Кристин Эллис - Грохочущие воды Ниагары
Я сонно огляделась; дождь утих. В Нью-Йорке деревья только начали желтеть, а здесь уже близился листопад. Никогда я не видела таких ярких красок: золото, багрянец и кровавый пурпур. Такое пропускать нельзя, и я простила Бетти ее бесцеремонную настойчивость.
До Канады ехать было далеко, и большую часть дороги я проспала. На границе нас остановили для проверки паспортов, и вскоре мы уже были на месте. Я спрыгнула с подножки автобуса и, оглядевшись, не увидела никакого водопада, хотя в воздухе стоял приглушенный гул. Когда я забирала у администратора ключ от номера, сзади раздалось:
— Мисс Айрис Мэдден?
Я резко обернулась. На жуткую долю секунды мне показалось, что голос принадлежит Биву. Через фойе ко мне направлялся высокий мужчина. Странным образом он напомнил мне Гари Купера в фильме «Ровно в полдень»: те же густые темно-рыжие волосы, тот же широкий, свободный, неторопливый шаг. Болотного цвета твидовый пиджак, коричневые вельветовые брюки. Я с легкостью представила его в шляпе «стетсон».
— Вы Айрис?
— Да.
— Ну что, привет. — Он протянул мне руку. Глаза у него были светло-карие. — Будем знакомы. Я твой сводный двоюродный брат Карл Блейк. Добро пожаловать в Канаду, Айрис.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— А я думала, ты только завтра приедешь, — растерянно пробормотала я.
— Брон решила, что вечером тебе не помешает спутник. Ты ведь пойдешь взглянуть на водопад? Когда стемнеет, там включают освещение. Очень впечатляет.
— Ладно, спасибо.
Я собиралась сегодня опять пораньше лечь спать, а к водопаду прогуляться рано утром, до того, как за мной приедут.
— Когда устроишься, можем перекусить в ресторане, если хочешь, и сразу отправимся, — предложил Карл.
— Давай так.
— Тогда жду тебя в баре. Не спеши, времени на все хватит, — просто сказал он. — Я остановился здесь же. Брон шлет привет. Ждет не дождется, когда же наконец увидит тебя воочию. Она бы и сама приехала, но у Мелани сегодня вечером концерт в школе, и если мама с папой не придут, она жутко расстроится.
Мой синий наряд лежал поверх всех остальных вещей, и я надела его еще раз, все с теми же серьгами. С чем я не спешила, так это с макияжем. Губа почти зажила, но щека еще побаливала. Хуже всего дело обстояло с глазами: темный синяк уже наливался неприятными желто-зелеными красками. Мне и в голову не приходило произвести впечатление на «сводного двоюродного брата» Карла, но очень не хотелось, чтобы он меня жалел. К тому времени, когда я закончила, работа была проделана гигантская. Если бы не эта припухлость под глазом, никто бы и не догадался, что я угодила в какую-то заваруху. «Интересно, что известно Карлу?» — подумала я. Я не прислушивалась к разговору по телефону, но вполне явственно поняла, что мама посвятила тетю Брон в самые живописные подробности.
Я нашла Карла Блейка внизу: он сидел на высоком стуле в баре, почти касаясь своими длиннющими ногами пола. Мой рост — метр шестьдесят два. В нем было не меньше метра восьмидесяти пяти, и когда он встал, мне пришлось закинуть голову вверх.
— Ну как, отдохнула? Выпьешь чего-нибудь? Или сразу поедим?
От напитков я отказалась, и под порывами ветра мы во тьме направились к ресторану. Воздух был влажным, но для октября не так уж холодно. Я сказала об этом вслух.
— У нас тут короткая зима, на Ниагаре, — сказал Карл. — Два месяца, не больше. Правда, в январе, бывает, и подморозит. С юга идет теплый влажный воздух. Поэтому здесь так здорово растут фрукты.
— А что вы выращиваете? — вежливо поинтересовалась я.
— В основном, яблоки. Груши. Персики, вишни, абрикосы. Оставайся до лета, попробуешь все прямо с ветки — пальчики оближешь.
Я пробормотала ни к чему не обязывающее «хорошо, спасибо», хотя прекрасно понимала, что он пригласил меня исключительно из вежливости.
— Как мама? — официальным тоном спросил он, когда мы вошли в ресторан и уселись за столик. — Она не захотела приехать?
— Ей очень хочется повидаться с тетей Брон, но мама жутко занята. У нее едва ли не вся деревня на руках. — Я слабо улыбнулась. — Кроме Уэльса для нее больше ничего не существует. Может, когда-нибудь она и приедет, но, по-моему, она хотя и не признается, боится самолетов. Да и дорого, к тому же.
— Летать боятся многие. А ты — нет?
— Мне нравится, когда самолет уже в небе. Ты много путешествовал?
