Геннадий Соколов - Философия любви
- Девушка, вы оставили свою шапку, - и подал ее ей.
- Благодарю вас, - ответила она, слегка покраснев, взяла шапку и передала ее гардеробщице.
Когда Таня видела Александра с Людой в зале, она воспринимала это как нечто естественное, хотя и не оставалась к этому равнодушной. Она предполагала, что он мог даже провожать ее, но не видела этого и оставалась почти спокойной. Сейчас же она воочию убедилась, что он приходит на танцы вместе с ней: следовательно, он провожает ее и... целует. От этого умозаключения ее затошнило, и она, бросив юношу, танцевавшего с ней в этот момент, выбежала из зала и вышла на воздух. "Он назвал меня девушкой! Он, наверно, забыл мое имя... Но я напомню ему его. Он наверняка получил мое письмо, но отреагировать на него смог лишь вот таким идиотским образом", думала Таня. Чувство гнева, ревности и стыда охватило ее и ей захотелось сейчас же покинуть танцы и выразить этим свой протест, но она вспомнила, что уже поступала подобным образом и решила дождаться окончания вечера, чего бы ей это ни стоило.
Как ни старалась она быть веселой и независимой, лицо ее было пасмурным и печальным. Сначала она была безразлична к тому, кто ее приглашал на танец, а через час ей стало противно танцевать с кем бы то ни было. Ее мысли занимал сейчас лишь один человек, находящийся в зале. Ее сердце, а следом и ее взгляд тянулись за парой, которая весело и самозабвенно кружилась по залу, не обращая никакого внимания на ее душевные муки. Она завидовала девушке, которая танцевала с Ковалевым, и у нее возникло непреодолимое желание оказаться на ее месте и прижаться к его груди. Она представила себе, что танцует именно с ним, и непроизвольно положила свою голову на плечо юноши, которого накануне оставила среди круга и тот, удивленный ее состоянием, осторожно и нежно прижал ее грудь к своей. Очнувшись, Таня отпрянула от него и тихо сказала:
- Мне что-то плохо, пойдемте лучше посидим немного. Юноша согласился, и они прошли и сели на стулья. Саша заметил это, и в его душе вдруг возникло необъяснимое чувство вины перед ней. Все причуды ее поведения он отнес на свой счет, и, когда начался новый танец, он оставил Люду и через весь зал прошел к ней. Когда он приближался, Таня с удивленным вниманием наблюдала за его взглядом, который был устремлен на нее, но в самый последний момент, когда он чуть замедлил шаг, ей показалось, что сейчас он свернет, и ее сердце сжалось от боли. Она опустила глаза, и тут до ее сознания дошли слова приглашения. Таня, не помня себя, встала и положила на плечи Ковалева свои отяжелевшие руки. Она едва сдержала слезы, навернувшиеся ей на глаза, когда они в медленном ритме танго протискивались между танцующими в центр круга, и, когда они смешались в толпе, она подняла глаза на Александра и прошептала:
- Спасибо тебе, я всегда верила в это... - По окончании танца Саша проводил ее на место и кивком головы поблагодарил юношу. Больше он к Тане не подходил, но все время думал о том, как быть дальше. Поскольку он пришел на вечер с Людой, то и должен был уйти вместе с ней. Он должен был уйти с ней и потому, что она обиделась и приуныла после его такого поступка. Но его чувства не давали покоя его рассуждениям. Они склоняли его к тому, чтобы он забыл свои былые страдания и шел домой с Таней.
"Она верила в то, что я все равно подойду к ней. Значит, она все время надеялась и ждала. Значит она любила! Но, кажется, меня любит и Люда?! Дает ли любовь основание для прощения? И дает ли моя любовь повод к тому, чтобы я смог простить. Ведь не зря в песне поется: "Нежно люби, но не прощай..." Поэты - народ мудрый, но любить и не простить, это значит любить и не встретиться, когда этого хочу не только я, но и она. Может быть, дождаться, пока она попросит у меня прощения? Но где найти силы, чтобы ждать такой случай, когда эти силы потрачены на то, чтобы вернуть ее чувства. У меня уже нет больше никаких сил. Я стал как тряпка, и позови она меня сейчас сама, я, наверное, пойду за ней на край света. Некоторые люди может осудят меня за это, но мне сейчас уже все равно. Я не виноват в том, что я люблю... Но голос этих людей раздается откуда-то изнутри меня самого. Они живут где-то во мне, в той же самой душе, которая вместе с тем и тянет меня к той же пропасти. Где же здесь найти середину? Как утолить жажду, не испив из источника? Это невозможно, и не прав поэт, сочинивший эту злополучную фразу. Ближе к истине будут другие слова: "Если любит, прости". Люда в это время была погружена в свои размышления. Она почувствовала, что может потерять Ковалева, и это требовало от нее каких-то решительных действий. - Пойдем, Саша, домой?! - осторожно предложила она, боясь, что он не согласится. Но он поддержал ее. - Пойдем, Люда, здесь, по-моему, душно.
