Виктория Холт - Подмененная
- По-моему, кто-то здесь был и забрал одежду.
- Я не могу поверить! - воскликнула миссис Эмери. - Ведь я все время держу ключ в своей комнате. Никто сюда не заходит, кроме хозяина и меня.
Только у нас обоих и есть ключи.
- Может быть, кто-нибудь украл его ключ?
- Это вряд ли. Мистер Лэнсдон держит ключ на цепочке для часов, всегда при себе.., а здесь его не было уже неделю, а то и больше.
Миссис Эмери заперла дверь, и мы вернулись в ее гостиную. Когда мы уселись, она сказала:
- Конечно, еще не известно, был ли в гардеробе этот плащ и была ли эта шляпа.
- В точности неизвестно, - согласилась я. - Но я знаю, что моей матери они очень нравились и носила она их до последнего дня, пока не поехала в Корнуолл. Вероятно, вы все время держите этот ключ в ящике стола. Не могли бы вы его перепрятать?
- Ну, наверное, могу...
- Тогда, если кто-нибудь явится, чтобы вновь утащить его, ключа на месте не окажется. Я предполагаю, что взявший одежду захочет вернуть ее на место. Хотя, возможно, задумана еще целая серия появлений привидения.
- Вы меня в дрожь вгоняете, мисс Ребекка. Даже не знаю, что хуже: привидение или заговор в доме.
- Я постараюсь разыскать эту одежду, миссис Эмери. У меня такое предчувствие, что она где-то в доме, и если я найду ее, то выясню, кто сыграл дурную шутку с миссис Лэнсдон.
- Все могло бы быть очень серьезно, если бы она и впрямь была в положении.
- г Главное, миссис Эмери, припрячьте ключ, хорошо? Положите его в другое место, и пусть об этом никто не знает, кроме вас. Я не хочу, чтобы кто-нибудь смог войти в ту комнату до тех пор, пока я не разрешу эту загадку.
- Я сделаю все, как вы говорите, мисс Ребекка.
Мне и самой хочется узнать, кто мог сыграть такую паршивую шутку. И если это кто-нибудь из моих служанок.., ну, уверяю вас, в этом доме она долго не задержится.
Покинув ее, я сразу отправилась в классную комнату. Белинда и Люси сидели за столом с мисс Стрингер.
- Доброе утро, мисс Мэндвилл, - сказала мисс Стрингер. - Вы хотели видеть меня?
- Нет, нет. Как идет учеба?
- О! - Она подняла глаза к потолку. - Лучше, чем можно было предполагать.
- Мы учим историю, - сказала Люси.
- Я рада это слышать.
- Про Вильгельма Завоевателя, который пришел сюда и убил короля Гарольда.
- Наверное, это очень интересно. Что-то Белинда сегодня очень тихая. С тобой все в порядке, Белинда?
Она коротко кивнула в ответ', - Тебе следует поблагодарить мисс Ребекку за заботу и вежливо ответить ей, - указала мисс Стрингер.
- Со мной все в порядке, благодарю, - пробормотала Белинда.
- Я подумала, что ты, возможно, беспокоишься по поводу своей мачехи, сказала я.
Она не поднимала глаз.
- Как сегодня миссис Лэнсдон? - спросила миссис Стрингер.
- Она отдыхает. Вчера ей было совсем плохо.
- Я слышала, что она потеряла сознание в саду.
Надеюсь, она ничего не повредила себе, когда упала?
- Конечно, с ней могло произойти все, что угодно, - сказала я. - К счастью, она упала на мягкую землю, но это было потрясением для нее.
Я окинула взглядом шкафы. Они были полны книг и учебных принадлежностей. Там не могло быть одежды. В любой момент ее обнаружила бы мисс Стрингер.
- Что ж, оставляю вас с Вильгельмом Завоевателем, - сказала я и вышла.
Мне не хотелось допрашивать Белинду, не имея доказательств. Не хотелось мне и обращаться и к Люси, которая могла участвовать в заговоре. Я надеялась на обратное, но из собственных наблюдений и рассказов мисс Стрингер сделала вывод, что Белинда часто подключала Люси к своим затеям, в которых главную роль играла, разумеется, сама Белинда.
Как раз над классной комнатой находился чердак, где любили играть дети. Там хранились сундуки, и туда же сносили всякие ненужные вещи. Если кто-то что-то хотел спрятать, то лучше места было не придумать. Наверх вела короткая винтовая лестница, по которой я поднялась.
Из-за наклонной крыши на чердаке почти нигде нельзя было выпрямиться во весь рост. К стене были прислонены старые картины, там же стояла какая-то мебель. В противоположном конце находились три больших сундука. Я сразу же заметила, что один из них приоткрыт, и откинула крышку Все было проще, чем я предполагала. Прямо на виду, поверх другой одежды лежали голубой плащ и шляпа. Подозрения превращались в уверенность.
