Паркинсон Кийз - Любовь в наследство, или Пароходная готика. Книга 1
— Ну, если тебе не хочется копать, то почему бы мне самой этого не сделать?
— Да нет, я вовсе не возражаю. Ты же знаешь, мы с тобой везде вместе. Но вот что я тебе скажу: как-нибудь, когда я не буду очень занят с урожаем сахарного тростника, а ты не станешь подлизываться, чтобы я взял тебя с собой на табачный склад, мы отправимся к этому гравию. Я буду сидеть и покуривать, а ты тем временем будешь копать. Если доберешься до спрятанного клада, найдешь его, то можешь взять себе весь до капельки. Ну, как тебе такая сделка?
— О папа, это прекрасно! Мне так не терпится начать!
Уже через неделю Кэри удалось уговорить Клайда отвести ее к этому гравию. Но не прошло и часа раскопок, как она была готова признаться, что устала и с удовольствием отправилась бы домой выпить чаю, — они ведь могли бы прийти сюда еще раз. И они действительно приходили еще два или три раза. Со временем эти экскурсии становились все реже и реже, и после того, как в один из своих нечастых приездов над ними начал посмеиваться Бушрод, Кэри отказалась от этой затеи. Иногда они с Клайдом касались темы сокровищ, но полусерьезно. Кэри стали интересовать более жизненные материи, она почувствовала свою косвенную ответственность за то, что отчим и мать живут в уединении, которое, в свою очередь, находят весьма приятным. Но Кэри считала, что ей надо срочно принимать какие-то меры.
Когда ей исполнилось десять лет, она стала посещать школу при монастыре Святого сердца, расположенном неподалеку от реки. И с той же легкостью, с какой она покорила сердце Клайда, очаровала своих учителей и соучениц. Вскоре Кэри свободно и непринужденно разговаривала по-французски, так же свободно, как и по-английски, ходила в гости к школьным подругам, проживающим на плантациях по соседству, навещала и плантации, расположенные довольно далеко. Вполне естественно, что эти визиты надо было возвращать; и хотя многие из самых консервативно настроенных креолов еще сомневались, принимать ли гостеприимство чужаков, их дочери и сыновья, наведывающиеся в Синди Лу, возвращались оттуда такими сияющими от радости, что заставляли своих родителей искренне завидовать им.
Как они хорошо провели время в доме Кэри! А ведь и вправду! Там теннисный корт, поле для крокета, там можно сыграть в воланы и много-много другого! А после игры они пили чай. Чай, а не кофе! И вообще миссис Бачелор пьет чай каждый день, а не только когда у нее гости. И если хорошая погода, то пьет его на террасе, если же плохая — то в гостиной. А во время еды ты видишь, как рядом разгуливают павлины. И громко, пронзительно и противно кричат. А иногда они подскакивают в воздухе, распустив свой огромный великолепный хвост. А как-то их видели сразу, наверное, восемь или десять штук, они с горделивым видом расселись на цистерне. А ночью они сидят на деревьях, и у тебя возникает какое-то странное чувство, что с наступлением темноты они становятся белыми и похожими на привидения. По крайней мере негры утверждают, что привидения похожи на них. И вообще все это ерунда, будто павлины — к несчастью. Миссис Бачелор делает из оброненных ими перьев веера, расставляет их огромными пучками в вазах, которые стоят на камине в гостиной, и вообще она бы не стала этого делать, если бы павлины приносили неудачу в Синди Лу! Она очень красивая леди и всегда очень вежлива со всеми. И такая милая! А мистер Бачелор тоже веселый и бодрый. Когда полил дождик и нельзя было играть в теннис или кататься на лошадях, он повел всех в огромную залу, где они играли в домино, а потом он показывал карточные фокусы. Он знает их так много, и они страшно здорово у него получаются! А потом был роскошный ужин с устрицами, салатом из цыпленка, домашнее печенье, сладкие булочки, все виды бланманже и разных кремов, и даже мороженое, и по меньшей мере три вида пирожных! В Синди Лу десять домашних слуг, и по ним даже не видно, что они много трудятся и поздно кончают свою работу. А иногда это бывает очень поздно, если почти до утра гости танцевали в огромной зале, освещенной разноцветными фонариками, и, конечно же, было очень весело! А Кэри просто волшебно танцует…
Клайд представлял себе родителей, которые с затравленным видом и поджатыми губами выслушивали все это, и если это были люди строгих правил, то, наверное, они позволяли себе замечания о тех, у кого теперь много денег, и о сомнительном источнике этого состояния. Клайду доставляло немалое удовольствие сознавать, что эти крепкие орешки понимали: рано или поздно им придется разрешить своим детям гостить в Синди Лу, если они хотят спокойной жизни. Еще большее удовольствие он получил, узнав о том, что в то время, как они продолжали колебаться и сомневаться, их кулаки непроизвольно сжимались.
