Элизабет Эштон - Парад павлинов
Чармиан выпила чаю, который оказался на удивление хорошим. Вероятно, Алекс нашел опытную прислугу, которая умела правильно его заваривать. Однако от еды девушка решила воздержаться, хотя им подали красивые сандвичи, бисквиты и чудесные кексы. Она была слишком взволнована, и в салоне ей казалось душно.
— Как вы думаете, можно мне выйти на палубу? — спросила она у мадам Дюваль. — Мне хочется подышать свежим воздухом.
— Иди, если хочешь, — пожала плечами мадам. У этих англичан просто необъяснимая потребность в свежем воздухе. — Но не забудь солнечные очки, и держись в тени, чтобы лицо не загорело. Я не хочу, чтобы на демонстрации ты выглядела цыганкой.
Кажется, она была уверена, что выступление Чармиан неизбежно закончится провалом. Ивонн и Дезире захихикали, и Чармиан с облегчением покинула их компанию.
Выйдя из салона она прошла на корму, где не было тента, и оказалась в полном одиночестве.
Яхта плавно скользила по воде, оставляя за собой белые буруны. Вдалеке виднелись другие яхты, похожие на больших белых птиц, но ни одна не могла тягаться в скорости с «Ксантиппой». На горизонте был виден силуэт круизного лайнера, а ближе к берегу мелькали парусные лодки рыбаков. За кормой остались скалы мыса Сунион, мраморные руины древнего храма, хорошо различимые в прозрачном воздухе, пронизанном солнцем Греции. Солнце палило, но морской бриз смягчал зной. За яхтой увязались веселые дельфины. Чармиан перегнулась через борт, чтобы лучше их рассмотреть.
— Нравится?
Девушка вздрогнула от неожиданности. Опять Алекс застал ее врасплох. Она повернулась к нему, радуясь, что ее глаза скрыты за темными очками.
— Это чудесно! — воскликнула она.
— Рад, что вам нравится. Но почему вы не поздоровались со мной в салоне? Ведь это я настоял на том, чтобы вас включили в группу, а вы даже не взглянули на меня.
Теперь Чармиан смотрела прямо на него — не было возможности уклониться. В его золотисто-карих глазах виднелась знакомая насмешка — вопреки собственным рекомендациям Алекс не носил солнечные очки. Врач, пренебрегающий своим лекарством.
— А я думала, что это ваша сестра захотела меня увидеть, — уклонилась она от прямого ответа. — Да и как я могла на вас смотреть, если вы стояли у меня за спиной?
— Ну, теперь-то не стою, — заметил Алекс. — Снимите эти ужасные очки.
Чармиан едва удержалась, чтобы не подчиниться.
— Вы же сами велели их носить, — возразила она.
— Верно, но сейчас я хочу видеть ваши глаза. — Увидев, что она не торопится, Алекс протянул руку и сам снял с нее очки.
— Мсье! — вспыхнула девушка. Оглянувшись, она увидела, что поблизости никого нет. Они были одни.
— Не беспокойтесь, — насмешливо произнес он. — Я не собираюсь нарушать свое слово. Я ведь сказал, что вам нечего бояться, помните? Но мне хочется посмотреть, насколько вы изменились с тех пор, как Леон начал с вами работать.
Алекс внимательно осмотрел ее с головы до ног; при этом Чармиан то краснела, то бледнела, не смея встретиться с ним взглядом.
— Я не подведу вас во время выступления, — сказала она дрогнувшим голосом, — если это вас беспокоит.
— Это меня как раз не беспокоит, — мрачно ответил он. — Я уверен, что вы выступите отлично. — Он протянул ей очки. — А теперь лучше надеть их.
Чармиан почти выхватила у него очки и поспешно надела их. Стараясь увести разговор от своей особы, она повернулась к морю и спросила:
— А там что за земля? — указала она на темную громаду на горизонте.
— Это Китнос, а вон там — Кея. Мы пройдем между ними. На Китносе есть небольшой порт; а в долинах там растут лимоны, маслины и виноград.
Алекс подошел к самому борту, встал рядом с ней, и Чармиан взглянула на его смуглую руку, опустившуюся на ограждение. Он стоял так близко, что почти касался ее плеча.
— А ваши гости не заскучают без вас? — спросила она, остро ощущая его близость, и почти уверенная, что Алекс знает о том, как действует на нее.
— Все они вполне счастливы, поэтому я пошел искать ту, кто, кажется, несчастлива. Что случилось, та petite? Почему вы решили искать одиночества?
Совершенно неожиданная и необычная забота. Чармиан вспомнила, как внимателен он был к ней в Шатовье, и как она обидела его. И хотя ей трудно было увязать это с его властным характером, который ярко проявился в студии Леона, ее отношение к нему немного изменилось.
