Джессика Марчент - Любовь выше страсти
— Что? — Эми выглянула в окошко. Небо было черным, безлунным и беззвездным. — О чем ты?
— Паб в Харнфилде…
— Ах, паб…
— В нем хозяйничает мой друг. У них всегда отличный ростбиф и йоркширский пудинг…
— Мне бы лучше… — Эми замолчала. Она хотела сказать, что предпочла бы омлет, потому что его легко проглотить. Но тут у нее перед глазами встал настоящий йоркширский пудинг, золотистый, ароматный, и она сразу представила себе тарелку с ножом и вилкой. — Ты уверен, что пудинг в самом деле вкусный?
— Мне нравится.
— И они все делают как надо?
— Вроде да.
— Все равно, — вздохнула Эми, — это воскресная еда, а сегодня вторник.
— Посмотрим?
Снаружи «Полумесяц» не представлял собой ничего особенного. Паб как паб. А вот вывеска заинтриговала Эми. Между полумесяцем и самыми настоящими кентскими холмами она разглядела дракона.
— Дракон? — не поверила Эми своим глазам.
— Он приносит удачу, — сказал Пол. — Сюда.
Паб встретил их теплом, особенно приятным после холода на улице. Пока они пробирались между стульями, стоявшими вокруг белых столиков, Эми успела разглядеть помещение. На стенах в золоченых рамах висели морские пейзажи, пол украшал серый ковер, а синие бархатные портьеры, казалось, полностью заглушали шум извне, так что она ощутила себя почти рыбкой в аквариуме.
Стройный бармен смешивал коктейль для посетителя. Желтоватая кожа, черные блестящие волосы, раскосые черные глаза. Вот уж этого Эми не ожидала. Ростбиф и… Поставив бокал на поднос рядом с еще двумя, он с самым серьезным видом взял деньги и стал похож на мальчишку, играющего во взрослого бармена. И тут он заметил Эми и Пола.
— Фрик! Давно не виделись! — Он широко улыбнулся, отчего лицо у него стало, как у шестнадцатилетнего, но уверенный голос выдавал в нем взрослого и опытного мужчину. — Извини, Пол! Если бы ты приходил чаще, я бы привык называть тебя Полом.
Эми удивленно повернулась к Полу.
— Ты менял имя?
Пол недовольно усмехнулся.
— Меня так звали в школе.
— Напоминает твою фамилию.
— Да, отчасти.
— А меня звали Китом, — сказал бармен.
— Забавно. — Эми оглядела его худенькую фигурку, идеально чистую белую рубашку, бордовый бархатный пиджак и черную бабочку. — Ничего не понимаю.
— Да нет, логика в этом есть. И в его кличке тоже.
Какая бы ни была логика, но она не имела никакого отношения к настоящему имени бармена, которого Пол представил ей как Оуэна Риса. Эми показалось, что пол уходит у нее из-под ног.
— Вы валлиец? — спросила она растерянно.
— Отец у меня валлиец, — сказал Оуэн, — а мама китаянка из Кантона.
— Наверное, поэтому у вас на вывеске дракон? — спросила Эми.
— Он приносит удачу, — кивнул Оуэн.
— Это валлийский дракон или китайский?
— Китайский, — вмешался Пол. — Валлийские драконы красные.
Эми решила, что уж коль она зашла так далеко, то может задать еще один вопрос.
— Вы говорите не как валлиец. Почему?
— А… — Оуэн искоса поглядел на Пола. — В нашей школе учили разговаривать прирожденно властно.
Эми еще никогда о таком не слыхала, но поняла, о чем идет речь. С удивлением она посмотрела на Пола, сумевшего сохранить мягкую, спокойную манеру, в которой даже чувствовалась некоторая неуверенность. Возможно, он сам этого желает, а возможно, его голос не годится ни на что другое.
— Не представляю вас в школе, — заметила, подумав, Эми. — Вы были таким умным, Оуэн, что учились со старшими ребятами?
Пол рассмеялся.
— Да ему уже тридцать. Столько же, сколько мне. Он просто лучше сохранился.
— Ты тоже ничего, — парировал Оуэн.
Эми подняла голову и поглядела на оливковое лицо Пола. В здешнем свете из-за расширившихся зрачков его глаза выглядели почти черными, и для них, казалось, не существовало ничего тайного… Она торопливо отвернулась.
— Вот уже не думала, что тебе уже тридцать.
— Мы переростки.
— Говори за себя, — заявил Оуэн. — У меня есть жена, дети и процветающий бизнес… Так что если кто и переросток, то только не я.
Пол улыбнулся и склонился в насмешливом полупоклоне.
— Как они?
И Пол с Оуэном несколько минут поговорили о жене Оуэна по имени Хайди и о его детях, которым Эми мгновенно потеряла счет, поняв лишь, что их не меньше трех. В пабе появились еще посетители, и Оэун вернулся к своим обязанностям.
