Виктория Холт - Подмененная
В его отсутствие иногда заходили люди, желавшие изложить свои проблемы, и Селеста была вынуждена выслушивать их, а затем вежливо растолковывать, что дела такого рода можно решить только по возвращении домой ее мужа.
Однажды, когда Бенедикт отсутствовал в течение нескольких дней, к нам пожаловал один их фермеров.
Он был озабочен тем, что люди злоупотребляли правом проезда по территории и вытаптывали его посевы.
Селесты не было дома, но я оказалась там и проводила его в небольшую комнатку, которую выделили под приемную.
Проведя почти всю жизнь в Кадоре, я сразу уловила суть волновавшего его вопроса - Я помню, как нечто похожее случалось и в Корнуолле, - сказала я ему. - Там фермер установил ограду, оставив лишь место для прохода. Работники быстро управились с этим, и посевы больше не страдали.
- Я подумывал об этом, да уж больно не хочется тратиться.
- Расходы оправдают себя, - уверила я его. - Понимаете, ведь существует закон о проезде.
- Тут вы, конечно, правы, - согласился он. - Я все думаю, может, мистер Лэнсдон чем-нибудь поможет.
- Закон есть закон, и, пока его не изменили, придется выполнять его.
- Ну ладно, спасибо, что выслушали меня. Вы, видать, его приемная дочь?
- Да.
- Ну, с вами-то лучше говорить, чем с этой иностранной леди.
- Вы имеете в виду миссис Лэнсдон?
- С ней говоришь, а она, видать, и половины не не понимает. С вами совсем другое дело. В вас есть здравый смысл.
- Просто я росла у дедушки с бабушкой, в большом поместье.
- Так я о том и говорю. Вы сразу поняли, в чем дело. С вами поговорить - одно удовольствие.
Через несколько дней домой вернулся Бенедикт. Он уже встретился с этим фермером, и тот сообщил ему, что заезжал к нам, и хвалил сообразительную и любезную приемную дочь мистера Лэнсдона.
Я всегда старалась избегать Лэнсдона, и взаимоотношения между нами оставались по-прежнему натянутыми. То же можно было сказать и о Белинде. Это была его вина. Похоже, он и смотреть на нее не хотел.
Как ни странно, оживлялся он в обществе Люси, чье существование вроде бы не должно было его заботить вовсе. Зато она не пробуждала в нем никаких неприятных воспоминаний. Люси была привлекательной, хорошо воспитанной девочкой; она не раздражала его, в то время как Белинда осталась ему как бы взамен Анжелет, и он не мог простить ей этого. Белинда была трудным ребенком, но вряд ли можно было винить ее в этом.
- Я узнал, что ты принимала здесь "пациента", - сказал мне отчим.
- Так уж получилось.
- Им не следует приезжать в мое отсутствие. Для этого выделены специальные дни.
- Должно быть, фермер забыл об этом.
- Ты произвела на него впечатление. :
- Там речь шла о праве проезда.., похожий случай был у нас в Корнуолле.
- Он сказал, что приятно поговорить с разумным человеком, который разбирается кое в каких вещах.
- О.., я польщена.
- Спасибо тебе, Ребекка.
- Просто я здесь крутилась, и он поймал меня, - сказала я.
Я была, конечно, недовольна. Мне не хотелось, чтобы Бенедикт подумал, будто я из кожи вон лезу, стараясь помочь ему. Я побыстрее ушла от него.
Оставалось надеяться, что фермер не намекнул о том, насколько предпочтительнее говорить со мной, чем с Селестой.
Я все больше жалела Селесту, потому что считала этот брак ошибкой. Я прекрасно понимала это и всю вину возлагала на Бенедикта.
Его все это не волновало. У него была жена, которую положено иметь такому человеку, - хорошая хозяйка и настолько элегантная женщина, что ее вполне можно было назвать красивой. В большем, собственно, он и не нуждался. Приходило ли ему когда-нибудь в голову, что Селеста может не удовольствоваться ролью куклы, помогающей развивать его успех? Приходило ли ему в голову, что она нуждается в любящем муже?
Я уже достаточно разбиралась в жизни, чтобы понимать: ей не хватает его любви. Она была страстной женщиной, желавшей любить и быть любимой. С его стороны было жестоко жениться, намереваясь с самого начала держаться отстраненно, скорбя о той, что покинула его навсегда.
Все в этом доме шло не так, как надо. Над ним витал какой-то дух трагедии. Возможно, я давала волю воображению. Может быть, это происходило оттого, что я знала, сколь глубокие чувства связывали его и мою маму чувства столь сильные, что они не могли угаснуть, когда один из них ушел из жизни. Что происходило в этой тихой комнате, за запертой дверью?