В 1884 году в Новый Орлеан прибыли дочери генерала Ли, чтобы присутствовать на открытии монумента отцу и на карнавале. И вдруг, беседуя с кем-то из сопровождающих почетных гостей, когда наступило временное затишье, одна из дочерей генерала неожиданно задала ошеломляющий вопрос, поставивший многих в тупик:
— А я надеялась встретить здесь мисс Кэри Пейдж. Вы, разумеется, знакомы с ней?
— Боюсь, что нет. Но, конечно же, это необходимо сделать. Как зовут ее отца?
— Ее отец скончался. Это был полковник Форрест Пейдж, один из выдающихся сподвижников моего отца. Да, действительно, он отдал свою жизнь за дело, заранее обреченное на неудачу. Но он не погиб в бою, хотя был ранен четыре раза. Он умер позже от полученных ран.
— Меня очень огорчает то обстоятельство, что дочь столь отважного и выдающегося офицера не включена в число приглашенных по случаю церемонии открытия памятника. Я вообще не понимаю, как такое могло произойти! Как такое можно проглядеть, как мы могли не знать о том, что эта молодая леди теперь живет в Новом Орлеане! Если вы сообщите мне ее адрес, я прослежу за тем, чтобы это досадное упущение было немедленно исправлено. Мы отправим курьера, дабы он вручил ей приглашение на церемонию и последующее празднество.
— Насколько мне известно, она живет не в Новом Орлеане, а на плантации неподалеку отсюда. Однако семьи, проживающие у реки, обычно приезжают в Новый Орлеан на карнавал, не так ли? А миссис Пейдж, бывшая мисс Люси Кэри, дочь генерала Виргина Кэри, вышла замуж вторично спустя некоторое время после смерти полковника. Если я не ошибаюсь, ее второго мужа зовут Клайд Бачелор, а их плантация называется Синди Лу. Но дети ведь от первого брака и, разумеется, носят знаменитую фамилию своего отца. Сына зовут Бушрод, и сейчас он учится в Виргинском университете. Я с ним несколько раз встречалась… Вообще-то мы с ним и его сестрой дальние родственники по линии Вашингтонов. Но я ни разу не видела дочь полковника Пейджа, которая намного моложе брата. А мне очень хотелось бы познакомиться с ней.
Сопровождающий мисс Ли мужчина с облегчением вздохнул.
— О, я начинаю понимать… почему произошло это досадное упущение, — проговорил он и поспешно добавил: — Разница в фамилии, видите ли. У нас не было оснований предположить, что мисс Пейдж может проявить какой-либо интерес к открытию монумента. По-моему, все сочли само собой разумеющимся, что эта юная леди — родная дочь мистера Бачелора. А он со своей супругой, миссис Бачелор, живет довольно уединенно. К тому же, судя по вашим словам, мисс Кэри Пейдж должна быть… гм… очень юной. А у нас не принято приглашать на карнавал девушек моложе шестнадцати лет.
— Нет, по-моему, ее возраст как раз подходящий. Да, да, я уверена, что ей должно быть по меньшей мере шестнадцать, если даже не больше. Мне известно, что на Пасхальной неделе она собирается поступать в университет.
— Уверяю вас, мисс Ли, что специальное приглашение будет передано с особым курьером, даже если место назначения находится на полпути к Батон-Руж, а не на соседней улице.
Тогда обо всем этом Клайд, конечно, не знал, но постепенно ему удалось собрать информацию по кусочкам из самых различных источников. Ему доставляло удовольствие заниматься этим. И впоследствии Кэри никогда не забывали включать в пригласительный список участников карнавала, а на нескольких самых замечательных балах она была королевой красоты. Впервые она появилась на таком балу, когда королевой карнавала избрали ее одноклассницу и лучшую подругу Арманду Винсент, семья которой владела плантацией Виктория, располагающейся прямо за Синди Лу, у реки. И в тот же год стало общеизвестно, что брат Арманды, Савой, без ума влюбился в Кэри Пейдж.
Разумеется, обе семьи в один прекрасный день узнали о чувствах молодого человека, и ни одна из них не была особенно счастлива в связи с этим. Отец Савоя и Арманды Ламартин Винсент давно приглядывался к Клайду Бачелору, причем весьма внимательно, поскольку оба занимались одним и тем же — черным табаком; Винсенты всегда были учтивы по отношению к семье Бачелоров. Однако семьи не наносили друг другу визитов, пока это не начала делать молодежь, и, несмотря на то, что Ламартин с женой, как и все остальные, пали жертвами очарования Кэри, они все же смирились весьма неохотно, ибо считали, что эта девушка не подходит для союза с их сыном. С другой стороны, хотя Клайд с Люси не находили никаких недостатков ни в интеллекте, ни в характере Савоя и считали его весьма привлекательным, они пришли в ужас от мысли, что их обожаемая дочь станет членом семьи, не оценившей ее должным образом. Так что обе семьи были взаимно удовлетворены, когда Кэри с каждым годом все больше отклоняла ухаживания Савоя.
