Маргарет Мур - В твоих пылких объятиях
Такой возможности ей не представилось, поскольку Ричард заключил ее в объятия и запечатлел на ее губах страстный поцелуй. Элисса ответила ему не менее жарким поцелуем, и желание близости с ним, которое волновало ее весь вечер, усилилось.
Ей захотелось дотронуться до его обнаженного тела, и она, едва не задохнувшись от желания, принялась расстегивать на нем рубашку, путаясь в его кружевном жабо. Ричард же стал распутывать завязки на ее корсаже. Пока его рот терзал ее губы, рука скользнула в вырез платья и коснулась трепещущей груди, которая, после того как он распустил шнуровку на корсаже, получила относительную свободу.
Обхватив ее грудь, он стал сжимать пальцами ее затвердевший от возбуждения сосок. Ричард всем телом придавил Элиссу к спинке сиденья, но это была приятная тяжесть, которая позволяла ей чувствовать близость мужа и лишь увеличивала охватившее ее возбуждение. При этом мерное покачивание экипажа сообщало их прижавшимся друг к другу телам определенный ритм, который наводил на мысль о неизбежности соития.
Она почувствовала, как Ричард, приподняв ее юбки, кладет руку на ее ногу.
- Сейчас? - задыхаясь от волнения, произнесла она.
- Нет еще, надо тебя подготовить, - ответил он хриплым, прерывистым шепотом.
Вдруг его рука накрыла бутон ее чувственности. Он ласкал ее пальцами, и Элиссе ничего не оставалось, как отдаться всем своим существом небывалому наслаждению...
В тот самый момент, когда карета остановилась во внутреннем дворике Блайт-Холла, она вскрикнула...
- Приехали, - прошептал Ричард, убирая руку и оправляя на Элиссе юбки.
Непослушными пальцами она принялась завязывать тесемки на корсаже, Ричард привел в порядок свою рубашку и жабо, вышел из кареты и предложил ей руку. Ступив на землю, она ощутила такое сильное головокружение, что покачнулась на ослабевших вдруг ногах и, чтобы не упасть, была вынуждена прижаться всем телом к мужу.
Кучер и стоявший у ворот конюшни грум обменялись многозначительными взглядами.
- У леди Доверкорт закружилась голова, - сказал чистую правду Ричард, обращаясь к слугам.
Взяв свою жену, ставшую вдруг податливой, как воск, на руки, он понес ее к дому.
Элисса, обвив его шею руками, прошептала:
- Подумают еще, что я напилась...
- Предпочитаешь, чтобы они узнали о том, чем мы занимались в карете?
- Нет уж, пусть думают, что я выпила лишку, - сказала она, когда Ричард внес ее в дом. - Наверняка, по их мнению, это не такой большой грех, как сластолюбие. Но ты, кстати, уже можешь поставить меня на ноги: головокружение у меня прошло.
- Я очень тороплюсь, - ответил Ричард, взбегая с ней на руках по лестнице.
- Надеюсь, я не слишком тяжелая?
- Ты легка, как гусиное перышко.
- Никакое я не перышко, ты преувеличиваешь.
- Ты что же, сомневаешься в моих силах?
- Нет.
- Ну и хорошо.
Ричард, как метеор, промчался по коридору, распахнул ударом ноги дверь и внес свою драгоценную ношу в спальню.
Положив Элиссу на постель, он раздвинул губы в чувственной улыбке и произнес:
- А вот теперь пора. Ты уже достаточно разогрелась в карете.
- Да, - сказала она, отвечая ему такой же, как у него, зовущей улыбкой. - Теперь я готова. Ко всему.
Сидя у себя в кабинете, Элисса клевала носом над конторскими книгами.
"Все-таки мне необходимо больше отдыхать, - сказала она себе, протирая глаза. - В противном случае ни на какую полезную деятельность у меня просто-напросто не хватит сил".
Увы, для того чтобы обрести желанный отдых, ей придется выгнать Ричарда в другую комнату, а такое решение ее не очень устраивало - не говоря уже о Ричарде.
Зевнув, она пошарила рукой в ящике стола в поисках бутылочки с чернилами и очиненного гусиного пера. Странное дело, ни того, ни другого там не оказалось, хотя она точно помнила, что не так давно сама прятала письменные принадлежности в стол.
Может, и бумаги тоже нет? Нет, бумага была - правда, лежащая в ящике стопка явно уменьшилась. "Должно быть, - подумала Элисса, - Ричард извел на деловые письма. Надо будет сказать ему, чтобы бережнее относился к письменным принадлежностям: бумага - вещь дорогая".
Вздохнув, она пришла К выводу, что становится чрезмерно забывчивой. Что там перо и чернила! Вчера она так увлеклась любовными играми, что забыла сказать ему о ребенке.
