Кристин Сэлингер - Семейные тайны
— Сет удивительно терпелив с малышкой. Для мальчика его возраста это нетипично, — заметила Сибилл.
Филипп пожал плечами и отошел к плите, чтобы сварить кофе.
— Они сразу нашли общий язык. Обри его обожает, что, естественно, тешит самолюбие парня, и он отвечает ей взаимностью.
Филипп обернулся, улыбкой встречая двух женщин, появившихся в дверях кухни.
— А вот и беглянки. Сибилл, это те самые женщины, которых украли у меня братья. Анна, Грейс, доктор Сибилл.
— Мы ему нужны только в качестве кухарок, — со смехом прокомментировала Анна, протягивая Сибилл руку. — Рада познакомиться. Я читала твои книги. Замечательно написаны.
— Спасибо, — смущенно пробормотала Сибилл, огорошенная как лестным отзывом, так и яркой красотой Анны Спинелли Куинн. — Я очень благодарна за то, что вы столь благосклонно относитесь к моему неожиданному вторжению воскресным вечером.
— Ну что ты. Мы очень рады.
И заинтригованы, добавила про себя Анна. За семь месяцев, что она знает Филиппа, тот ни разу не приводил домой женщину на воскресный ужин.
— Филипп, иди смотри бейсбол. — Она рукой показала ему на дверь. — Мы тут сами без тебя познакомимся.
— Анна любит покомандовать, — предупредил Филипп Сибилл. — Крикни, если что. Я тотчас же примчусь на помощь. — Прежде чем она сообразила уклониться, он крепко поцеловал ее в губы и вышел из кухни.
Анна многозначительно хмыкнула и лучезарно улыбнулась.
— По бокальчику вина? Отметим знакомство.
Грейс выдвинула стул.
— Филипп сказал, что ты намерена пожить в Сент-Крисе некоторое время, чтобы собрать материал для новой книги.
— В общем-то да. — Сибилл глубоко вздохнула. С какой стати она так разнервничалась? Они же всего-навсего женщины. Восхитительная темноглазая брюнетка и уравновешенная миловидная блондинка. Причин для волнений нет. — Я работаю над книгой о культуре, традициях и социальной структуре маленьких городов и сельских общин.
— У нас на побережье есть и то и другое.
— Да, знаю. Вы с Этаном ведь недавно поженились?
Улыбка Грейс потеплела, взгляд метнулся к обручальному кольцу на руке.
— В прошлом месяце.
— И вы оба выросли здесь, вместе.
— Я родилась здесь. А Этан приехал сюда, когда ему было двенадцать.
— А ты тоже из этих мест? — обратилась она к Анне, чувствуя себя более уверенно в роли интервьюера.
— Нет, я из Питсбурга. Одно время жила в округе Колумбия, потом в Принсесс-Анн. Я работаю в сфере социального обеспечения, сотрудник службы помощи детям из неблагополучных семей. Вот почему меня так заинтересовали твои книги. — Анна поставила перед Сибилл бокал с красным вином.
— Ах да, ты опекаешь Сета. Филипп мне рассказывал.
— Ммм, — только и ответила Анна, снимая с крючка фартук. — Ну как, понравилась прогулка под парусом?
Значит, догадалась Сибилл, положение Сета с посторонними здесь не принято обсуждать. Что ж, придется смириться. Пока.
— Да, очень. Даже больше, чем я ожидала. Не понимаю, почему я до сих пор отказывала себе в подобном удовольствии.
— Я сама впервые узнала, что это такое, всего несколько месяцев назад. — Анна поставила на огонь большую кастрюлю с водой. — А Грейс всю жизнь плавает.
— Ты работаешь здесь, в Сент-Кристофере?
— Да, убираю дома.
— Включая этот, слава тебе Господи, — вставила Анна. — Я все говорю Грейс, что ей следует основать свою фирму. «Мы — горничные» или что-нибудь в этом роде. — Грейс рассмеялась, а Анна покачала головой. — Я же серьезно. У тебя не будет отбоя от клиентов. Это же такое подспорье для работающих женщин. Можно даже заняться обслуживанием зданий торговых предприятий. Обучишь двух-трех человек, и молва сама разнесется.
— Ты мыслишь гораздо шире, чем я, Анна. А я понятия не имею, как вести бизнес.
— Еще как имеешь. Ваша семья на протяжении поколений держит крабовое предприятие.
— Крабовое предприятие? — переспросила Сибилл.
— Добыча, обработка, транспортировка. — Грейс вскинула руку. — Если тебе доводилось или доведется есть здесь крабов, знай, их наверняка поставила компания моего отца. Только я никогда не принимала участия в семейном бизнесе.
