Патриция Уилсон - Заговор сердец
Он молча смотрел на нее, и Кэсси пришлось собрать все свое мужество, чтобы выдержать взгляд его холодных, сверкающих гневом глаз.
- Это и есть ваше решение? - с явной враждебностью спросил Джордан. Жалкий итог ваших глубоких раздумий?
- Вы же наверняка видите, что в этом есть смысл, - вспыхнула Кэсси.
- Я вижу, как это воспримут все окружающие... если я позволю такому случиться, - отрубил он. - Я очень хорошо помню ваше желание, чтобы помолвка продлилась один день! Помню и то, что объяснил вам абсолютную невозможность чего-либо подобного, и не собираюсь повторять свои доводы. Постарайтесь хоть сейчас посмотреть на все иначе, с точки зрения другого человека. Как вы полагаете, что подумает мой отец? Или ваша мать? Редакция загудит от слухов и домыслов. Если вы испытываете серьезные неудобства из-за нашей временной помолвки, так и скажите, и мы положим этому делу конец. Но хочу вас предупредить, Кэсси, в таком случае вам действительно придется искать другую работу! Когда я в последний раз навещал родителей, моя мать только и говорила что о вас. Она относится к вам как к дочери, и я не позволю, чтобы ей причинили боль. Только попробуйте расстроить ее теперь, когда она так тревожится об отце, и я устрою вам веселую жизнь!
Из всего сказанного у нее в мозгу засело только одно: "Когда я в последний раз навещал родителей".
- Вы... вы ездили домой к родителям? - в смятении спросила она, не понимая, как это раньше не пришло ей в голову.
- Естественно. Я должен был повидать отца перед операцией и хоть немного поддержать мать. Где, черт возьми, по-вашему, я еще мог быть? Я не мог взять вас с собой, вы же не вполне оправились от гриппа!
Она отвернулась, прикусив губу и вновь перебирая в памяти все свои мучительные, полные глубокой обиды мысли. Почти целую неделю он ночевал на ее неудобной кушетке, заботился о ней, а на выходные уехал повидать родителей. А что же она? Она злилась, что он куда-то запропастился. Снова, как бывало уже не раз, заняла боевые позиции, и все потому, что хотела видеть его рядом с собой. Кэсси сидела, не говоря ни слова, поглощенная своими невеселыми раздумьями. Она, значит, действительно хочет, чтобы он всегда был рядом! И нападает на него каждый раз, когда чувствует боль, а эта боль возникает, когда он оставляет ее одну.
В один прекрасный день срок их соглашения истечет, заговор перестанет существовать, и Джордан при первой же возможности вернется к тому, что больше всего привлекало его в этой жизни. Какой прок желать, чтобы он всегда оставался рядом, если вся их так называемая близость не более чем иллюзия, нереальная и щемящая, как и само Рождество!
- Хотите еще что-нибудь сказать? - нетерпеливо спросил Джордан, поднимаясь со стула и собирая коробки с покупками. Кэсси молча покачала головой. - Как я понимаю, очередной кризис позади? - проворчал он. - В таком случае, может, возьмемся за дело?
В полном смятении она присоединилась к Джордану. До чего же трудно разобраться в собственных чувствах! У нее и в мыслях не было испытывать вообще какие-либо чувства к этому человеку, а они возникли, и Кэсси не знала, как быть. Она принялась развешивать серебряную канитель. Джордан с любопытством наблюдал за ней.
- Может, все-таки продумаем план вечеринки?
- Сегодня мы просто не успеем сделать и то и другое, - быстро сказала она. - Я без труда набросаю план, если вы дадите мне основную идею. Обдумаю все дома или даже во время перерыва на работе. Никаких проблем.
- Ах, ну да! - протянул он. - Я и забыл, что вы окончили школу в Швейцарии. В ваших силах придать всему действу некую европейскую утонченность, а мне останется пожинать лавры! Займитесь нижними ветками, скомандовал он. - Я возьму стремянку и развешу игрушки наверху.
Кэсси была рада, что он вышел из комнаты. По крайней мере есть минута-другая, чтобы собраться с мыслями, однако еще до того, как он вернулся, она решила ни о чем не думать. У нее просто не было сил на откровенность с собой.
- Прелестная комната, - заметила она, когда Джордан вернулся в гостиную и поставил стремянку возле елки.
- Я уж и не надеялся услышать это от вас, - улыбнулся он. - Каждая вторая из женщин, которые здесь бывают, в восторге от нее!
