Эдит Лэйтон - Гордое сердце
Драмм рассмеялся.
- Ну подумайте сами, отец, как бы я мог сообщить вам, если бы находился между жизнью и смертью? А если не находился, то зачем беспокоить вас? Я решил написать, когда исправлюсь. Какая необходимость зря вас волновать?
- Потому что ты бы ожидал того же самого от меня, - отрывисто произнес граф, поворачиваясь, чтобы посмотреть на сына. Драмм кивнул.
- Очень хорошая причина. Запомню на будущее.
- Надеюсь, тебе не придется это вспоминать. Расскажи, что случилось, пожалуйста.
Драмм быстро изложил основные детали.
- Теперь Эрик начнет расследование, и у нас могут появиться ответы на остальные вопросы, - закончил он.
- Хорошо, - сказал граф. - Что касается этой мисс Гаскойн. Она слишком молода, чтобы быть хозяйкой дома. Где остальные члены семьи?
- Ее родители умерли, - ответил Драмм. - Здесь только Александра и ее братья.
Тонкие брови его отца взлетели вверх, когда он услышал, что Драмм называет хозяйку по имени.
- Не беспокойтесь, сэр, - слегка улыбаясь, произнес тот. - Нами соблюдены все приличия, и на время моего пребывания здесь поселилась достойная пожилая особа.
Граф нахмурился.
- А в остальное время девушка живет тут одна?
- С тремя младшими братьями. Но уверяю вас, что мы все продумали. То нелепое крыло к сараю было пристроено моими людьми, чтобы они могли остаться и помочь ухаживать за мной.
- Ты не был знаком с ней до этого неприятного инцидента? - слишком мягким голосом поинтересовался старший граф.
- Что? - засмеялся Драмм. - Вы не устаете удивлять меня, отец. По крайней мере, ваша оценка моих моральных устоев, мягко говоря, поражает. Нет. Я не ехал к ней, когда произошел несчастный случай. До этого я не касался ее ни взглядом, ни какой-либо частью своей безупречной персоны, до того самого момента, когда она тащила меня, окровавленного, с места падения. А после? Могу утверждать, что она не строит планов на мой счет. Девушка спасла мне жизнь. Я понял, что подозревать ее в каких-то задних мыслях было бы черной неблагодарностью.
- Значит, ты считаешь, что отплатил ей тем, что построил сарай? спросил его отец. - Я не всеведущ, - добавил он, заметив испуганный взгляд Драмма. - Просто в кузнице, где я останавливался по дороге сюда, только об этом и говорят.
- Если бы вы задержались там еще хоть на минуту, то поняли бы, что это все, о чем они могут поговорить. Эта кузница - почти что центр города, как говорят мальчики. Я имею в виду братьев Алли. - Драмм улыбнулся при виде выражения лица графа. - Прошу прощения. Мальчики зовут ее так, и я иногда тоже ненароком оговариваюсь.
- Ничего, если это единственное, что ты делаешь ненароком.
Драмм покачал головой.
- Я польщен такой высокой оценкой моих способностей. У меня разбита голова и поломана нога, и я живу в переполненном доме с добропорядочной дамой, здесь даже чихнуть не удается незаметно, и вы считаете, что я могу прокрасться к девушке и соблазнить ее? Благодарю за такое доверие.
- Я просто гадал, не может ли она прокрасться к тебе с той же целью, задумчиво проговорил его отец.
Драмм выпрямился с внезапно посуровевшим лицом.
- Думаю, если бы вы знали ее, то извинились бы, сэр.
Граф спокойно смотрел на сына.
- Правда? Возможно. Прости меня. Я в эти дни думаю только о матримониальных планах, касающихся тебя. Наверное, я и на других переношу свою нетерпимость.
- Из-за этого я сюда и попал. - Драмм засмеялся, расслабившись. - Я обдумывал вашу лекцию о женитьбе вместо того, чтобы смотреть, куда еду, поэтому несчастный случай, вернее, засада застала меня врасплох.
- Правда? - оживился его отец. - Могу я спросить, о такой леди ты думал? Леди Аннабелл, как я и предполагал? Или о другой?
Эрик, про которого все забыли, заинтересованно взглянул на Драмма.
- Леди Аннабелл? Самая известная особа в лондонском свете? - с кривой усмешкой спросил Драмм. - Как же ее забудешь? Вы превозносите все - от кончиков туфель до ресниц. То, как вы захвачены ею, заставляет меня гадать, стоит ли рассматривать ее в роли будущей жены или предоставить это право вам.
- Если бы я был на десять лет моложе, то твое высказывание не прозвучало бы ни оскорбительно, ни нелепо - уж не знаю, чего ты добивался больше. - Граф отмахнулся от возражений, которые пытался произнести Драмм. Но эта леди прекрасна, хорошо образованна, богата, титулована и очаровательна. Она бы очень устроила меня как невестка и мать моих внуков.
