Дебора Гордон - Бросая вызов
— Конечно. Сначала я положил глаз на вас, но когда вы ответили мне отказом… — Он положил руку ей на талию и мягко подтолкнул вперед. — Я попытался утешить мое уязвленное самолюбие с помощью Бониты. Есть такие женщины, которые знают, как утешить мужчину. Не то что Лаура Миллер. И поэтому я сел в машину и отправился на озеро.
Он наступил ей на ногу. И довольно сильно. Лаура не могла сдержать смех:
— Сомневаюсь, что ваше самолюбие настолько уязвлено. Серьезно, что вы здесь делаете?
— Честно? У меня здесь дела.
— Дела? Бизнес?
— Встреча с клиентом.
— Правда? С кем?
Движением руки он остановил ее.
— Я не собираюсь вам отвечать. Это конфиденциальная встреча.
Однако не было похоже, чтобы эта жесткость была вызвана искренним раздражением на то, что она сует нос в его дела. Это было простое предостережение.
— Прошу прощения. Я допустила бестактность.
— Вам незачем извиняться, — возразил он. — Я даже рад, что вас интересует, чем я занимаюсь. Но я удивлен вашим любопытством. Вчера вечером вы его не проявляли и даже отказались от безобидной чашечки кофе в моей компании.
Ей нечего было ответить, и она промолчала. И переменила тему:
— Значит, вы приехали на встречу, а заодно — послушать Бониту?
Они снова принялись лавировать между столиками.
— Да, Фредди как-то упоминал, что она здесь выступает. Я вспомнил, насколько неотразима она была во время похорон, и решил приехать сюда и пригласить ее на ужин.
Лаура вспомнила свой телефонный разговор с метрдотелем.
— Но когда вы заказывали столик, оказалось, что мест нет, и тогда вы сослались на знакомство с Крэгом Томлинсоном. И сказали, что это он вас пригласил.
— И она вам об этом сказала? — улыбнулся он. — Это неправда, но могло быть и так.
— Она и словом об этом не обмолвилась.
— Тогда кто же?
Лаура не могла удержаться:
— Вы действительно хотите знать? Тогда скажите, с каким клиентом вы должны встретиться.
— Скажите мне лучше другое. Почему вы так интересуетесь мной?
— А вы — мной?
Они подошли к ее столику, но медлили садиться.
— Думаю, что я не могу ответить на ваш вопрос, чтобы не показаться развратником или проходимцем.
— Тогда соврите, — улыбнулась Лаура. — Ведь вы юрист. Вам должно быть это не в диковинку.
Вики смотрела на нее с укоризной, осуждая за откровенное нахальство, но Майк не любил оставаться в долгу.
— Верно, но ложь редко бывает продуктивной. Правда же, преподнесенная под нужным соусом, помогает продвинуться гораздо дальше.
Он повернулся к Вики.
— Миссис Стоунхауз, мы встречались в Капитолии. Я Майк Клементе.
— Я обнаружила его за столиком около сцены в полном одиночестве. И пригласила к нам, — пояснила Лаура. — Считай, что мы подобрали потерявшегося щенка. Ищейку.
Вики, однако, очень быстро оправилась от удивления. Даже упоминание об ищейке не оказало на нее сильного впечатления.
— А я-то считала, что ты — безнадежно потерянная личность для общества по защите прав животных, Лаура. Мне приятно, наконец, познакомиться с вами лично, мистер Клементе.
— Просто Майк.
— Отлично, Майк. Садитесь, пожалуйста.
Он придвинул Лауре стул — салат и вино уже были на месте — и сел рядом с ней. Официант уже сервировал место рядом с Вики, но Майк через весь стол передвинул приборы к себе.
— Сегодня утром мы говорили о вас, — сказала Лаура. — Я упомянула Вики о нашей случайной встрече, и Вики рассказала, что наблюдала вашу работу в правительстве. И что вы работаете необыкновенно продуктивно, хотя и новичок в наших краях. Вы, кажется, говорили, что до работы в Сакраменто, занимались делами Союза адвокатов?
Он откинулся на спинку стула:
— Да, это так.
— И специализируетесь в сфере финансов и безопасности?
— Да, в Лос-Анджелесе, но вот об этом я вам совсем не рассказывал.
— Это Вики мне сказала, — ответила Лаура, потягивая вино. — Так что же вас толкнуло на работу в лоббистской фирме? После стольких лет работы в Лос-Анджелесе?
— Никаких «стольких лет» не было, по крайней мере в Лос-Анджелесе. Я практиковал там около года. А потом возникло предложение от «Бурк/Моравич», и я его принял.
— Значит, вы с самого начала сотрудничали с другими фирмами?
Майк кивнул.
— В Чикаго, но это было миллион лет назад. Мне это очень быстро наскучило, я захотел попробовать свои силы в чем-нибудь другом. С тех пор я занимаюсь тем, чем занимаюсь сейчас.