На долю секунды Кэсси замерла как громом пораженная. У нее даже мысли не мелькало, что у Джордана могут быть другие женщины, и эти слова отозвались в ней почти осязаемой болью. Хотя почему бы и нет? Он красив, обаятелен, умен. И был он сейчас с ней, а не с другой потому, что, как он говорил, она нравится его отцу больше всех остальных. Это некоторым образом подчеркивало кратковременность их отношений, и Кэсси погрузилась в молчание. Джордан никогда и ни при каких обстоятельствах не захотел бы связывать себя надолго ни с одной женщиной. Она не могла себе представить, чтобы Джордан, оказавшись в какойлибо смертельно опасной ситуации, мог начисто забыть об оставленной дома "милой женушке". Его жизнь круто изменилась, когда отец отошел от дел и заболел, но ведь это не навсегда. Он наверняка постоянно твердит себе это.
- Великолепно! - Джордан спустился со стремянки и отступил назад, чтобы полюбоваться елкой. - Я сварю кофе, а потом мы в торжественной обстановке зажжем рождественские огни!
- Есть еще вот это, - сказала ему Кэсси. - Я... мы купили ее, чтобы украсить верхушку елки.
Она протянула ему пятиконечную звезду, он кивнул.
- О'кей. Я водружу ее на самый верх перед тем, как зажечь огни. Но сначала кофе.
Когда он ушел, Кэсси со всех сторон осмотрела елку. Да, просто чудо! И как украшает эту теплую просторную гостиную с толстым бежевым ковром на полу и тяжелыми занавесями на окнах, защищающими от зимнего холода. Ей не хотелось уходить отсюда. Она бы с удовольствием переночевала тут на кушетке, кушетке Джордана. Кэсси вздохнула, прекрасно понимая, что с ней происходит, и вместе с тем не желая признаться себе в этом. А не водрузить ли пока звезду на верхушку елки? Она без труда дотянется с верхней ступеньки...
Кэсси взобралась на стремянку и стала укреплять звезду, но ей мешали обвившиеся вокруг ветки провода. Она было потянулась освободить звезду, и тут в комнату вошел Джордан.
- Кэсси! - Он быстро поставил чашки с кофе и бросился к ней.
До сих пор все было хорошо, но, услышав его громкий вскрик, Кэсси потеряла равновесие, тщетно попыталась поскорее спуститься вниз, пока шаткая стремянка не рухнула на пол, и почувствовала, что неудержимо падает. Джордан успел подхватить ее, но не устоял на ногах, и оба они грохнулись на пол. Он только успел локтем прикрыть ее голову, когда лестница с глухим стуком упала на ковер.
- О Боже! - Лежа на полу, Кэсси посмотрела вверх - отсюда елка выглядела совсем иначе, но тоже очень красиво. - Если б стремянка упала чуть-чуть в сторону, елке пришел бы конец!
- А упади она поближе, не поздоровилось бы нам с вами! - сердито заметил Джордан. - Мне следовало догадаться, что вы попытаетесь сделать все сами. Вы ведь уверены, что способны сделать любое дело лучше всех, да?
Кэсси подумала, что сердится Джордан совершенно зря, и быстро взглянула на него. Он сидел на ковре, устремив на нее возмущенный взгляд.
- Все было нормально, пока вы не заявились сюда с диким воплем, буркнула она, чувствуя, как неожиданно потускнело очарование рождественской красавицы. - В следующий раз, когда задумаете устроить вечеринку, найдите себе другую невесту!
- Вам не приходит в голову, как глупо вы выглядите, лежа на полу и испепеляя меня грозным взглядом?
Он засмеялся, и Кэсси окончательно рассвирепела. Она попыталась сесть, но Джордан легонько толкнул ее в плечо, и она снопа упала на спину.
- Не вставайте, - весело сказал он. - По крайней мере в этом положении у вас нет передо мной никаких преимуществ.
Кэсси залилась краской, и его брови удивленно взлетели вверх.
- Никаких неприличных намеков, уверяю вас! - Джордан скользнул по ней медленным взглядом, и Кэсси отчаянно пожалела, что не вскочила на ноги. - Платье вам очень к лицу. Хотя цвет не вполне для вас обычный, красное вино, немного светлее ваших волос. Удивительно, но он вам идет. У вас определенно чутье на цвет. Тоже благодаря швейцарской школе?
- Скорее, проявление врожденного артистизма, - лаконично ответила Кэсси, в смятении от его странного взгляда и тех чувств, какие он против воли всколыхнул в ее душе. - Должно быть, я кое-что унаследовала от своей театральной семьи!
Легкая горечь в ее словах не прошла для Джордана незамеченной.
- Снова вспомнили Луиджи? - мягко спросил он.
- Никого я не вспомнила, - пробормотала Кэсси. - Что мне нужно, так это вспомнить о самой себе. А теперь, будьте любезны, позвольте мне встать, - язвительно добавила она.
- Да нет, не позволю. - Он наклонился над нею, обхватив ладонями ее лицо. - Мне больше нравится видеть вас вот так.
Это она ожидала услышать меньше всего и от смущения густо покраснела.
- Вы и в самом деле испуганы, верно, Кэсси? - спросил он. - И потому встречаете все в штыки?
