Джейн Харри - Быть может
После его ухода Тереза взяла пресс-папье и, прижав его к пылающей щеке, просидела так несколько минут.
- Сегодня мой день рождения, - прошептала она, - и я собираюсь быть счастливой, чего бы мне это ни стоило.
На Гудзоне гулял ветер, и Тереза была рада, что захватила жакет. Она сняла с шеи шарф и повязала им разметавшиеся волосы, оставив длинные концы болтаться сзади.
Перед выходом из дома она привела лицо в порядок - с помощью пудры замаскировала предательские тени под глазами, наложила немного румян на скулы. Тереза даже брызнула на себя французскими духами, присланными в подарок, и вдела в уши серебряные серьги - тоже подарок, от Лили.
Ей казалось, что она выглядит хорошо, но если она ждала комплимента от Уолтера, то напрасно.
- Готовы? - коротко бросил он, ровно через четверть часа снова появившись на пороге ее квартиры. - Тогда пошли.
После прогулки по реке они отправились на Манхэттен.
- Хотите присоединиться к группе с гидом или побродить самостоятельно? спросил Уолтер.
- Самостоятельно, - ответила Тереза. - Раз вы обожаете здесь гулять, то в случае чего сможете исполнить роль экскурсовода.
Они медленно двинулись вперед. Тереза стала замечать, что прохожие бросают в их сторону любопытные взгляды и перешептываются.
- Вас, кажется, узнают, - сказала она. - Ваша популярность помогает вам в работе?
Уолтер пожал плечами.
- Не знаю. Никогда не задумывался над этим.
К нему подошла женщина и протянула открытку с ручкой.
- Вы не могли бы дать автограф, мистер Макговерн? Я смотрю все ваши передачи!
- Приятно это слышать, - вежливо ответил Уолтер, подписывая открытку.
К нему тотчас потянулись и другие люди, размахивая открытками, листками бумаги, путеводителями. Одна девушка протянула руку, и Уолтер расписался у нее на запястье.
- Вас это не раздражает? - спросила Тереза, когда они наконец остались вдвоем.
- Иногда, но я понимаю, что это нехорошо с моей стороны. Все эти люди фактически обеспечивают мое существование, а телевидение очень ненадежная штука. Оно может поднять высоко, а затем - не успеешь оглянуться - как уже барахтаешься внизу. Я хочу уйти до того, как начнется мой закат.
- Вот как? - Тереза посмотрела на него в изумлении. - Чем же вы будете заниматься?
- Вернусь к своей первой любви - к лошадям. Мой отец всегда надеялся, что когда-нибудь я займу его место в управлении нашей конефермой.
- Вы уедете из Нью-Йорка? И бросите свой красивый дом?
- Когда придет время. Для меня секрет счастья состоит в том, чтобы найти свое настоящее место в жизни и делать то, что мне по душе.
- И для вас это лошади, - медленно сказала Тереза.
- Животные честны, не то что некоторые люди, с кем мне приходится иметь дело. - Уолтер вопросительно взглянул на нее. - Думаете, я не способен кардинально изменить свою жизнь?
- Я думаю, что вы способны сделать все, что ни захотите, - тихо ответила Тереза. - Спасибо, что вы привезли меня сюда.
- Я тоже получил от прогулки удовольствие. И я знаю, что вы можете сами добраться до дома и что вы не хотите больше отнимать у меня время. Но вам так легко от меня не отделаться.
- Откуда вы знаете, что я собиралась сказать?!
- За ту неделю, что я проработал вместе с вами, я научился понимать вас с полувздоха. На этот раз я понял, что вы пытаетесь тактично сказать мне, чтобы я отвалил.
Тереза подавила смех.
- Мне не нравится, что я такая прозрачная!
- Вовсе нет. По крайней мере, для других людей. - Пока Тереза осмысливала его слова, он продолжил: - Куда бы вы хотели пойти после ланча? В "Метрополитен-музей"?
- Блестящая идея!
- Но мы пойдем туда, когда погода изменится. - Увидев удивленный взгляд Терезы, он пояснил: - Скоро начнется дождь, уж поверьте мне. Техасцы знают толк в дождях.
- Невероятно! Сейчас просто жарко. - Тереза повесила на руку свой жакет. - С моей стороны не будет наглостью, если я скажу, что хочу мороженого?
- Это ваш день, - тихо сказал Уолтер. - Вы можете иметь все, что хотите. Абсолютно все.
Тереза собралась пошутить по поводу его щедрого заявления, но, когда она встретилась с Уолтером глазами, слова замерли у нее на губах. Его дотоле спокойный взгляд стал вдруг напряженным. Здесь уже было не до шуток. Глаза Уолтера ласкали Терезу, и в них отражались чувства, которые не нуждались в словах.
Тереза чувствовала сильное биение своего сердца, по ее телу пробегала странная дрожь - смесь нервозности и восторженного волнения. У нее возникло желание протянуть руку и дотронуться до руки Уолтера, ощутить нежность его объятий, почувствовать его теплые, требовательные губы на своих губах... Это потому что я страдаю по Рейнеру и ищу утешение у других! - подумала она в панике.