— Здорово, — сказала Лаура. — А почему бы вам не рассказать о себе подробнее? Мы не хотим упускать ни одной детали.
Он удивленно пожал плечами, но потом рассказал длинную историю о нескончаемых переездах, веренице работ в сфере права, менеджмента и в банках, и о разводе, произошедшем по причине его безнадежной непоседливости. Сейчас жена Майка и его сын проживали в ее доме в Сиэтле. Его рассказ содержал факты, о которых Лауре было известно, но это доказывало лишь то, что он был осторожен, а не честен.
— Вы много поездили, — заметила Лаура в финале.
— Я же говорил, что я неисправимый непоседа. Обычно я успокаивал сам себя, что остепенюсь к сорока годам. Но так я считал лет десять назад. Сейчас мне кажется, что в возрасте пятидесяти или шестидесяти это будет более реально.
— Но разве это не отражается на вашем сыне? Находиться в сотнях километрах от него и даже не знать, когда он обзаведется новым отцом?
Он повернулся к Лауре и пронзил ее таким строгим взглядом, что она приросла к стулу.
— Когда я говорил, что я непоседа, я имел в виду новые возможности, а не перемену места. Я имел в виду в первую очередь свою работу. Я очень скучаю по сыну. Мы с ним видимся раза два в месяц, и я очень хотел бы, чтобы это случалось чаще. Меня бесит, что нас разделяет тысяча километров.
Лауре показалось, что сквозь адвокатский лоск ей удалось, наконец, пробиться к живым эмоциям.
— Тогда почему вы не вернетесь в Сиэтл? Разве вы не можете заниматься в Вашингтоне тем же, чем здесь?
— Моя жена в прошлом году снова вышла замуж. Ее муж заведует Отделом информации на местном телеканале. А эта должность требует постоянных перемещений. Четыре года назад он жил в Орландо. Полтора года назад — в Хьюстоне. Бессмысленно перебираться в Сиэтл, когда через пару лет мой сын может оттуда переехать.
— Но если вы так по нему скучаете, то почему не попытаетесь оформить опекунство? — спросила Лаура. — Вы юрист. Это не должно быть для вас проблемой.
— Потому что моя жена — прекрасная мать. Одно дело, если мы с ней сами о чем-нибудь договариваемся, но идти в суд… Я был бы последним подонком, если бы подстроил ей такую гадость, — он помолчал. — А как бы вы отнеслись к тому, что ваш бывший муж обратился в суд с целью отобрать у вас детей?
Лаура видела это в самых ужасающих кошмарах. Она побледнела и отвела глаза:
— Я бы возненавидела его. Или убила.
— Вот именно. Между мной и Нэнси и так много проблем, так что к ним ничего не хочется добавлять. Это плохо отразится на сыне. Я думаю, она до всего дойдет сама, но на это уйдет время.
У Клементе ответы на все вопросы, подумала Лаура, причем ответы довольно искренние и разумные. Либо он был хорошим парнем, занимающимся сволочным бизнесом, либо отъявленным лицемером.
8
Появился официант. Он принес заказ и бутылку вина для мистера Клементе, как он объяснил, от лица администрации ресторана. Этикетка была на французском, и Лаура заключила, что вино дорогое.
— Я польщена, — сказала она, когда официант отошел от столика. — Снова мистер Томлинсон?
— Возможно, но мы с ним не приятели, он мой клиент. Мы занимаемся несколькими его проектами. Я упомянул об этом менеджеру, когда вошел. — Майк взглянул на Вики. — Один из проектов проходит под названием «Билль АВ-2962». Я бы хотел его обсудить, если вы не против.
Вика глотнула вина:
— Это единственное, что я могу для вас сделать. Знаете, мне приятно слушать ваш разговор. У вас отлично получается. Но что бы вы ни говорили, вам не убедить меня в том, что ставка на азартные игры является лучшей социальной политикой.
Они заспорили: Майк подчеркивал финансовые преимущества проекта, Вики — социальные обязательства.
В конце Вики сказала:
— Учитывая слабость вашей нравственной позиции, вы, как профессионал, сделали и добились колоссально многого. Но у вас ничего не выйдет. Билль никогда не пройдет комитет Кена. Я хочу сказать, что проект получил «добро» от правительственных организаций, потому что общественность считает наших законодателей лицами, не достойными уважения. А руководству всегда требуется кто-то, кого они могут использовать в этом амплуа, но ему не в меньшей степени требуется и рыцарь на белом коне.
— И у Кена Карлсена самые лучшие доспехи, подходящие для этой роли. Я знаю это не хуже вас, но вы сами сказали, что Кен — человек, с которым можно договориться. Возможно, раньше он и возражал против билля, но сейчас понимает, что правительству нужны средства. И знает, что этот билль поможет их обеспечить.
