Джери Уандер - Залив мечты
Взяв книгу, Конни слепо уставилась в страницу, держа детектив вверх ногами.
- Я не люблю Мэри, - вдруг тихо сказал Берт. - И никогда ее не любил.
Конни бросила на него сердитый взгляд поверх книги.
- Не надо, Берт. Я же знаю, какое действие оказывает на тебя лишь одно упоминание о ней.
- Оказывает, да, оказывает, но лишь потому, что Мэри обманывала и использовала меня и мне до сих пор больно. Но хуже всего то, что даже теперь я не могу ей простить ее отношения к Эрику. - Его лицо исказилось от боли. Она была совершенно безразлична к малышу.
- Безразлична? К собственному сыну? поражение переспросила Конни.
- Абсолютно, - отрезал Берт.
- Это ужасно, - проговорила она и нахмурилась, вспомнив, с какой гордостью Эрик показывал ей фотографии матери. Как дорожил ими. - Но ты убедил Эрика в том, что она его любила?
Берт кивнул.
- Может быть, я скажу правду, когда он подрастет. Мне кажется, для ребенка очень важно чувствовать, что у него была любящая мать. Поэтому я всегда делал вид, что мы - счастливая семья, что у нас хороший брак. - Он горько рассмеялся. - На самом же деле наш брак потерпел полное фиаско!
Конни отложила книгу.
- Ты можешь рассказать мне об этом?
- Конечно. Я так долго держал это в себе... а ты выступишь в роли психотерапевта, если хочешь.
- Хочу.
Берт облокотился на перила веранды.
- Лучше, наверное, начать с самого начала. - Он немного помолчал, собираясь с мыслями. - Я встретил Мэри, когда оформлял коммерческие выставки в Нью-Йорке. У нас была веселая группа молодых дизайнеров.
Один из моих холостых приятелей очень любил крутиться в высшем обществе. Он брал и нас всех на вечеринки золотой молодежи. Я никогда не увлекался светской жизнью, но, должен признаться, мне было интересно вблизи видеть тех, о ком пишут в газетах. Издалека, однако, все выглядело гораздо пристойнее. Я был разочарован. На одной из таких вечеринок я и встретил Мэри.
- И она показалась тебе необыкновенной, - предположила Конни.
- Да, необыкновенной, - коротко согласился он. - Когда я попросил своего приятеля познакомить нас, я не сомневался, что она модель высшего класса. Но выяснилось, что она студентка и дочь Чарли Мадригала.
- Мэри сама захотела с тобой познакомиться?
- Она сразу положила на меня глаз. Вот что значит оказаться не там, где надо, и не тогда, когда надо, - горько заметил Берт. - Она тут же стала проявлять ко мне чрезвычайный интерес. Мэри была потрясающе красива, и мне это льстило. Мы еще пару раз встретились на вечеринках, и вскоре она пригласила меня как гостя в дом своего отца во Флориде.
- Но она тебе тоже понравилась?
- Конечно. Она была веселая, дружелюбная, знала кучу смешных историй про всех.
Еще Мэри рассказывала мне о своей жизни. В детстве отец то осыпал ее подарками, то полностью игнорировал. Мать умерла при родах, а отец тут же женился на ее подруге. С Эвелин, сестрой, они были погодками, но все время соперничали.
- Бедняжки, - искренне вырвалось у Конни.
Берт кивнул.
- Это оборотная сторона красивой жизни.
Так вот... Она сказала, что гостей будет человек десять, но когда я приехал, то оказался единственным приглашенным. И Мэри затащила меня в постель.
- Ты был против?
- Я.., сомневался, что мне это нужно. Она слишком уж форсировала события. Но у меня в то время ни с кем из женщин серьезных отношений не было, а Мэри казалась такой соблазнительной... Наверное, я в тот вечер думал не головой, а другой частью тела, - язвительно усмехнулся он. - Мы провели два дня в постели. Я предложил ей воспользоваться презервативом, но она сказала, что примет все меры предосторожности сама. Ни отец, ни гости так и не появились, и несколько дней спустя я уехал.
- Мэри больше не предлагала тебе встретиться?
- Нет. Но она поняла, что я отказался бы.
Я быстро сообразил, что Мэри - просто искательница новых ощущений, что она занята. только собой. Я был интересен для нее как человек из другого круга. Встретились мы лишь месяцев пять спустя, - продолжал Берт. - Один из моих клиентов пригласил меня пообедать в сверхмодном, только что открывшемся ресторане на Бродвее. Я подъехал на машине и у входа в ресторан увидел Мэри, беременную. Как ты понимаешь, пять месяцев - небольшой срок, но ее наряд специально демонстрировал ее положение. Я поздоровался с ней и, конечно, поздравил. Тут она заявила, что поздравить нужно и меня, поскольку отец ребенка я.
