Дебора Смит - Сад каменных цветов
***
- Дарл, ты с каждым днем все больше становишься похожей на бабушку, это просто удивительно, - сказала мне как-то одна пожилая женщина, пока я стояла в магазине и ждала Сван.
- Нет, мне кажется, малышка больше похожа на Клару, - возразила ее спутница.
- Не говори так! Зачем девочке жить с таким проклятием?
- Но Клара всегда была красавицей!
- Да что ты, она была страшна, как смертный грех. И дело тут вовсе не во внешности...
Я стояла и в ужасе слушала, как две кумушки обсуждают моральные устои сестры моей бабушки. Но, как только появилась Сван, они разом замолчали. И тогда я поняла: Клара так ужасна, что упоминание о ней на людях может опорочить нашу фамилию. А теперь я и сама стала позором семьи...
Я ждала решения Сван, сидя на тиковом диванчике в холле у библиотеки. Моя нога отбивала неровныйритм на мраморном полу. Сван совсем недавно оснастила дом системой кондиционирования, и мне не хватало жужжания вентиляторов под потолком и потока теплого воздуха.
- Помоги! - почти беззвучно обратилась я к портрету моей матери, Джулии Сэмпле Юнион, висящему над камином. Она улыбалась мне, красивая юная дебютантка, и ничем не могла мне помочь.
Все говорили, что она была очень нежной и ласковой. Ночами я думала о ней и о моем отце, который был простым резчиком по камню в "Компании Хардигри". Я никого из них не помнила, потому что была совсем крошкой, когда они разбились на горной дороге у самой городской черты. Мой отец вел машину слишком быстро. Мне объяснили потом, что он не хотел этого. "Мужчины всегда так говорят", - заметила как-то Сван.
Моя прабабушка Эста смотрела на меня с другой стены. Ее изобразили в полный рост. Портрет был написан в 30-х годах, незадолго до ее смерти. Эсте тогда уже перевалило за пятьдесят, но ее все еще окружал ореол красоты и силы. Она смотрела на мир, высокомерно подняв одну бровь. Светло-голубое бальное платье подчеркивало ее грудь и ниспадало вниз, как лепестки цветка. На серебряной цепочке, украшенной жемчугом и сапфирами, висел кулон из мрамора с бриллиантом в центре. Моя бабушка Сван носила точно такой же.
Рядом висел портрет ее мужа, моего прадедушки, А. А. Хардигри. Художник изобразил темноволосого красавца с горящим взором. Именно он купил здесь когда-то участок земли, открыл каменоломню, начал добывать знаменитый розовый мрамор и выстроил первый поселок Бернт-Стенд. Он погиб при пожаре, который почти полностью уничтожил поселок в двадцатые годы. Рядом с ним из мраморной рамы улыбался мой дед, доктор Полтроу Сэмпле. Он принадлежал к известной семье из Эшвилла и умер от сердечного приступа еще до моего рождения. Сван редко говорила о нем, как нечасто вспоминала и мою погибшую мать или свою сестру Клару, живущую в Чикаго.
В нашем доме я не нашла ни одного изображения Клары. Для меня она была чудовищем, о котором не говорили и которое могло настигнуть меня, если я не научусь вести себя, как подобает леди. Не то чтобы Сван говорила мне об этом, но я поняла еще ребенком, что, если о ком-то даже не упоминают, это плохой знак.
Если я не буду осторожна, то превращусь в такую же невидимку.
Массивная дубовая дверь библиотеки еле слышно щелкнула. Я вскочила на ноги и сцепила руки за спиной в замок. В холл вышла Матильда.
- Можешь войти, - мягко сказала она. - Все в порядке. - Она похлопала меня по спине. Я кивнула и судорожно сглотнула.
Когда я вошла в библиотеку, ласковые лучи солнца заиграли на хрустале канделябра. Сван встала из-за стола. Я снова задрожала, хотя моя бабушка ни разу не подняла на меня руку и очень редко повышала голос. Она отчаянно защищала меня, учила, воспитывала твердой рукой и очень мною гордилась. Мне всегда хотелось угодить ей.
- Ты нарушила правила поведения на улице. - Голос Сван звучал негромко. Я могла только удрученно кивнуть.
Она прошла через комнату с грацией модели из "Вога", одетая в светлую льняную юбку, белую блузку и белые туфли на низком каблуке. Ее шею украшала ниточка жемчуга, подобранная к крошечным серьгам-гвоздикам. Еще Сван носила золотые часы, обручальное кольцо с бриллиантами и фамильный кулон Хардигри. Ей было чуть-чуть за пятьдесят, но она оставалась красавицей и только начала подкрашивать свои темно-каштановые волосы. Ее глаза были еще более синими, чем мои, а брови красиво изгибались.
- Раньше ты не позволяла себе не слушаться меня.
- Мне жаль...
- Тебе жаль, что тебя поймали на месте преступления?
- Да, мэм... То есть, конечно, нет, мэм! - Я всегда обращалась к бабушке на "вы" и чаще всего называла ее "мэм".