Ее щетки для волос лежали на столике, ее одежда висела в гардеробе. А что, если она приходила к нему сюда? Я верила, что однажды она приходила и ко мне.
Может быть, когда человек столь любим, то частица его остается с живыми? Наверное, есть узы, которые не способна разорвать даже смерть.
Но несчастная Селеста была живым существом из плоти и крови. Она горячо, страстно и искренне желала, но не была желанной. Появилась она в этом доме только потому, что люди, выдвинувшие Бенедикта Лэнсдона в парламент, предпочитали видеть его женатым. Вот что было неладно в этом доме, и здесь все становилось гораздо очевиднее, чем в Лондоне, потому что за этой запертой дверью оставалась моя мать.
Однажды я сидела в своей комнате, думая о том, стоит ли отправляться на верховую прогулку. Наконец я решила переодеться в костюм для верховой езды и на минутку присела у окна, поглядывая на скамью под дубом, на ту таинственную часть сада, куда, как говорят, приходила леди Фламстед, чтобы повидаться с дочерью, которую она не видела при жизни.
Раздался тихий стук в дверь. Я резко обернулась.
Таково было мое настроение в тот момент, что я почти надеялась увидеть на пороге свою мать.
Дверь медленно открылась, и вошла Селеста.
- Я так и думала, что ты здесь, Ребекка, - сказала она. - Ты куда-то собираешься?
- Да, но это неважно. Хочу немного проехаться.
- Я пришла поговорить насчет миссис Карстон-Брауни, которая всегда пугает меня. Сейчас она сидит внизу. Она так странно говорит, что я не понимаю и половины.
- А, неутомимый борец за благие цели! Чего она хочет на этот раз?
- Она говорила о каком-то празднике.., о маскараде, кажется. В общем, я сказала, что ты здесь и тебя интересуют такие вещи.
- Селеста!
- Прости, но я была в отчаянии.
- Хорошо, я спущусь.
В гостиной меня поджидала миссис Карстон-Брауни, крупная добродушная женщина. Она с облегчением вздохнула, увидев меня. Уже второй раз на неделе мне давали понять, что приемную дочь депутата предпочитают его жене.
- Ах, мисс Мэндвилл.., доброе утро. Как хорошо, что вы дома.
- Доброе утро, миссис Карстон-Брауни. Очень мило с вашей стороны посетить нас. Боюсь, что мистер Лэнсдон уехал.
- Собственно, мне нужен не он. Наверняка он занят, да и не мужское это дело. Это для нас, женщин.., представление, знаете ли.
- Видите ли, я лишь недавно приехала сюда.
- Я знаю. Мы должны быть представлены в Вестминстере и не можем ожидать, что депутат постоянно будет находиться здесь. Но это представление мы планировали уже давно. Такое бывает каждый год, и мне хотелось бы рассчитывать на вашу помощь. Мы собираемся поставить сценки о днях молодости Ее Величества и решили разыграть коронацию, поскольку подходит сорокалетие ее восшествия на трон. Живые картины, знаете ли. У некоторых людей получается гораздо лучше, если они не должны говорить. Мы собираем одежду, что-нибудь такое, соответствующее тем временам.
- Понимаю, - кивнула я. - Не знаю, найдется ли что-нибудь, но я посмотрю.
- Мы подумали, что и ваши девочки тоже могут выступить. Дети так милы. Дочь депутата, безусловно, должна быть там, да и та малышка, которую вы приняли в дом.
- Принимать участие в живых картинках?
- Вот именно. Там будет сцена, когда королева просыпается и ей объявляют, что она - королева, а потом ее коронация и свадьба. В общем, хлопот полон рот, но это поможет собрать средства для церкви, конечно. Я подумала, что девочки могли бы появиться как раз в сцене свадьбы, сопровождать королеву.
- Я уверена, что они с радостью согласятся.
- У нас обычно получается очень хорошо, а все доходы идут церкви. Преподобный Уайт очень озабочен состоянием крыши. Он говорит, что если мы возьмемся за нее сейчас, то это поможет избежать в будущем крупных расходов.
- А благотворительный базар прошел удачно?
- Исключительно успешно.
- Миссис Лэнсдон искренне сожалеет о том, что отсутствовала и не могла помочь вам.
Миссис Карстон-Брауни холодно кивнула Седеете, принимая ее сожаление.
- Нам было необходимо находиться в Лондоне, - сказала Селеста. - Вы ведь знаете, что у Ребекки был сезон?
- Да, мы читаем газеты.
- Неужели об этом писали в Газетах? - спросила я.
- В местной газете. Приемная дочь члена парламента ..
- Да, конечно...
- Я уверена, мисс Мэндвилл, вы сумеете одеть детишек.
- А я уверена, что это сумеет сделать миссис Лэнсдон. Возможно, она поможет вам и с костюмами.
В этом она разбирается блестяще.