— В Штатах был. От Нью-Йорка до Лос-Анджелеса все объездил. И на Гавайях. — Он пожал плечами. — Сейчас отдыхать особенно некогда — отец собрался на пенсию. Мы со Стивом ведем дело на пару и, честно говоря, еле успеваем оборачиваться.
За едой мы болтали о всякой всячине. Он держался очень спокойно и непринужденно, с ним было легко говорить, и темы возникали сами собой. Лишь на мгновение он резко переменился — когда я заговорила о его брате.
— А Стив, он женат?
— Да, пару лет. Николь — из Французской Канады.
— И живут они там же, в Хай-Вайнсе?
— Недалеко, по соседству. Еще кофе? Нет? К водопаду идти не передумала? Тогда захвати пальто, хорошо? Вечерами здесь уже холодает.
Я забежала в номер за кремовым шерстяным пальто и снова встретилась с Карлом уже в вестибюле. По мере того, как мы спускались с горы, водопад ревел все громче. По правде говоря, я сомневалась, что он так уж меня «впечатлит», поскольку мне рассказывали, сколько там обычно толчется глазеющих зевак и туристов, но мы застали всего несколько парочек, облокотившихся о поручни на стене, отвесно падающей вниз, к реке. Было на что посмотреть. Такая силища кого угодно приведет в трепет. Река с грохотом разбивалась о камни, над пенящейся водой играли и сверкали цветные огни, а над самим водопадом сияла гигантская ажурная арка из водяной пыли.
— Ниагара, — сказал Карл, — это индейское слово, означает «Грохочущая вода».
— Да уж, в точку попали. Неужели у кого-то хватит смелости спуститься здесь в бочонке?
— Хватает; некоторым даже удалось выжить, они-то и рассказали, каково это. — Он помолчал. — Первая из тех, кто выжил, какая-то Энни, работала учительницей в школе. Она взяла с собой черного котенка. — В сумерках я увидела в его глазах озорную смешинку. — Когда бочонок открыли, оказалось, что кот весь побелел от ужаса.
— Бедняга, — рассмеялась я. — Представляю, как он испугался.
— Про Ниагару ходит много легенд. Из местных самая известная — про индейскую девственницу по имени Лелавала; отец заставлял ее выйти замуж за толстого старого индейского воина, которого она терпеть не могла. В день свадьбы она и сбежала. Индейцы гнались за ней по лесу. Она прыгнула в каноэ и начала грести вниз по реке. Течение подхватило лодку и смыло в водопад. Говорят, душа Лелавалы живет здесь и иногда является людям вон в той арке из водяных брызг.
— Какая-то часть правды здесь, может быть, и есть.
— Легенды всегда основываются на фактах, — согласился он. — Самую невероятную, но совершенно правдивую историю рассказывают о семилетнем мальчугане, который выбрался отсюда живым. Лет двадцать тому назад.
— Бог ты мой! Это как же?
— Я так понял, какой-то друг его родителей взял их с сестренкой покататься на лодке с мотором. Летом, конечно. Мотор заглох, и они стали тонуть.
— Господи, какой ужас!
— Да, наверно. Дети были в спасательных жилетах, а у взрослого ничего не было. Он утонул, как только лодка опрокинулась. Девчушка умерла еще до того, как ее выбросило на берег, а мальчуган выжил. Все думали, что он тоже покойник, но к водопаду каждый день катают на лодке туристов, и кто-то из них заметил его на воде. Они его вытащили и привели в чувство.
— Фантастика!
— Чертовски повезло, — сказал Карл. — Точнее, ангельски. Говорят, недавно он заезжал сюда с женой и детьми, чтобы взглянуть на водопад еще раз. Как-нибудь прокатимся с тобой на этой туристической лодке. Очень здорово бывает подобраться поближе, особенно к Канадской Подкове. В Штатах нет таких водопадов, правда? — Он рассмеялся. — А янки так любят, чтобы все у них было больше всех и лучше всех!
— Я бы с удовольствием прокатилась, — сказала я.
— Лодку раньше называли «Лелавала», в честь той индианки. Сейчас переименовали — в «Невесту тумана».
К нам подошла молодая парочка и попросила Карла щелкнуть их на фоне водопада.
— Медовый месяц, — сказал он, когда они отошли. — Ниагара очень подходит для такой поездки.
— Да, пожалуй.
— Ну что, Айрис, насмотрелась? Пойдем в отель?
Когда мы повернулись, чтобы идти обратно, я заметила, как впереди, ярдах в семидесяти, кто-то мелькнул на дороге; мужчина в плаще, перехваченном поясом, почти бесцветный в ярких огнях иллюминации. Мгновение — и он растворился во тьме, но я замерла как вкопанная, зажав рукой рот, чтобы не вскрикнуть, и вся задрожала.
— Айрис, что с тобой? — В голосе Карла звучало сильное беспокойство. — Ты… Тебя знобит? — Он положил мне руку на плечо, словно пытаясь успокоить эту дрожь.