Рядом стояло кресло. Я села в него и начала размышлять о случившемся. Думала я, конечно, о Белинде и о том, что происходит с ней. Она тревожила меня.
Как моя мама относилась бы к такому ребенку? Должно быть, она любила бы ее так же, как меня; временами, правда, мне казалось, что в Белинде есть нечто большее, чем просто дурные привычки. Я припомнила сценку, которую она разыграла вместе с Люси.
Это было рассчитанным ударом. Казалось неестественным, что она, моя сестра, может вести себя подобным образом.
Я пыталась найти ей оправдание, мысленно возвращаясь к Бенедикту Лэнсдону. Он не относился к ней как отец. Кажется, он забыл о том, что это - его ребенок. Мама хотела бы, чтобы он заботился о ней.
То, что она сама не могла сделать этого, накладывало на него двойные обязательства. А он совершенно отстранился от всего этого. Возможно, он даже и не пытался. Ему трудно было забыть о том, что -Белинда стала причиной смерти моей матери, хотя и не была в этом виновата.
Мне доводилось слышать о таких случаях, и я всегда считала это непростительным Итак, поскольку отец не любил ее и, получая необходимую для ребенка любовь лишь от Ли, Белинда постоянно пыталась проявить себя - любым образом, даже раня других.
Я должна постараться не сердиться на нее, а понять. В конце концов, это всего лишь ребенок, растерянный ребенок.
Рано или поздно Белинда явится сюда, на чердак, чтобы убедиться в том, что одежда не найдена. Она могла догадаться о моих подозрениях, поскольку была сообразительна не по годам, строптива и коварна по натуре.
Я просидела в ожидании около часа, предполагая, что она поднимется сюда сразу же после окончания урока, и не ошиблась.
Услышав легкие шаги по винтовой лестнице, я взяла себя в руки.
- Заходи, Белинда, - пригласила я. - Я хочу поговорить с тобой.
Она в изумлении уставилась на меня. Я была рада, что дождалась ее, так как уже начала опасаться, что после встречи в классной комнате она догадается о моих предположениях и будет держаться отсюда подальше.
- Что ты здесь делаешь? - требовательно спросила она.
- По-моему, ты не слишком вежлива, а?
На ее лице появился испуг:
- Чего ты хочешь?
- Я хочу, чтобы ты подошла вон к тому сундуку и достала вещи, которые лежат сверху.
- Зачем?
- Затем, чтобы ты показала мне их, а потом объяснила, как они туда попали.
- Но откуда я знаю?
- Хорошо, посмотрим.
Я встала и, взяв ее за руку, подвела к сундуку.
- Теперь открывай его, - велела я.
- Зачем?
- Открывай.
Она послушалась.
- Эти вещи положила сюда ты, - сказала я.
- Нет.
Я не обратила внимания на ее ложь.
- Как ты попала в запертую комнату? - спросила я.
У нее был хитрый вид. Она думала, что ее план весьма умен, и ей трудно было удержаться, чтобы не похвастаться им. Но она ничего не сказала. Я продолжила.
- Ты украла этот ключ из гостиной миссис Эмери.
Тебе было известно, что он там, потому что она ходила убирать ту комнату два раза в неделю. Ты узнала, когда ее не будет на месте, проникла в ее комнату и нашла ключ Она изумленно уставилась на меня:
- Люси все врет.
- Люси знала?
- Кое-что, - сказала Белинда.
- А что делала Люси?
- Ничего. Люси ничего не способна выдумать Она слишком глупая.
- Понятно. Значит, получив ключ, ты добралась до одежды. Ты знала, что там есть одежда, которая принадлежала твоей маме. Она очень расстроилась бы, если бы узнала о твоем поступке, Белинда. Тебя не волнует, что ты делаешь больно людям?
- Мне тоже делают, больно.
- Кто? Кто тебя обидел?
Она молчала.
- Ли очень милая, она добра к тебе. Мисс Стрингер - тоже. Люси любит тебя, миссис Эмери - тоже.
А разве я плохо отношусь к тебе?
На мгновение ее уверенность поколебалась, и она стала похожа на обычного испуганного ребенка.
- Он ненавидит меня, - сказала она. - Он ненавидит меня, потому что.., потому что мама умерла, когда я родилась.
- Кто сказал тебе такую чушь?
Она презрительно взглянула на меня:
- Это все знают. И ты знаешь, только делаешь вид, что не знаешь.
- Ах, Белинда, все совсем не так. Ты в этом не виновата. Такое происходит с сотнями детей. Никто их не осуждает.
- Кроме него, - сказала она.
Мне хотелось обнять ее и крепко прижать к себе.
Мне хотелось сказать: "Мы ведь сестры, Белинда. Я знаю, что у нас разные отцы, но у нас одна мать, поэтому между нами существуют особые узы. Почему же ты не поговорила со мной, не рассказала мне о своих чувствах?"
Она проговорила:
- Ты тоже его не любишь.
- Белинда...