Ничего, она скажет ему о беременности, как только он закончит урок фехтования с Уилом.
Элисса окинула взглядом комнату в надежде отыскать все-таки перо и чернильницу - если их не взял Ричард, они должны были находиться где-нибудь поблизости. Вместо этого она обнаружила на столе запечатанный конверт с письмом, которое. Должно быть, пришло вчера с вечерней почтой, когда они с Ричардом были в гостях у мистера Эсси.
Элисса, распознав на конверте аккуратный почерк мистера Хардинга, адвоката, торопливо вскрыла письмо. Оно гласило:
Дорогая леди Доверкорт!
Надеюсь, вы находитесь в добром здравии и, принимая во внимание печальные обстоятельства, при которых был заключен ваш брак, хотя бы самую малость счастливы.
Элисса хмыкнула. Он написал "самую малость"? Да она в жизни не была еще такой счастливой!
Боюсь, новости, о которых я сообщаю в этом письме, покажутся вам не очень приятными, тем не менее я обязан это сделать, поскольку чту свой долг. Должен поставить вас в известность, что мой клерк мистер Моллипонт оказался замешанным в одном весьма прискорбном деле.
Этот человек снимал копии с документов, имеющих непосредственное касательство к вашим делам, и продавал их.
- К моим делам? - в изумлении пробормотала Элисса, чувствуя, как ею стала овладевать тревога.
Копии, о которых я упомянул выше, представляют собой выписки из завещания мистера Лонгберна, из вашего с ним брачного договора, а также дубликаты нескольких. параграфов из купчей, подписанной мистером Лонгберном при покупке имения Блайтов.
Леденящая рука страха сжала сердце Элиссы. Тем не менее она не отбросила письмо в сторону и продолжала его читать, желая выяснить, какие еще сюрпризы приготовила ей жизнь.
Позволю себе задержать ваше внимание на самом, на мой взгляд, важном пункте из завещания покойного мистера Лонгберна, которое было скопировано мистером Моллипонтом. Как вы знаете, в соответствии с послед! и, нолей вашего покойного мужа имение наследует ваш сын Уил. Однако - и это тоже было отмечено в завещании - в случае преждевременной смерти вашего сына имение переходит к вам и становится вашей нераздельной собственностью.
Теперь, миледи, давайте вернемся к вашему с графом Доверкортом брачному договору. Там сказано - хочу особенно заострить ваше внимание на этом пункте, - что в случае преждевременной смерти вашего сына, которому наследуете вы, а потом - не дай, конечно, Бог - и вашей смерти граф Доверкорт наследует все ваше состояние, включая земли имения Блайт-Холл и принадлежащие лично вам денежные средства.
Это один из стандартных параграфов брачного договора, в который я, разумеется, мог бы внести некоторые изменения, если бы не спешка. Как вы помните, на составление брачного договора нам волею судьбы и короля было отпущено всего несколько часов. Кроме того, этот пункт, как мне тогда казалось, и не нуждался ни в каких исправлениях: ваш сын всегда отличался крепким здоровьем, а вы, слава Богу, находитесь в таком цветущем возрасте, что можете еще иметь детей и наследников.
Признаю, мне бы и в голову не пришло снова просматривать этот пункт, если бы я не узнал, что мистер Моллипонт скопировал его для какого-то человека. На вопрос, зачем он это сделал, мистер Моллипонт ответил, что всему виной долги, в которых он увяз, играя на бегах, и с которыми был не в силах расплатиться. Правда, мистер Моллипонт до сих пор не назвал мне имени покупателя упомянутых документов, но заверяю вас, что рано или поздно его имя я выясню.
Элисса согласно кивнула: в том, что мистер Хардинграно или поздно вырвет признание у своего клерка, она не сомневалась.
Хотя, быть может, все, о чем я вам написал, не имеет непосредственного отношения к вашему супругу, хочу тем не менее заметить, что он больше, чем кто-либо, выигрывает в случае смерти вашего сына.
До тех пор, пока мы не узнаем имени человека, который скупал выписки из ваших документов у мистера Моллипонта, рекомендую вам, не жалея усилий, всемерно беречь и охранять здоровье и жизнь вашего милого сына.
Преданный вам Роберт Хардинг.
Элисса, до глубины души пораженная содержанием письма, некоторое время стояла без движения, не зная, что предпринять.
Первым ее побуждением было позвать к себе Ричарда и все ему рассказать, но потом.., потом она решила, что с этим, возможно, торопиться не стоит.
С одной стороны, Ричард никуда не выезжал из Блайт-Холла с тех пор, как здесь поселился, и обвинить его в сговоре с мистером Моллипонтом было бы затруднительно.
Но это с одной стороны... С другой же - Ричард имел возможность писать письма, и у него было множество знакомых в Лондоне, так что кто-нибудь из них вполне мог стать его доверенным лицом.