— Налить вам выпить? — спросил он.
Эми и Пол переглянулись и отрицательно покачали головами.
— Спасибо, — сказал Пол. — Но нам сегодня нужна ясная… гм… голова.
Эми промолчала, вспомнив, куда они идут. Как она могла забыть? Даже ненадолго? Теперь на ее плечи опять легла тяжесть, которая несколько минут ей не досаждала. Наверное, потому, подумала она, что это место такое… удивительное.
— Приехали поесть карпа? — спросил Оуэн. — Сегодня у нас в основном любители карпа, — пояснил он с нескрываемой гордостью. — Мы повесили объявление в окошке.
— А я обещал Эми ростбиф.
— Росбиф тоже есть. Не все ведь любят рыбу.
Ресторанный зал находился напротив бара, и уже в половине седьмого в нем набралось немало посетителей. На столах лежали зеленые скатерти, стояли свечи в зеленых подсвечниках и цветы в серебряных вазах. Посредине на большом столе между растениями в горшках на огромном серебряном блюде были затейливо разложены всевозможные фрукты.
Три столика были заняты, на двух еще стояли таблички. За одним из столиков уже ели что-то золотисто-коричневое с невероятно привлекательным ароматом специй.
— Может быть, карп? — спросила Эми, когда юная черноволосая официантка проводила их к столику и зажгла свечу.
— Почему бы и нет? Хочешь попробовать?
— В следующий раз, — с сожалением отозвалась Эми. — Мой желудок жаждет ростбифа.
И ее желудок не был разочарован. Официантка без всякой суеты приняла заказ и, сразу поняв, что они заехали в паб по дороге, почти тотчас принесла ростбиф. Даже если бы Эми хотела к чему-нибудь придраться, она бы не смогла это сделать при всем желании. Ростбиф был такой нежный, что ей почти не требовался нож, овощи и соус приготовлены так, словно повар стоял у Эми за спиной, когда она сама готовила ростбиф для своего семейства. Пудинг же оказался выше всяких похвал.
Аппетит вернулся к Эми мгновенно, и она сама не заметила, как опустошила тарелку, после чего почувствовала себя куда увереннее и сильнее. Слишком долго она не давала своему телу нормального топлива, держась исключительно на нервах, и теперь как будто опьянела от еды. Она посмотрела на Пола, и ей понравилось, как он ест — сосредоточенно, неторопливо, аккуратно. Как я ему благодарна, думала она, за то, что он привез меня сюда, за все, что он для меня сделал, за то, что он такой милый…
Эми одернула себя и сказала первое, что пришло ей в голову:
— Тарелки не такие.
— Что? — не понял Пол. — Почему не такие?
— На них должны быть ивы, — зачем-то сказала Эми. — А ножи… — Она коснулась ручки своего ножа. — Ножи должны быть тяжелые, серебряные. — Эми умолкла и, опустив глаза в тарелку, сложила вместе вилку и нож. — Извини. Сегодня такой длинный день.
— Приятно видеть, что ты наконец-то нормально ешь.
— Ужасно вкусно, Пол. Не помню, чтобы мне еще где-то так понравилось.
— Ну, Хайди — великая кулинарка.
Умиротворенная его голосом и всей атмосферой ресторана, Эми с удовольствием смотрела, как он доедает ростбиф.
— Хайди как будто не английское имя.
— Наверное. Она ведь шведка. Они познакомились, когда девушка приехала сюда на год учить английский язык.
— А где она научилась так хорошо готовить английские блюда?
— Не знаю. Научилась где-то. Она и Оуэн — замечательная пара. Стоит им к чему-нибудь прикоснуться, и все у них получается.
Эми улыбнулась. Ей понравилось, как Пол с любовью и без зависти говорил о своем друге.
— А что он имел в виду, когда сказал, что ваши прозвища имеют свою логику? — спросила она. — Я что-то не поняла. Вряд ли он был в детстве толстым.
— Не был.
— А почему тебя звали Фрик?
— Я тебе расскажу, но не сейчас. Сначала надо закончить с одним делом.
— Ты прав. — Однако Эми трудно было удержаться от вопросов. — А что из себя представляла школа, где учили говорить прирожденно властным тоном?
Когда Пол назвал одну из самых известных школ, Эми обуяло любопытство, недаром она сама работала в школе.
— Неужели там в самом деле учили мальчиков говорить уверенно?
— Это получалось само собой.
— А у тебя не получалось? — Эми знала, что задает слишком личный вопрос, но ей неудержимо хотелось знать о Поле как можно больше. — Ты специально решил говорить иначе?
— Не знаю.
Пол забыл о еде. Потом он с одному ему присущей грацией пожал плечами и стал глядеть на огонек свечи, возможно вспоминая прошлое. Судя по выражению его лица, картинки были не из веселых.