- Вы недооцениваете себя, - сказал Драмм. - Вы в форме, и в лучшей, чем многие мужчины вдвое моложе, и вы богаче остальных, в каком бы возрасте они ни были. Вы и сами желанный объект для замужества. Если подумать, так леди Аннабелл была бы вам самой подходящей женой и наверняка произвела бы на свет лучшего наследника, чем я. Она действительно прекрасна, умна и сдержанна. Но я хорошо ее знаю - не только ее репутацию роковой женщины. Говорят, что она стала вертушкой и кокеткой, потому что предмет ее страсти женился на другой. Выходит, она дважды испытывала настоящую любовь - к двум моим друзьям. Оба были сегодня здесь. Сначала ее отверг Деймон Райдер, кумир ее юности, а потом - успокоительный приз, который она для себя выбрала, - Рейф Далтон. Жестом, странно похожим на жест отца, Драмм поднял руку, чтобы удержать графа от любых возражений. - Пожалуйста, не принимайте их за злодеев. Это не их вина. Они женились по велению своих сердец. И Аннабелл - тоже не злодейка, просто избалованная и эгоистичная особа. Но поскольку я в курсе ее неудачных попыток женить на себе Далтона и Райдера и поскольку я ходатайствовал за них, то между мной и этой леди не было и не может быть любви. Но я не вижу причины, почему это невозможно для вас.
Драмм взглянул на Эрика, чтобы увидеть его реакцию на такое дерзкое предложение, и уловил, как по лицу друга пробежала тень, до того как он успел скрыть свои чувства. Было ли это промелькнувшим отчаянием или гневом, с которым он быстро справился? Неужели Эрик интересуется прелестной Аннабелл? Они встречались, они были знакомы. Аннабелл вовсю стремилась удачно выйти замуж, хотя бы для того, чтобы доказать свету, что она на это способна. Если у Эрика были какие-то намерения в отношении нее, то старый граф окажется трудным соперником. Драмм внезапно понял, что это никакая не шутка. Его отец может привлечь женщину, которой нужен титул, и еще сильнее ту, которая испытала разочарования первой любви.
- Но времена меняются и люди тоже, так что почему бы это не проверить, - быстро добавил Драмм, чтобы рассеять интерес, который он, возможно, пробудил в душе отца. - Я навещу ее, когда встану на ноги и снова появлюсь в Лондоне. Кто знает, что может произойти?
Его отец ответил не сразу. Он стоял, глубоко задумавшись. Потом наклонил голову.
- Действительно, кто знает? - рассеянно произнес он.
***
Сумерки уступили место мягкому синему вечеру к тому времени, как Эрик закончил располагаться в сарае и вышел, чтобы пожелать спокойной ночи другу. Вин, Кит и Роб потянулись за ним, как выводок утят, разговаривая о всякой чепухе по дороге. Граф Уинтертон, стоя у окна, видел огромного светловолосого мужчину и троих мальчишек в золотом свете фонаря, льющемся из открытых окон сарая. Граф от нечего делать наблюдал за веселым квартетом, сцепив за спиной руки и дожидаясь, пока доктор закончит осмотр Драмма.
- Ну и когда он сможет уехать отсюда? - спросил Уинтертон, не поворачивая головы.
- Не раньше чем через месяц, - ответил доктор, поднимаясь с колен. Простите, милорд, - обратился он к Драмму, который, как после пытки, весь побелел и судорожно сжимал губы. - Я должен был проверить все тщательнейшим образом, а это ощущение не из приятных. Но зато теперь я доволен. Кто бы ни занимался вами, он проделал аккуратную работу. Я бы сам не смог сделать лучше. Кости должны срастись, и даже такой выдающийся лекарь, как я, не может вам в этом ничем помочь.
Выражение лица старшего графа не изменилось.
- Так долго? - произнес он. - Наверняка должен быть способ перевезти его до этого.
- Каким образом? - спросил доктор. - Заставить его лететь? Я не могу придумать ничего достаточно безопасного. Дороги все в рытвинах, колеях и кочках, так что лучшие экипажи трясутся и качаются. Мы не можем рисковать его здоровьем, которое с таким трудом было налажено. Если кость сдвинется с места, это будет незаметно до тех пор, пока граф не попытается встать. Нет, ваше сиятельство, он должен остаться здесь, вы ведь не хотите причинить ему вред?
Уинтертон повернулся. На его лице было ледяное выражение.
- Ты улыбаешься? - холодно спросил он сына. - Так счастлив, что остаешься здесь?
- Так непривычно слышать, что кто-то говорит вам нет, - ответил Драмм. - Я изумлен. Кажется, никогда, еще такого не слышал.
Его отец не успел ответить, в комнате началось настоящее нашествие.
- Только не говорите нам, что Драмму придется уехать! - взмолился Роб, первым прибежав в комнату и обращаясь к доктору.