- Вот это да! Наверное, ты обалдел.
- Не то слово. Не смог ни куска проглотить.
- Ты поверил ей?
- Да. По времени все совпадало, да и интуиция подсказывала мне, что она говорит правду. А теперь.., достаточно посмотреть на Эрика.
- Одно лицо.
Берт улыбнулся.
- Да. И еще Мэри рассказала мне, что насчет ребенка у нее был целый план. Во-первых, она выбрала меня - человека из здоровой фермерской семьи. Кто-то рассказал ей, что я подающий надежды дизайнер, так что по интеллекту тоже подходил. Меня выбрали как поставщика полноценных генов, - сухо бросил он. - Затем Мэри рассчитала день максимальной вероятности забеременеть, пригласила меня во Флориду - и все!
- Она вот так спокойно рассказала тебе об этом?
- Совершенно. Она даже поблагодарила меня за мою способность производить потомство. Мы взрослые люди, и ты понимаешь, что даже у двух здоровых людей может не получаться с детьми. Как у Редхиллов, например. Берт сжал зубы. - Я был в ярости. И из-за того, что меня так грубо использовали, и из-за того, что попался, как мальчишка.
- Так вот почему ты в тот раз не поверил мне, что я предохраняюсь?
Берт коротко кивнул.
- Прости меня, - сказал он и продолжил:
- Я сначала запаниковал, потом пришел в ужас. Но затем понял, что не могу отнестись к этому безразлично. Мне было не все равно, какой матерью моему ребенку станет Мэри. И на следующий день я поехал к ней домой и заявил, что у отцов тоже есть некоторые права.
- А до того ей не приходило в голову, что ты тоже захочешь играть какую-то роль в жизни собственного ребенка?
- По-видимому, нет. Как и то, что потом ребенок, возможно, захочет узнать, кто его отец.
- Странно как-то это все, - пробормотала Конни.
- А эта женщина вообще жила странно. Я спросил ее, как у нее с финансами. Выяснилось, что она бросила учебу, как только подтвердилась ее беременность. Что неудивительно, поскольку у нее была идея стать идеальной матерью для ребенка. Она ходила по детским магазинам и тратила остатки денег на одежду для малыша.
- А сбережений у нее не было?
- Она все потратила на оборудование детской комнаты. Мэри призналась, что не подумала о том, как оплачивать счета, когда родится ребенок. И тогда я предложил выплачивать ей месячное содержание.
- И она приняла это?
- Без малейших колебаний. Так вот, сам я твердо верю в семейные ценности, - заявил Берт. - Поэтому я хотел, чтобы мой ребенок был рожден в законном браке. Конечно, в наше время на такие вещи смотрят проще, но все же...
- Я понимаю.
- Я даже не хотел, чтобы люди знали о том, что Эрик зачат вне брака. Поэтому мы должны были чрезвычайно тихо и быстро пожениться.
- Мэри была согласна?
- Да, как и в вопросе с пособием. По-моему, она начала понимать, что ее план родить и самостоятельно воспитать ребенка не такая уж блестящая идея. Конечно, моя идея насчет нашего брака тоже не самая лучшая, но что мне оставалось делать? На моем месте так поступил бы каждый.
- Далеко не каждый, - возразила Конни. Большинство мужчин заявило бы, что раз она создала эту проблему без их согласия, то пусть сама и разбирается.
Берт пожал плечами.
- Может, и так. Но, как бы то ни было, через неделю мы тихо поженились - без гостей, свидетелями были случайные прохожие.
И Мэри переехала ко мне.
- Наверное, твои родители очень переживали, что ты не пригласил их на свадьбу?
- Они были просто убиты, - ответил он. Я же один ребенок в семье. Правда, потом я им все объяснил.
- А как вы с Мэри жили?
- До рождения Эрика все шло неплохо. Мэри читала много книг по подготовке к родам, ходила на специальную гимнастику и психотерапию. Но, когда мальчик появился на свет, все пошло прахом. Я думал, что материнская любовь заложена в женщинах природой, но к Мэри это не относилось. На людях она обожала демонстрировать свои чувства, но все остальное время оставалась совершенно равнодушной. Она никогда не ласкала ребенка, не щебетала с ним, как другие матери. - Берт посмотрел на Конни. - А вот ты стала бы. Вначале я думал, что у Мэри послеродовая депрессия, но несколько месяцев спустя пришлось признать, что она просто плохая мать.
- Тогда вообще непонятно, зачем эта беременность.
- Я могу только догадываться. Вероятно, поскольку Мэри всегда была занята исключительно собой, она потеряла интерес к ребенку, как только он стал самостоятельным существом. Или это тот случай, когда, получая желаемое, человек теряет к этому интерес.
