Миранда Ли - Притяжение сердец
- Думаю, да.
- И сколько?
- Пока не знаю...
Поди догадайся, что на уме у этой Перл Синклер! Деньги вроде бы ее не особенно интересуют. Да и характер - кремень, такая никакому давлению не поддастся, пусть даже со стороны Бена. Возможно, она привязалась к развалюхе, в которой живет. Амбер задумалась. Нет, в это трудно поверить. Дом держится на честном слове, да и от фермы остался лишь тесный курятник и покосившийся сарай.
- Может быть, старушке Перл просто не хочется никуда переезжать в таком возрасте? принялась рассуждать вслух Амбер. - Или боится, что не приживется на новом месте?
- Этим никак не объяснить ее гневные нападки на нашу семью через газету, - устало проговорил отец. - Нет, похоже, внучек нашептал ей что-то на ухо и настроил ее против нас. - Он задумался. - Кстати, а где сын и дочь, о которых она упомянула?
Амбер пожала плечами:
- Не знаю. Либо она порвала с ними отношения, либо они умерли. По крайней мере только Бен ее навещает. И то не слишком часто. Она жаловалась за чашкой чая, что он не приехал на последнее Рождество. Сейчас укатил в Сидней, к какой-то новой подружке.
- Понятно. Думаю, дорогой внучек вскоре пожалует домой. И наделает тут шума. Чем он занимается, ты знаешь?
- Адвокат. Работает в Сиднее в крупной юридической фирме.
- Боже праведный, только этого нам не хватало! Унюхал немалую выгоду, вот и устроил весь этот сыр-бор.
- Тут скорее личное, - пробормотала Амбер.
Отец, прищурившись, посмотрел на нее.
- Что, черт возьми, ты имеешь в виду? У тебя что-то было с этим Беном Синклером?
Рассказывай всю правду, дочка. Ты не умеешь лгать.
Как бы не так, печально подумала она.
Увы, я лгала все шесть лет, пока была замужем за Чадом. Никто не знал, как я несчастна. Какой потерянной чувствовала себя.
- Нет, - снова солгала Амбер. - Мы с Беном даже не дружили. Скорее наоборот, он тогда был очень беден и ненавидел меня за то, что я богата.
- Прочитает сегодняшнюю статью - возненавидит тебя еще больше.
- Надеюсь, не прочитает.
- Ерунда. Без него тут не обошлось! Так что не сегодня-завтра Бен Синклер появится на нашем пороге.
- Роскошная перспектива, - сухо проговорила она.
Отец прищурился еще больше.
- Между вами точно не было никакой несчастной любви?
- Ну, так далеко никогда не заходило. Мы едва перекинулись с ним парой слов за последние десять лет. Отвратительный тип!
- Отвратительный или нет, но тебе придется уломать его, если хочешь построить торговый комплекс, - проворчал Эдвард Холлигзуорт.
- Посмотрим, папа, - проговорила Амбер, стараясь не выдать своего смущения. - Посмотрим.
- У меня такое чувство, будто ты что-то скрываешь. Смотри, дочка! Мне меньше всего хочется видеть нашу фамилию в газетах в связи с каким-нибудь дутым скандалом!
Глава 2
Бен подобрал с пола упакованный в целлофан свежий номер "Санрайз газетт", захлопнул ногой дверь и, бросив газету на свое любимое кресло, направился в кухню.
Что за день! Что за жизнь!
Рывком расслабив узел синего шелкового галстука, он плеснул себе немного виски, затем достал из морозильника лед и положил в стакан несколько кубиков. Хмурясь, залпом проглотил свой жидкий транквилизатор и поморщился.
Странно! Он всегда думал, что, став преуспевающим адвокатом, достигнет вершины счастья. Завоюет деньги и славу. Мужчины буду г заискивать перед ним. А женщины валиться ему под ноги.
Да, деньги у него определенно завелись.
Корпорация платит весьма неплохо. Есть и роскошная квартира с видом на Сиднейскую бухту. И элегантная спортивная машина цвета мокрого асфальта, занимающая один из двух его подземных гаражей двадцатью этажами ниже.
Однако статус адвоката как-то поблек в последние годы. Судя по опросам общественного мнения, люди ставят адвокатов лишь чуть повыше политиков и торговцев подержанными автомобилями. А многие и вовсе считают адвокатов мошенниками, которые, взимая непомерные гонорары за порой совершенно незначительные услуги, обделывают собственные грязные делишки.
Юридическая фирма, где Бен являлся младшим партнером, безусловно, дорожила своей репутацией, и в ней работали настоящие профессионалы, но существовавшие здесь тарифы заставляли его краснеть от стыда.
