Дебора Гордон - Бросая вызов
Лаура включила любимую Сарину программу по телевизору и попросила ее порезать сыр, надеясь, что работа отвлечет дочь от грустных мыслей. Сара выполняла задание медленно и методично, и Лаура не могла понять, то ли она расстроена до глубины души, то ли просто сосредоточена на резке сыра. Сит открыл консервы и кормил Сэма. Лаура разобрала сумку и попросила сына добавить в корм коту салата.
— Гамбургер сделает его счастливым, — сказала Сара, слегка улыбаясь. — Так мне сказала Тина. А ей — он, — Тина говорила по-кошачьи, а также на всех других языках, о которых только могла иметь представление Сара.
— А тебя гамбургер развеселить может? — спросила Лаура. — Настолько, чтоб ты улыбнулась и обняла свою мамочку?
Сара кивнула, просияла и обняла Лауру. Сэм уплетал свои консервы. А Сит, почуяв, что мать в хорошем настроении, уговорил ее пойти после ужина за мороженым.
Лаура почитала детям на ночь несколько глав из «Паутины Шарлотты» и уложила их спать. Несмотря на плохое начало, вечер удался на славу: Лаура пребывала в состоянии сладкого умиротворения, когда не хочется отходить от детей. В такие моменты особенно остро ощущалось отсутствие отца, а еще — друга и любовника, с которым можно было бы поговорить и заняться любовью, когда дети уснут. Лаура вдруг поняла, что у нее никогда, даже до Каролины, не было полноценного семейного счастья. Но Лаура так страстно стремилась к нему, что злость, вспыхнувшая в кабинете у Таши, начала улетучиваться.
Она только начала приходить в себя от скандала с Аланом, когда позвонила Дотти и спросила, почему Лаура отказалась от свидания с Артуром Олбрайтом в субботу вечером. Дотти было абсолютно до лампочки, что Лаура ответила аналогичным образом, например, на приглашение Майка Клементе. Дотти и Алиса за эту неделю сделались закадычными подружками, и Алису расстроил отказ Лауры. А Дотти, естественно, огорчилась, что расстроилась Алиса. Лаура пообещала исправиться. Лишь бы не ругаться еще и с мамой.
Она положила трубку, подумала и набрала номер Алана. Она не собиралась устраивать телефонных разбирательств, но хотела снять напряженность и выяснить, когда у него будет окно и в какое время он сможет приехать за детьми в среду. Алан ответил Лауре рассеянным «привет», и это ее ни капельки не удивило. Алан считал себя центром вселенной, этаким господом богом, ответственным за все, происходящее в этом мире. Малейшие сложности в рядовой начальной школе делали его глухим к мелким бытовым проблемам, к которым относились и трения с Лаурой.
— Это Лаура. Я хотела тебе сказать… Мне очень жаль, что все так получилось сегодня. Надеюсь, следующая встреча будет более продуктивной.
— Ага, я тоже. Слушай, Лаура. Мне сейчас не очень удобно разговаривать. Можно, я перезвоню?
— Конечно. Только не позже одиннадцати. Я собиралась…
— Завтра. Завтра вечером, хорошо?
Она почувствовала, что Алан немного нервничает.
— Ради Бога. У меня нет ничего срочного. Я хотела договориться о новой встрече.
— Хорошо-хорошо. Я буду знать свои планы завтра вечером.
Лаура расслышала на том конце женский голос, но узнать его было невозможно. И почувствовала, как у нее оборвалось сердце, наполняя душу чувством горечи и досады. Это чувство было ее постоянным спутником уже многие месяцы.
— У тебя гости? — спросила Лаура дрожащим голосом.
— Это соседка. Она зашла познакомиться, — он засмеялся деланным смехом. — Не волнуйся, Лора, она ровесница твоей матери. Поговорим завтра, ладно?
— Да, конечно, — она положила трубку, не простившись.
Через секунду она набирала номер Вики. Трубку подняла Карен. Если бы Вики оказалась дома, она, возможно, урезонила бы подругу и отговорила от импульсивного желания поехать и увидеть все своими глазами. Но Вики была в гостях. Ненавидя и презирая себя за малодушие, Лаура попросила Карен заглянуть к ней на полчаса, пока ей нужно отлучиться по неотложному делу.
Через пять минут ее машина ехала в направлении новой квартиры Алана. Темно-синий «мерседес» Каролины стоял и неподалеку от его «тойоты». Лаура еле держалась, чтобы не разбить им стекла и не нацарапать похабные словечки на капоте. В августе, когда Алана бросало от Лауры к Каролине, точно мячик от пинг-понга, и когда она регулярно видела «тойоту» в непосредственной близости от дома Каролины, Лаура так и не смогла решиться ни на что подобное. Вместо этого она уезжала домой, чтобы предаваться страданиям в гордом одиночестве. Она всегда взрывалась «потом» и всегда в письменном виде.
