Доун Линдсей - Американская кузина
- А я забыл, что мы были врагами, - проговорил он с неожиданной горечью. - Оказывается, задача у меня была более грандиозная, чем я думал.
Соррел не поняла, что он хотел этим сказать, но не стала переспрашивать и ответила, не лукавя:
- У меня тоже были времена, когда я, как все, ненавидела и боялась англичан.
- Еще какая задача! Так вот почему вы не жалуете меня и не доверяете мне!
Соррел напряглась, не желая думать о причинах, побудивших ее избегать его общества.
- Почему же не жалую?
- Думаю, вы сами все знаете,- печально проговорил он.- Не лукавьте! Я же вижу, что вы мне не доверяете. Только не знаю, то ли это из-за войны, то ли из-за моего титула. Но я умею драться. Так все говорили. Вы мне разрешите помочь вам?
Соррел залилась жарким румянцем и смутилась. Она легко могла противостоять его уговорам, но его ласковому голосу, нежной улыбке- нет, это было выше ее сил. Ей уже почти хотелось сдаться на милость победителя, потому что она начинала доверять этому английскому аристократу.
И что? Неужели она в самом деле разыграет беспомощную девицу и сложит к его ногам все свои трудности, чтобы он разобрался с ними? Что ж, у него сильные плечи и он с ними справится, если на то пошло. Но она-то не прекрасная девица и не повиснет на первом встречном рыцаре. К тому же он почти обещал жениться на кузине.
- Зачем?
Он пожал плечами.
- Ну и вопрос. Если вы не знаете на него ответ, то я, боюсь, ничем вам не помогу. Я-то думал, что разговариваю с умной женщиной. Мисс Кент, иногда вы на удивление слепы.
Соррел не нашла ответа на эти слова и промолчала. Подождав немного, словно смиряясь с поражением, маркиз вздохнул и, взяв ее под руку, повел дальше.
- Понятно. Ну что ж. Надеюсь только, вы не забудете о моем обещании, потому что я собираюсь его сдержать. Когда-нибудь вы поверите мне и все расскажете, мисс Соррел Кент из Америки.
Маркиз тотчас переменил тему и заговорил о каких-то пустяках, как будто никакого серьезного разговора между ними вовсе не было.
- Знаете, этот старый дом просто замечательный,- сказал он, когда они вышли за церковную ограду и направились к воротам Кэмпден-хаус. - Стыд и позор, что его довели до такого состояния. Я хорошо понимаю, почему ваша тетя восхищалась им, когда была девочкой.
Соррел была благодарна маркизу за то, что он заговорил о другом, поэтому ответила ему с куда большей пылкостью, чем позволяла себе обычно:
- Должна признаться, я тоже влюбилась в него. Мама часто рассказывала мне о нем, поэтому я встретилась с ним, как со старым знакомым. Когда тетя Лейла узнала, что его можно снять на лето, мне кажется, она была и счастлива, и смущена, ведь она и мама могли только мечтать пожить в нем, когда были девочками. Это был самый красивый дом во всей округе и совершенно для них недостижимый, как они тогда думали.
- Да. Я много слышал об их необыкновенном успехе. Увы, мне не пришлось познакомиться с вашей мамой, но от вашей тети я в восторге.
Соррел подозрительно поглядела на него, подумав, что не заметила иронии в его голосе, но и на его лице она не нашла и тени насмешки. Однако она вспомнила о реальном положении вещей и отняла у него руку, сделав вид, что камешек попал ей в туфлю.
Маркиз терпеливо ждал, пока она избавится от несуществующего камешка, и потом они зашагали дальше.
- Вы правы,- заявила Соррел радостным тоном.- Стоит только взглянуть на мою кузину, чтобы представить, какими они были когда-то.
Маркиз улыбнулся.
- Скорей всего ваша тетя не удержится и купит дом. Она об этом не говорила?
Соррел с радостью поддержала разговор.
- Нет, ведь моя кузина не любит деревню.- Произнеся это, Соррел тотчас спохватилась, не сказала ли она лишнего.- Вы знаете, он горел один раз во время Гражданской войны. В этих местах камень стал красным. Мне говорили, кот-суолдский камень всегда краснеет в огне.
Маркиз с нескрываемым любопытством поглядел на нее.
- Как интересно.
Соррел решила продолжать разговор на ту же тему, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал ровно.
- А ваш дом намного больше? Должна сказать, у нас дома не очень любят величественные сооружения. Может быть, из-за наших демократических принципов. Однако я тоже, в общем-то, осталась безразлична к дворцам, которые мне показывала тетя. Оказалось, я предпочитаю что-то более уютное, правда, не обшарпанное.
Улыбка маркиза была грустной.
- Мой дом... Дом, в котором я вырос, ненамного больше этого. Не забывайте, что мой отец был всего лишь младшим сыном. А теперешний мой дом... Он очень большой и не очень уютный. Боюсь, вам бы он не понравился. Но, должен признаться, я редко в нем бываю. Но, тем не менее, в последние годы у меня появилась привычка к роскоши, ведь раньше и крыши текли, и вместо каминов были дыры в потолке. Сейчас мне бы такое не понравилось. Мне это напоминает...