Так, обнаружив накануне, что они начали брать с клиентов два доллара за каждую сделанную в их конторе фотокопию, он указал сегодня одному из старших партнеров на недопустимость подобных явно завышенных расценок, на что ему было вежливо и холодно сказано, что адвокаты-бессребреники должны работать общественными защитниками, им не место в самой крупной и уважаемой юридической фирме Сиднея.
Грех ему было, честно говоря, жаловаться и на свою личную жизнь. Что-то, а успех у противоположного пола ему гарантирован.
Неважно, каким путем ты зарабатываешь деньги, главное - ездить в шикарной машине, одеваться в дорогие костюмы и посещать модные рестораны.
Бен хорошо знал, что такое бедность. И не собирался отказываться от комфорта и финансовой независимости. Как, впрочем, и от не слишком разборчивых красоток Сиднея.
- Хватит стонать, Бен, - пробормотал он, .снова поднося к губам виски. - Ты что, предпочел бы жить с бабулей в Санрайзе? Всякий раз, когда недоволен жизнью, вспоминай о прошлой нищете, о капризах взбалмошной старухи и о том, как каждый кому не лень - и на улице и в школе - помыкал тобой. И что самое обидное, и та девочка, которую ты так отчаянно любил.
Амбер Холлингзуорт...
Губы Бена, как всегда, скривились от одной лишь мысли о ней. Избалованная эгоистка, только и всего! Но чертовски красивая.
Когда у тебя в кармане гуляет ветер, о такой можно только мечтать. Блондинка с длинными, до пояса, волосами, умопомрачительными стройными ногами и безукоризненной формы острыми грудями, которые соблазнительно покачивались в такт ее шагам.
Что у нее за походка! Самоуверенная, легкая, будто нарочно дразнит. Дерзкий носик горделиво задран, худенькие плечи отведены назад, спина прямая, а бедра так и ходят из стороны в сторону...
Ни один мальчишка в школе не мог пройти мимо, не оглянувшись вслед Амбер Холлингзуорт.
Кроме меня, напомнил себе Бен, грустно улыбнувшись.
Нет, конечно, он тоже оглядывался. Но исподтишка. Трусливо.
Когда бабуля впервые привела Бена в школу, Амбер удостоила его лишь презрительным взглядом. А разве забудутся брошенные ею вскользь реплики?
- Послушай, Бен, у тебя что, нет другой одежды?
- Послушай, Бен, не знаю, как у вас в Сиднее, но здесь мы пользуемся дезодорантами.
- Послушай, Бен, разве мама не учила тебя, что неприлично так таращить глаза на девочек?
Он нахмурился, вспомнив, как однажды Амбер поймала его за этим занятием. В тот жаркий летний день - примерно через год после того, как департамент опеки отправил его жить к бабушке, - она лежала во время большой перемены на школьном дворе на траве под деревом, расстегнув две пуговки на своей белой блузке. Со скамейки, на которой сидел Бен, ему прекрасно была видна ложбинка между ее грудями, затянутыми в дорогой шелк и кружева.
Когда он совершенно размяк от разглядывания соблазнительных форм, девочка повернула голову и, что называется, поймала его на месте преступления. Ему не удалось, как обычно, быстро отвести взгляд.
Бен готов был поклясться, что на секунду-другую она смутилась и покраснела - хотя, вполне возможно, это тридцатипятиградусный зной окрасил ее щеки, - но затем отбросила назад волосы, вскинула голову и выдала то едкое замечание насчет таращенья глаз на девочек.
С того самого момента Бен возненавидел ее. Продолжая страстно желать. И поклялся во что бы то ни стало, пусть даже ценой собственной жизни, завладеть богатой и могущественной мисс Амбер Холлингзуорт.
Однако его желание отомстить не шло ни в какое сравнение с другой, более глубинной потребностью, которую она пробудила в нем. А потом нагрянул тот проклятый выпускной бал.
Он пришел без пары. Не потому, что не мог найти - многие девчонки в школе с удовольствием приняли бы его приглашение, недаром за последние полгода он даже приобрел сексуальный опыт благодаря их неожиданному и совершенно бесстыдному интересу, - просто, кроме Амбер Холлингзуорт, ему никто не был нужен. Ни одна из его подружек не заинтересовала его больше чем на пару свиданий. И вскоре он даже начал презирать их за доступность.
Амбер Холлингзуорт, несмотря на свою ярко выраженную чувственность и редкую красоту, оставалась девственницей. Вся школа знала об этом. В противном случае счастливчик кричал бы о своей победе на каждом углу.
Крис Джонсон считал себя покорителем девичьих сердец. Блондин с выгоревшими на солнце волосами и бронзовым торсом, слывший чемпионом школы по серфингу, он, по слухам, имел роман чуть ли не с каждой более-менее смазливой ученицей. Пока наконец не положил глаз на их бесспорную королеву красоты, светловолосую дочь самого богатого человека в городе.