— Это вовсе не значит, что ты не должна иметь свой. — Анна вытащила из холодильника кусок сыра и принялась тереть его. — Многие готовы платить за качественные услуги по домашнему хозяйству фирме или людям, на которых можно положиться. Никому не охота тратить драгоценное свободное время на уборку дома, стряпню, стирку. Традиции меняются. Ты не согласна, Сибилл? Женщины не могут проводить каждую свободную минуту на кухне.
— Я, конечно, согласна, но… ты-то сама сейчас где?
Анна замерла с теркой в руках, заморгала, потом закинула голову и расхохоталась. Ей бы танцевать у костра под звуки скрипок, думала Сибилл, а не торчать в благоухающей кухне, натирая сыр.
— Ты абсолютно права. — Все еще посмеиваясь, Анна покачала головой. — Действительно, вот она я, стою у плиты, в то время как мой благоверный сидит перед телевизором и ничего не видит и не слышит, кроме игры. И по воскресеньям это обычная картина в нашем доме. Но я не возражаю. Люблю готовить.
— Правда?
Услышав недоверчивые нотки в голосе гостьи, Анна опять рассмеялась.
— Правда. Мне это доставляет удовольствие, но, разумеется, не в будни, когда я, прискакав с работы, срочно начинаю что-то лепить. Поэтому мы готовим по очереди. В понедельник доедаем то, что я варила, жарила и пекла в воскресенье. По вторникам давимся стряпней Кэма; он отвратительный повар. В среду обычно ужинаем где-нибудь в кафе или ресторане, в четверг опять я готовлю, в пятницу — Филипп, в субботу сидим на сухомятке. Вполне толковая система, когда она работает.
— Анна собирается за год обучить поварскому мастерству Сета, чтобы он готовил по средам.
— В его-то возрасте?
Анна откинула назад волосы.
— Через пару недель ему будет одиннадцать лет. Я в его возрасте уже умела готовить потрясающий красный соус. Затраты времени и сил в итоге оправдаются с лихвой, если удастся привить ему навыки кулинарного искусства и убедить, что умение готовить ни в коей мере не умаляет его мужского достоинства. И к тому же, — добавила она, бросая в кипящую воду широкие полоски лапши, — он станет отличным учеником, когда я заверю его, что он вполне способен перещеголять Кэма.
— Они не ладят?
— Наоборот. Жить друг без друга не могут. — Анна склонила набок голову, заслышав восторженные крики и топот, огласившие гостиную. — Сета хлебом не корми, дай только утереть нос старшему брату. А это, разумеется, означает, что они постоянно спорят и подкалывают друг друга. — Она опять улыбнулась. — Полагаю, у тебя нет братьев?
— Нет.
— А сестры? — спросила Грейс и удивилась, заметив, как мгновенно похолодел взгляд гостьи.
— Одна.
— Я всегда мечтала иметь сестру. — Грейс улыбнулась Анне. — И теперь наконец-то моя мечта сбылась.
— Я была единственным ребенком в семье. Грейс тоже. — Анна сжала плечо Грейс и принялась смешивать сыры. Этот непринужденный дружеский жест разбудил зависть в душе Сибилл. — И с тех пор как мы породнились с Куиннами, быстро наверстываем упущенное. Уже и позабыли, что такое маленькая семья. Твоя сестра живет в Нью-Йорке?
— Нет. — У Сибилл словно что-то опустилось в животе. — Мы не очень близки. Прошу прощения. — Она поднялась из-за стола. — Вы позволите занять ненадолго вашу ванную?
— Конечно. Прямо по коридору, первая дверь налево. — Анна дождалась, когда гостья удалилась, и повернулась к Грейс. — Я пока не составила о ней мнения.
— Она немного смущается.
Анна пожала плечами.
— Ладно, поживем — увидим.
Спрятавшись в маленькой ванной, Сибилл включила воду и умылась. На душе у нее было неспокойно. Непонятная семья, думала она. Шумные, иногда грубые, все ужасно разные. И тем не менее чувствуется, что они счастливы вместе, искренне привязаны друг к другу, общаются легко и непринужденно.
В ее семье никогда никто не кричал и не грубил. За исключением тех редких случаев, когда Глория переступала грань приличий. Сейчас Сибилл затруднилась бы сказать, были ли они когда-либо счастливы вместе, по-настоящему раскованны в обществе друг друга. Во всяком случае, они никогда открыто не выражали свою любовь.
Это потому, что она и ее родители не экспансивные люди, убеждала себя Сибилл. Сама она всегда подчинялась голосу рассудка — как в силу своего характера, так и в противовес Глории, наделенной взрывным темпераментом. Жизнь гораздо спокойнее, когда ею управляет разумное начало. Сибилл это знала по собственному опыту. И верила в это абсолютно.
Однако сейчас бурю в душе посеяли именно чувства. Она обвиняла себя в подлости, трусости, лжи. Но потом напомнила себе, что поступается честью ради благополучия ребенка, который приходится ей племянником, а значит, имеет полное право находиться здесь, чтобы разобраться в создавшейся ситуации.