На этот раз Лаура взяла ручку и написала записку: 9.45. Ты был так расстроен, что я решила заехать и поговорить. Никогда бы не подумала, что гойская красотка могла довести меня до такого унижения. Это к ней на свидание ты так торопился сегодня вечером? Л.»
Она открыла «тойоту», положила записку на видное место. Потом, проклиная Алана, себя и весь этот чертов мир, тихо поехала домой.
13
На следующее утро телефон зазвонил в половине седьмого, когда Лаура глотала в ванной аспирин. У нее трещала голова, как после фильмов ужаса Роджера Кармана, виски ныли, будто в них забили по гвоздю. В обозримом будущем, кажется, поводам для бессонных ночей не будет конца.
Она вернулась в спальню и подняла трубку. Как и следовало ожидать, это был Алан.
— Я прочитал твою записку, — сказал он. — Наверное, мне нужно было быть откровеннее, но я не хотел тебя расстраивать. Я не видел Каролину и не разговаривал с ней с того самого дня, как она привозила мои вещи. Я клянусь, Лори, вчерашний ужин был чисто деловой встречей с одним человеком из министерства образования. Каролина позвонила в дверь безо всякого предупреждения за десять минут до твоего звонка. Я не знал, как мне себя вести.
Лаура села на кровать.
— Не знал, что ее можно было попросить удалиться? — с откровенным сарказмом спросила она.
— Она была очень расстроена. Все перевернулось с ног на голову. И она все еще мой друг. Я не мог просто так прогнать ее…
— Ах, твой друг! Вот, значит, как принято называть бывших любовниц, которые выставляют тебя за дверь.
— Черт, если ты собираешься и дальше так иезуитствовать…
— Не смей меня отчитывать, — произнесла Лаура ледяным тоном, напоминавшим ей Дотти в минуты их ссор. Лаура только не знала, радоваться ли полученному эффекту или горевать, что она становится похожей на мать.
— Хорошо. Прости меня. — Он глубоко вздохнул. — Попытайся меня понять. Она тараторила как заведенная, перескакивая с предмета на предмет. Забастовка учителей, убийство Холлистера, здоровье ее отца… Его беспокоили боли в груди. В четверг они получили результаты анализов. У него был инфаркт. Всю неделю Каролина провела в Палм-Спрингс. Она очень близка с отцом. Все это навалилось на нее вот так сразу…
Лаура была потрясена, что Алан не понимает, насколько глубоко ей наплевать на здоровье Дрю Силея, тогда как он сам испытывал к ним очевидный интерес.
— Неудивительно, что ты с ней не виделся. Ведь ее даже не было в городе. Но стоило ей появиться, как ты оказался тут как тут со своими утешениями. И считаешь, что ничего особенного не произошло.
— Ничего физического. Я слушал ее. Говорил с ней. И все. — Он сделал паузу. — Я даже не знал, что она уезжала, и честно говоря, не понимаю, что криминального ты видишь в нашей встрече. Неужели ты не допускаешь, что мужчина и женщина могут поддерживать чисто платонические отношения?
— Надо быть полной идиоткой, чтобы предположить, что мужчина, которого выставила за дверь любовница, не ухватится за любую возможность снова оказаться в ее постели.
Ответом ей была гробовая тишина на том конце провода. Она могла доказывать себе самой, что ей давно уже наплевать на чувства и действия Алана, но сейчас у нее, в который раз, упало сердце от осознания полной безысходности.
— Итак, ты даже и не собирался ее бросать. И хотел с ней переспать этой ночью. Ты не можешь этого отрицать.
— Нет, — пробормотал он. — Но в ту ночь, когда я ушел от Каролины… мы не могли больше продолжать в том же духе. Никто из нас не собирается менять свой образ жизни, и это было ясно обоим. В этом случае все было совершенно обоюдно. — Он прочистил горло. — А вчера вечером она предложила мне переспать, но я отказался. И думаю, что заслуживаю за это некоторого снисхождения. И передышки, чтобы я смог разобраться в своих чувствах.
Может, в июле или августе это и могло бы быть так, подумала Лаура. Но не сейчас.
— Значит, ты все еще хочешь Каролину, но решил принести жертву и сохранить верность мне.
— Знаешь, что я тебе скажу, Лаура? Без твоей помощи мне не справиться. Ты хочешь, чтобы я был с тобой честен. Но когда я так и делаю, ты продолжаешь юродствовать. Прошлой ночью я попросил ее уйти. Потому что хотел тебя больше.