К моему глубочайшему изумлению, на губах Сван заиграла легкая улыбка.
- Расскажи мне подробно, что произошло. - Она села за стол и начала постукивать золотой перьевой ручкой по темной мраморной крышке. В Бернт-Стенде не добывали темный мрамор. Крышка была подарком итальянского мраморного магната.
- Вы всегда говорили, что мы отвечаем за наших рабочих, поэтому я решила, что должна исполнить свои обязанности. Они его били, а я не могла просто стоять и смотреть.
- Но, насколько я понимаю, Эли, этот мальчик, сам начал драку. Его ведь даже не спровоцировали, а он набросился с кулаками на других ребят. Что ты об этом думаешь?
- Я думаю, что он привык к тому, что над ним издеваются, и привык давать сдачи. Но он никого не трогал, пока они не стали насмехаться над его сестренкой.
- Понимаю. Так что, по-твоему, он благородный мальчик?
- Он помог мне подняться. И потом заслонил меня, чтобы мне снова не досталось.
- Ясно. Но, как бы там ни было, я не хочу, чтобы ты общалась с Эли Уэйдом.
Мое сердце упало.
- Да, мэм. - Приказам Сван следовало беспрекословно подчиняться.
- И не вздумай снова опускаться до уровня тех, кто стоит ниже тебя.
- Да, мэм.
- Но ты должна сражаться за то, что принадлежит тебе.
Я смотрела на нее, не веря своим ушам.
- Так, значит... я поступила правильно?
- В этот раз - да. - Она махнула рукой, отпуская меня. - Иди.
Я рванулась к дверям, тяжелая ноша свалилась с моих плеч, хотя я понимала, что сложные правила, установленные бабушкой, стали еще более запутанными. Когда я стала старше, я поняла, что произвела на нее впечатление своим поступком. Слабый человек может унаследовать землю, но не "Мраморную компанию Хардигри".
Уже добежав до двери, я остановилась и оглянулась на нее:
- А где Уэйды будут жить, мэм?
Сван уже открыла ящик стола и достала несколько гроссбухов, которыми ей предстояло заняться. Она посмотрела на меня поверх них с выражением нетерпения на лице.
- В Каменном коттедже. Мне нужно, чтобы за ним присматривали.
Я едва удержалась от возгласа изумления. Каменный коттедж принадлежал нам, он был расположен в лесу всего в десяти минутах ходьбы от Марбл-холла. Это значило, что Уэйды - не простые рабочие. А еще это значило, что мы с Карен больше не будем одни играть в лесу. Просто невероятно, насколько мне повезло!
Я родилась между молотом и наковальней. Наковальня была из розового мрамора. Но мой маленький, зачарованный, одинокий мир стал богаче на одну потрясающую душу - душу Эли Уэйда!
Глава 2
"Она смотрит на нас так, словно мы выставлены на продажу", - думал Эли Уэйд, когда все они - Ма, Па, он и Белл - стояли на мраморном полу кабинета Сван Хардигри Сэмпле в здании рядом с каменоломней. Она сидела за столом и изучающе смотрела на них. Эта леди оказалась самой красивой женщиной из тех, кого Эли доводилось видеть. И не такими он представлял себе бабушек. За ней стояла красивая цветная леди, миссис Дав. Миссис Дав смотрела на Па так, словно его вид согревал ей душу. Эли никак не мог понять, что происходит.
- Вы когда-нибудь работали горничной? - спросила Сван Сэмпле, обращаясь к Ма.
- Да, мэм, - с готовностью кивнула Ма.
- Миссис Дав свяжется с вами. Она управляет моим имением.
Ма поклонилась Сван, потом миссис Дав.
- Благодарю вас, мэм.
Миссис Дав кивнула в ответ.
- Как зовут вашу девочку?
Теперь Сван обращалась к Па. Белл дрожала у него на руках, тоненькие ножки торчали из-под сшитого Ма платьица. Она спрятала лицо у Па на шее, и тот обнял ее одной рукой, словно защищая.
- Аннетт Белл, мэм. Она ужасно стеснительная. Мы не можем заставить ее разговаривать. Доктор сказал, что с этим ничего не поделаешь, она просто такой уродилась.
- Слабость при рождении можно победить дисциплиной и умелым руководством, мистер Уэйд.
Па опустил голову. Он так и не смог научиться читать, а сколько раз пытался. И именно из-за людей, подобных Сван, его это так мучило и он так отчаянно скрывал свой секрет, Слабость... Эли сгорал от неловкости и боли за него.
- Да, мэм, мы с ней занимаемся, - пробормотал наконец Па.
Взгляд Сван Хардигри остановился на Эли. Он попытался состроить ей рожу, и это ему с рук не сошло.
- Почему ты так хмуро на меня смотришь, молодой человек?
Эли чувствовал, с какой тревогой Ма и Па глядят на него. Думай быстрее, не сдавайся! Он постарался сделать что-то с лицом, но от напряжения у него задергался мускул под правым глазом, наиболее слабым. Он поправил очки. Сейчас она, наверное, скажет ему, что это глазное яблоко нуждается в дисциплине.