Но он не сказал, о чем это ему напоминает, потому что они как раз подошли к дому.
Соррел возблагодарила судьбу за то, что ее кузина еще не возвратилась с прогулки и не видела, как они вместе идут по дороге. Когда же они приблизились к крыльцу, она услышала над головой странный шум.
Ничего не понимая, Соррел подняла голову, и в то же мгновение маркиз оттолкнул ее, а на то место, где она стояла, с грохотом упало что-то тяжелое, подняв тучу пыли.
Глава четырнадцатая.
Соррел ударило волной, и она упала на гравиевую дорожку, в кровь исцарапав себе руки и колени под легким платьем. Она еще не поняла, что произошло, как маркиз уже оказался рядом и поднимал её с земли.
- Соррел! Господи, вы не ушиблись?
- Не очень, - едва слышано ответила Соррел. - Ради Бога, что это было?
Она не обратила внимания на то, что маркиз назвал ее по имени, как не замечала пока крови на руках и грязи на платье и щеке.
Зато от маркиза ничто не укрылось.
- Было то, что одна из труб чуть не упала на вас. Вы и теперь будете изображать из себя упрямую дуру и настаивать на моем извращенном воображении? Только не говорите, что никому ваша смерть не нужна. Если бы меня случайно не оказалось рядом, где бы вы сейчас были?
Соррел с ужасом огляделась, не желая верить ему и не находя слов для возражений. Одна из красивых елизаветинской эпохи труб в самом деле упала и разлетелась на куски. Если бы маркиз не оттолкнул Соррел, ей бы не отделаться легкими ушибами. Наверное, она была бы уже мертвой...
- Нет... Трубы старые. Дом тоже разваливается,- пролепетала Соррел, чувствуя, что не может сдержать дрожь.- Тетя Лейла все время говорила об этом.
Маркизу тоже, судя по его виду, изменило его обычное благодушие.
- Господи, дай мне терпение! Вы что, до сих пор ничего не поняли? Не кажется ли вам, что вы слишком долго играете американскую дурочку?
Приглядевшись к Соррел, маркиз понял, что она не в себе, и, выругавшись вполголоса, снизил тон:
- Простите меня! Вы вся дрожите, и это неудивительно. У меня тоже нервы разыгрались, ведь я испугался за вас. Ради Бога, дорогая, возьмите себя в руки!
Соррел не представляла, как она выглядит, но уже презирала себя за слабость.
Скорее всего, в ней виноват очень похожий на взрыв грохот, с каким упала труба. А ведь Соррел думала, что никогда больше не услышит взрывов. Как бы то ни было, она вдруг почувствовала, что у нее зуб на зуб не попадает, словно стоял не жаркий июньский день, а холодная зима.
- Н-н-ничего! С-с-сейчас пройдет! Однако маркиз ей не поверил, ибо сильнее сжал ей оцарапанные руки.
- К черту! Хотя мне, по крайней мере, приятно видеть, что у бескомпромиссной мисс Кент нормальная реакция на события. Позвольте мне проводить вас к вашей тетушке?
Вот этого-то Соррел как раз и не могла позволить, потому что меньше всего хотела, чтобы тетя узнала... Или маркиз стал задавать ей вопросы. Ей нужно время все обдумать. Пока же она не в состоянии рассуждать здраво. Соррел даже не представляла, что может так расклеиться, но ведь и опасность ей грозила нешуточная. Слава Богу, маркиза не подвела реакция, и она осталась в живых, даже почти не пострадала. Но ей еще нужно успокоиться.
- Н-нет! - резче, чем ей бы этого хотелось, возразила Соррел.- Не будьте смешным! Мне уже лучше. И вообще ничего страшного. Только шума много. Глупо получилось, я знаю, но на мгновение мне показалось, что взорвался снаряд.
Маркиз внимательно посмотрел на ее побледневшее лицо, на круглые от страха глаза и, неожиданно обняв ее, принялся гладить ее по голове, словно она опять стала маленькой девочкой.
-Знаю, знаю. Это не глупо. Мне до сих пор снится, что рвутся снаряды.
Соррел была благодарна ему за участие, хотя понимала, что должна высвободиться из его рук, пока не поздно, но вместо этого она задрожала еще сильнее, и он покрепче прижал ее к себе.
- Значит, вот что способно поколебать ваше хваленое спокойствие,прошептал он, зарывшись в ее волосы и ощутив странное волнение, какого никогда прежде не испытывал.- Не хочу пугать вас еще больше, хотя ваша слабость доставила мне несказанное блаженство, но, может быть, теперь, дорогая, вы отнесетесь серьезнее к моим словам? Нет, нет! Даже не пытайтесь высвободиться! Если вы в порядке, то мои нервы совсем никуда не годятся, и мне нужно реальное подтверждение, что вы живы и здоровы. Не представляете, когда я глянул наверх и увидел трубу, которая падала прямо на вас... Я потерял год жизни, можете не сомневаться.