Но Уолтер предлагал ей не утешение. В его глазах читалась страсть. В них темнел опасный омут. Восторг и мучение. Тереза была не готова к этому.
- Я думаю, ланча и музея будет вполне достаточно, - сказала она, отворачиваясь. Голос ее прозвучал тонко и хрипло. - Пойдемте?
Тереза постаралась привести свои чувства в порядок, и, когда Уолтер принес ей мороженое, она уже успокоилась и даже попыталась шутить.
- Сознайтесь, когда вы в последний раз угощали даму мороженым? кокетливо спросила она.
- Даже не припомню, - с улыбкой ответил он. - Возьмите скорее этот чертов рожок, пока он не потек.
- А себе вы не купили?
- Я на диете, - торжественно заявил Уолтер. Усевшись рядом на скамью, он наблюдал за Терезой с выражением веселого недоверия на лице. - Сколько, вы сказали, вам исполнилось сегодня?
- Ничего я вам не говорила, - прошепелявила Тереза, пытаясь справиться с быстро тающим мороженым.
- Я бы вам дал сейчас не больше десяти лет, - продолжал забавляться Уолтер. - Господи, леди, вы даже нос испачкали этой штукой.
- Ой, где?! - Тереза скосила глаза, но ничего не увидела.
- Здесь, - сказал Уолтер и, наклонившись, быстрым и чувственным движением снял языком белую каплю с кончика ее носа.
На мгновение мир вокруг Терезы остановился. Она ощутила, как по ее телу разливается жар.
- Я... вы, кажется, не хотели мороженого, - пробормотала она слегка дрожащим голосом.
- Проблема пагубных привычек! - с напускной небрежностью бросил Уолтер. Никогда не знаешь, когда они могут вернуться к тебе.
- У вас пристрастие к мороженому? - удивленно спросила Тереза.
- Кто говорит о мороженом? - Уолтер ухмыльнулся. - Пошли, а то попадем под дождь.
Тереза последовала за ним. У нее было ощущение, что она стоит на краю головокружительной пропасти.
О Боже, подумала она, я должна быть очень осторожной!
Несмотря на ее опасения, вторая половина дня прошла спокойно, без эмоционального напряжения. Они пообедали в небольшом французском ресторанчике, а затем пошли в "Метрополитен-музей", где Тереза, переходя из зала в зал, в течение двух часов наслаждалась произведениями искусства.
Прогноз Уолтера оправдался: когда они вышли из музея, на улице моросил холодный, противный дождь. Он взял ее за руку и, прежде чем Тереза поняла, что происходит, втащил в фойе какого-то отеля.
- Посушитесь в дамской комнате, - распорядился он. - Встретимся в холле.
Вернувшись, она нашла Уолтера сидящим за низким столиком у большого камина, в котором горел огонь.
- Как в сказке, - тихо сказала Тереза.
Она опустилась в мягкое кресло и протянула озябшую ногу к огню. В этот момент официант принес поднос с горячим чаем, бисквитами и пирожными.
- Праздничного пирога у них, к сожалению, не оказалось, - сказал Уолтер.
- Вы меня поражаете. - Тереза покачала головой.
- Иногда я и сам себе поражаюсь. - В голосе Уолтера слышались горькие нотки, но, когда Тереза взглянула на него, он улыбнулся и передал ей тарелку с бисквитами.
- Уолтер, - спросила она чуть позже, - вы не объясните мне кое-что?
- Пожалуйста, если смогу.
- Вы не знаете, кто тот "дорогой", которого так часто упоминает Летишия?
- Конечно, знаю. Это мой дядя - старший брат моей матери. Его жена вскоре после свадьбы заболела полиомиелитом, и семейная жизнь закончилась, едва успев начаться. Дядя был богат и потратил целое состояние на то, чтобы вылечить жену, но ничто не помогло - она осталась прикованной к инвалидному креслу до конца своих дней. Примерно в это время дядя встретил Летишию - он спонсировал балетный спектакль, в котором она танцевала главную партию. Летишия, видя, в каком состоянии он находится, была очень добра к нему. Они стали любовниками. Это продолжалось пятнадцать лет, пока тетка была жива. Если бы не Летишия, дядя сломался бы.
- А его жена знала о романе?
- Нет, и на ней это никак не отражалось. Моя мать считала, что в этот период дядя был даже более внимателен к своей жене, чем раньше, и уделял ей больше времени. Он очень о ней заботился, но она была инвалидом практически всю их совместную жизнь, а он - сильным здоровым мужчиной. С Летишией мой дядя мог расслабиться, почувствовать себя счастливым. - Уолтер криво улыбнулся. - Вы, наверное, заметили, какое у нее доброе сердце. Летишия давала дяде то, в чем он больше всего нуждался. После смерти тетки они собирались пожениться, но Летишия не захотела переезжать туда, где жила ее несчастная предшественница, и дядя купил ей дом, в котором она живет сейчас. Он также положил в банк на ее имя приличную сумму, так что она может не работать, если не хочет. - Уолтер удрученно покачал головой. - Летишия отказывалась, но дядя настоял, как будто чувствовал, что им не суждено быть вместе. Он скоропостижно скончался за три недели до их бракосочетания.
