Юлия Снегова - Научи меня любить
— Здравствуй, Лиза, — произнес Петр Николаевич тихим голосом, — садись. Я рад, что судьба привела тебя в мой дом. Расскажи мне о себе.
— Хорошо, только сначала я приготовлю вам лекарство.
Елена оставила их. Лиза напоила больного отваром трав, которые еще хранили запах горной поляны. Потом она присела на стул около кровати Петра Николаевича. Он внимательно слушал ее, ничему не удивляясь.
С этих пор Лиза несколько раз в день заходила в комнату к Петру Николаевичу, поила его лекарствами, иногда они разговаривали. Но больше всего ей нравилось просто сидеть рядом с пожилым князем. Он относился к тому редкому типу людей, с которыми молчать было так же хорошо, как и беседовать. От него исходили удивительная внутренняя гармония и душевное тепло.
Лиза постепенно втягивалась в атмосферу этого дома. Здесь всегда было тихо и спокойно. Лиза по-настоящему отдыхала душой. Она чувствовала, что ее присутствие никого не тяготит, наоборот, Лизе всячески давали понять, как признательны ей за помощь князю. Постоянно в доме жили сам хозяин и Аня, которая занималась уборкой и выполняла мелкие поручения. Елена и Марья Степановна часто навещали Петра Николаевича. Каждый день приходила кухарка Роза, пожилая венесуэлка. Ей пришлось в совершенстве изучить все тонкости русской кухни. Елена рассказала Лизе, что раньше здесь жила русская кухарка, которая, состарившись, ушла в дом престарелых при русском монастыре. Роза с видом знатока выбирала на рынке продукты, из которых потом готовила русские блюда так, словно она родилась не в доме, крытом пальмовыми листьями, а где-нибудь в заснеженной деревушке в семье потомственных поваров.
С каждым днем Петру Николаевичу становилось лучше. Он уже вставал, а вечерами, когда спадала жара, князь выходил из дома и сидел на лавочке в саду. Был он высок, худощав, с коротко стриженными седыми волосами. На его узком бледном лице выделялись глаза, не утратившие яркой голубизны.
Во дворе было устроено что-то вроде беседки, где Петр Николаевич любил пить чай. Часто он приглашал Лизу составить ему компанию.
— Лиза, позволь мне задать тебе вопрос не очень деликатного свойства, — произнес он однажды.
Лизу всегда удивляла его манера вести беседу. Ее сверстники и даже люди поколения ее родителей так уже не говорили.
— Скажи мне, грамотно ли ты пишешь? — спросил князь.
— Да. У меня была пятерка в школе по русскому. А почему вы спрашиваете? — удивилась Лиза. — Вам надо что-то написать?
— Видишь ли, мы все учились русскому языку кое-как. Я не в ладах с современной орфографией. А те, кто моложе меня, вряд ли способны написать фразу без ошибок. Мы считаем русский родным языком, но большинство из нас выросло на чужбине, а не в России. И я, и мои друзья привыкли иметь дело с документами и книгами на испанском и английском языках. Наша Аня, например, по-русски писать не умеет и читает с трудом.
Я прожил долгую и интересную жизнь. Как сказал старший Рерих, «пора собираться в дорогу». Я знаю, мне отпущено немного, но меня это совсем не пугает, — спокойным, негромким голосом говорил князь. — Меня смущает лишь одно обстоятельство. Было бы бесконечно жаль, если бы история моей семьи бесследно ушла вместе со мной. Уже давно я собираюсь написать мемуары. А теперь, когда Всевышним определен мой срок, нельзя больше откладывать. Я бы хотел просить тебя о помощи. Ты единственная из нас — носитель живого, современного русского языка. У тебя хорошая речь, видно, что ты начитанна. Полагаю, ты вполне способна грамотно записать мои воспоминания.
— Но ведь я совсем необразованный человек, — испугалась ответственности Лиза, — кроме школы, я почти нигде не училась, только год в медучилище, и еще окончила курсы, где учили работать на компьютере.
— Вот как! Но это же великолепно! — обрадовался Петр Николаевич. — Раз ты умеешь работать на компьютере, это сильно упрощает нам дело. Я попрошу своего племянника привезти сюда компьютер. Ты еще не знакома с Колей, он сейчас в Сан-Франциско, на конференции архитекторов-реставраторов. Думаю, со следующей недели мы сможем приступить к работе.
5
Николай появился примерно через неделю. Лиза и Петр Николаевич сидели после завтрака в гостиной, и старик показывал девушке альбом с семейными фотографиями. Он вручил Лизе тяжелую книгу в кожаном переплете с медными, позеленевшими от времени застежками. Лиза переворачивала плотные страницы из пожелтевшего картона и со странным, почти трепетным чувством вглядывалась в лица дам в белых широкополых шляпах, их мужей в цилиндрах или без них, с блестящими волосами, тщательно разделенными ниточкой пробора.
