всего она удивилась тому, что рядом с ним она ощущала не страх, а необыкновенный покой. Она опустила глаза и вновь поразилась тому, с какой нежностью его большие сильные руки касаются ее ладоней. Он никогда не обнаруживал при ней своей огромной физической силы, хотя Лили постоянно чувствовала, как он окутывает ее этой силой, словно защитным коконом, стремясь оградить ее от всех и вся.
Он осторожно провел большим пальцем по нежному запястью.
- Лично я хочу попросить вас отныне не бояться быть со мной откровенной. Говорите мне все, что вам захочется. И не бойтесь спрашивать меня... очем угодно.
Это были такие обезоруживающие слова! Пойманный в сети, вынужденный жениться против воли, он сейчас говорил с ней так, как говорит заботливый, любящий муж. Ну да, конечно, он испытывает к ней некоторую привязанность... Но достаточно ли этого, чтобы рассчитывать на его согласие... в том, что она сейчас ему предложит.
- Понимаете... я бы хотела обсудить с вами условия нашего брака.
- Какие еще условия?
Ему определенно не понравились ее слова, но тем не менее он не выпустил ее руки из своих горячих ладоней и никак не проявил свое недовольство. Просто молча ждал объяснений. Но, Боже, как ему объяснить...
- Ну, не то чтобы условия, а... просто нам нужно прийти к какому-то взаимопониманию.
- Лили, это не деловое соглашение. Это брак. Союз мужчины и женщины.
- Я... я очень рада, что вы так говорите. - Она кивнула, выражая свою благодарность. - Я, конечно, понимаю, что это брак не по любви, вы же сами говорили, что не верите в супружескую любовь и в супружескую верность. И, конечно, я немного обеспокоена тем, что...
Он чуть сильнее сжал ее руки, выражая нетерпение.
- Лили, ради всего святого, что вы все-таки хотите мне сказать?
- Одну только вещь... мне очень хочется надеяться... что это не просто очередное притворство, вроде вашего ухаживания, - прошептала она, прямо взглянув в его глаза. Несмотря на страшное смущение, она не отвела взгляд. Пусть видит, как для нее это важно. Настолько, что она не согласна просто отмалчиваться. Она хочет знать правду. - Я знаю, что для многих семей брак скорее лишь деловое соглашение. В действительности же супруги живут каждый своей жизнью. В тот вечер, когда мы с вами возвращались от леди Китон, вы дали мне понять, что отнюдь не одобряете подобные союзы. Я тоже не хотела бы так жить. Я хочу, чтобы наш брак был настоящим, а не просто какой-то фикцией.