Глава 18
Через неделю, когда Ковалев пришел с работы, сестренка хитро улыбаясь, подала ему открытку.
- Это тебе, Саша, от Тани. Ты извини, что я ее прочитала. Хорошо?
- Хорошо, извиняю, - ответил Александр и, охваченный внезапным волнением, прошел в спальню и стал читать.
"Я вас люблю, чего же боле, Что я могу еще сказать? Теперь я знаю, в вашей воле Меня презреньем наказать. Сначала я молчать хотела. Поверьте, моего стыда Вы б не узнали никогда, Когда б надежду я имела Хоть редко, хоть в неделю раз В "ДК" на танцах видеть вас...
Татьяна"
Прочитав стихи, Саша прижал открытку к сердцу, и глаза его наполнились слезами. Он хотел перечитать их еще раз, но слова, написанные столь знакомой рукой, расплылись. "Ну и дурень, - подумал он про себя, - каким слабым я стал. Он положил открытку в коробку, где хранил письма, быстро переоделся и вышел на улицу. Светило яркое солнце, и снег слепил глаза. Чувствовалось приближение весны. Но весна теперь ожидалась другой... Голова его кружилась от счастья. На ум пришли слова песни: "Лучше гор могут быть только горы"..., на которых он никогда не бывал. На дворе мальчишки гоняли по снегу футбол, и мяч случайно подкатился к нему. Он с большой силой ударил его по воротам и попал в портфель, служивший штангой. Портфель отлетел на несколько метров и из него высыпались учебники и нехитрые школьные принадлежности. Он помог хозяину ранца сложить все на место и поцеловал мальчугана. Он готов был сейчас целовать всех подряд и, вспомнив традицию артистов театра целоваться после премьеры, изумился ее большому смыслу. Он вышел на улицу и, пройдя несколько десятков метров по тротуару, обратил внимание на двух молодых людей, шедших ему навстречу. Девушка в поблеклом и помятом голубом пальто, в изрядно поношенных, стоптанных сапогах несла тяжелую хозяйственную сумку и бранила подвыпившего молодого мужчину, шапка которого была надета задом наперед, а шарф висел поверх пальто. Голос девушки показался Ковалеву знакомым, и, когда молодые люди прошли совсем близко, он к величайшему своему удивлению узнал в них ту самую блистательную пару, которой прошлой осенью любовался на танцах. Разительная картина перемены, происшедшей с людьми за столь небольшой срок, ошеломила Александра, и, невольно перенося ее на полотно своих отношений с Татьяной, он почувствовал, как яд разочарования растекается по его телу. "Нет, Таня, я благодарен тебе, но я уже не смогу тебя полюбить", - услышал он голос своей внутренней речи. Он повторил эти слова вслух. Они прозвучали убедительно и сильно. Это понравилось ему, и он произнес их еще и еще. Женщина, проходившая мимо, услышала его речь и внимательно присмотрелась к нему. Поймав ее пристальный взгляд Ковалев пришел в себя и ускорил шаг. "Прощения быть не может", твердо решил он, припомнив сцены их ссоры.
- Если она поступила так однажды, то нет никакой гарантии, что она не может повторить все сначала. Хотя, впрочем, раньше такая гарантия, вероятно, была. Но она не оправдала себя... Да могут ли вообще быть какие-то гарантии в таком деле?.. Он хотел прогуляться по свежему воздуху и не заметил, как очутился на улице, которая вела к дому Тани. Не мало изумившись этому обстоятельству, он резко свернул и направился к Дому культуры. Однако после того, как он вышел из сквера, где они повстречались впервые, ноги сами направили его в сторону ее дома. Он прошел около полукилометра, но когда заветный дом показался вдалеке, он вдруг очнулся от раздумий, развернулся и пошел в обратную сторону. У Дворца культуры силы, гнавшие его прочь, иссякли и, обойдя его вокруг, он снова направился к ней. Когда он переступил порог, Таня бросилась ему на шею, и они опустились на скамейку, стоявшую в коридорчике. У нее мелькнула мысль, что он мог прийти и с моралью, которую ей надлежало выслушать, и он действительно придумал ее и шел с нею. Но каждый из них не сумел сыграть свою роль до конца. В его ушах еще стояли слова, которые он повторял вслух по дороге, но его губы вопреки им прошептали:
- Таня, я пришел, чтобы сделать тебе предложение.
- Я согласна, согласна! - почти закричала она, и в безудержном порыве стала осыпать его соленными поцелуями.
Новосибирск 1999