— Взгляни, Лиза, вот это князь Меньшиков — мой дед.
С фотографии на Лизу смотрел пожилой статный господин в белом военном мундире с пышными седыми усами.
— А кстати, вы знаете, Петр Николаевич, — улыбнулась Лиза, — моя девичья фамилия Меньшикова.
— Неужели! Не родственница ли ты наша?
— Вряд ли. Я из простых. У нас в роду нет дворян, одни крестьяне из Вологодской области.
— Может быть, ваша семья получила свою фамилию по названию поместья моих предков. Кажется, в Вологодской губернии у них были деревни. Но сейчас, — вздохнул старик, — этого уже не узнать. Разве только заняться специальным исследованием твоей родословной.
— Мне это ни к чему, — грустно произнесла Лиза, — конечно, хорошо, когда человек знает свои корни. Но я даже своих родителей не знала, а вы говорите о предках.
— Фотографии разглядываете? — раздался молодой веселый голос, в комнату стремительно вошел молодой человек. — Все, как всегда. Как будто я никуда и не уезжал.
— Коля! Здравствуй, милый! — Петр Николаевич поднялся навстречу гостю.
Лиза никогда еще не видела старика таким обрадованным. Она догадалась, что это приехал племянник князя. С появлением молодого человека в тихий дом словно влетела струя свежего утреннего ветра. На вид Николаю было около двадцати пяти лет. Его довольно длинные светлые волосы падали на загорелый лоб. Высокий, худощавый, он хорошо смотрелся в голубых джинсах и безупречно белой, несмотря на долгое путешествие, рубашке. И, хотя молодой человек был блондином, Лиза никогда не подумала бы, что он ее соотечественник. Его лицо с крупным и прямым носом, серо-голубыми миндалевидными глазами, прямой линией рта было скорее характерным лицом английского лорда или французского дворянина с частицей «де» в звучной фамилии.
— Дядя, я только что узнал о вашей болезни. Почему мне не сообщили? Я бы сразу же приехал.
— Ну зачем же было отрывать тебя от важного дела? Болеть — занятие обычное для стариков. Я уже поправляюсь. Кстати, благодаря стараниям вот этой милой девушки. Познакомься, Коля, это — Лиза. Она великий мастер готовить отвары по рецептам народной индейской медицины из горных трав.
— Очень приятно! — Николай говорил с еле уловимым акцентом. Слова он произносил правильно, но как-то чересчур безупречно, как иностранец, долго учивший русский, но никогда не живший в России. — Но почему русская девушка готовит лекарства по рецептам индейской медицины?
— О, это удивительная девушка, и у нее удивительная судьба! Вам следует познакомиться поближе. Как твоя поездка? Лиза, куда же ты? — спросил Петр Николаевич, видя, что девушка поднялась с дивана.
Лиза решила уйти, чтобы не мешать их разговору. К тому же присутствие Николая как-то смущало ее. Слишком скептически он разглядывал ее.
«Он думает, что я авантюристка, — думала Лиза, — решившая втереться в доверие к его дяде в корыстных целях. Собственно говоря, его можно понять. Да и моя «удивительная» история характеризует меня не с лучшей стороны. Этакая жертва обстоятельств. Правильно учил меня дон Рафаэль, что тот, кто не является преследователем, никогда не станет жертвой».
Лиза покинула гостиную, сославшись на то, что ей надо готовить очередную порцию лекарства. Возможность познакомиться с Николаем поближе ей предоставилась после обеда, когда князь отдыхал в своей комнате, а Лиза спустилась в кухню, чтобы поболтать с Аней. Каково же было ее удивление, когда она там застала не только Аню, но и Николая! Оба оживленно беседовали на испанском и не сразу заметили ее. Они говорили так быстро, что Лиза понимала лишь обрывки фраз. Николай рассказывал Ане что-то смешное о своей поездке в Сан-Франциско.
— Ой, Лиза, — Аня так увлеклась беседой, что не сразу заметила ее, — присоединяйся к нам!
— А я и не знала, что вы между собой говорите по-испански.
— Что делать? — широко улыбнулся Николай. — Ведь мы выросли здесь, учились в местных школах. У нас даже в семьях по-русски уже почти не говорят. Это только дядя и его ровесники сохранили верность языку. А нам легче говорить на испанском.
— Я знаю испанский, конечно, не так хорошо как вы, но все же поддержать беседу могу.