— Меня беспокоит здоровье мадам Себастьен, — сказала она. — Жаль, что мсье Леон не смог поехать с нами.
— Мне тоже очень жаль, но я уверен, что мадам Себастьен скоро поправится. Но мне кажется, что вас беспокоит не только это. Эти дамы… они не слишком дружелюбны?
— Они презирают меня, ведь я иностранка и не имею достаточной подготовки, — откровенно призналась Чармиан, удивляясь, что это не ускользнуло от него.
— Не обращайте внимания. Они просто завидуют вам. Сейчас перед вами открываются большие возможности, так что воспользуйтесь ими. И успех придет.
— Я и собираюсь воспользоваться, — твердо заявила Чармиан.
— И не забывайте, кто дал вам эту возможность, — напомнил ей Алекс.
— Я всегда буду благодарна вам за все, что вы сделали для меня, — сдержанно ответила она, отодвигаясь. Если он захочет, чтобы она постоянно чувствовала себя его должницей, то ситуация может стать невыносимой.
— Я имел в виду мою сестру, — спокойно пояснил он. — Надеюсь, вы с ней подружитесь.
— У нас слишком разное положение, — напомнила она ему.
— Все преодолимо, Чармиан. Я хочу, чтобы и мы с вами тоже стали друзьями.
Чармиан насторожилась, ей показалось, что он ищет к ней подход.
— Это невозможно, — быстро сказала она.
— Невозможно? Пусть мы с вами и не всегда ладили, но я же не злодей, каким вы упорно хотите меня представить.
Девушка растерянно посмотрела на него и пробормотала:
— Я… я вовсе не это имела в виду…
— В самом деле? — насмешливо улыбнулся Алекс.
— Ну… вы такой знатный, а я всего лишь простая манекенщица, — напомнила она ему.
Алекс прислонился к ограждению палубы и задумчиво посмотрел на девушку.
— Я устал быть знатным, как вы выразились, — сказал он. — Мое положение привлекает лицемеров и корыстных женщин. Я уверен, что лицемерить вы не умеете, и корыстолюбия в вас нет.
— Надеюсь.
Бриз донес аромат цветов с острова, мимо которого проплывала яхта; вокруг было безбрежное море и небо; казалось, что кроме них на борту никого нет.
— Но вы любите, чтобы все делалось по-вашему, — напомнила ему Чармиан.
— Большинство людей это любят, если могут себе позволить, — ответил он. — Все дело в этом?
— Я ничего не имею против вас; вы… вы были добры ко мне, Но мне бы хотелось… понять вас.
Алекс рассмеялся.
— Значит, вы все-таки решили, что загадка стоит того, чтобы ее разгадывать? — спросил он. — Но это нелегко, та petite, — иногда я и сам не понимаю себя. — Сделавшись вдруг серьезным, он пристально посмотрел на девушку. — Вот сейчас, например.
Чармиан хотела спросить, почему, но удержалась; их разговор становился рискованным.
— Но вы бесхитростны — продолжал он. — Ваши мысли ясны, как чистый источник.
— О! — испуганно воскликнула Чармиан. — Как вам не стыдно читать мои тайные мысли.
Его настроение изменилось, он опять стал сдержанным.
— Я не умею читать мысли, — спокойно сказал он, — но все женщины думают одинаково.
— Конечно, вы ведь так много общаетесь с ними, — резко ответила Чармиан, рассерженная его намеком.
Алекс пожал плечами.
— Достаточно, — произнес он, и она не поняла, имел ли он в виду свой опыт, или хотел прекратить разговор.
Однако он не ушел, а продолжал молча стоять рядом, наблюдая вместе с Чармиан за меняющимися красками закатного неба. На горизонте бледным силуэтом обозначился еще один остров.
— Сирос, — назвал его Алекс. — Мы идем с хорошей скоростью и скоро будем на месте. «Ксантиппа» — самая быстроходная яхта в здешних водах, она способна покрыть любое расстояние за рекордное время.
— Почему вы так ее назвали? — спросила Чармиан. — Это имя совсем не романтическое.
Алекс искоса взглянул на нее; в его золотисто-карих глазах мелькнул озорной огонек.
— Вот именно. Если я когда-нибудь надумаю жениться, передо мной всегда будет напоминание, что даже самые очаровательные женщины могут стать сварливыми. А теперь мне надо возвращаться к моим гостям. Au ‘voir, та petite. Не задерживайтесь здесь, скоро станет прохладно.
Но Чармиан еще долго оставалась на палубе, глядя на гаснущий закат и размышляя о загадочном Александросе Димитриу.
Гераклея возникла из моря совершенно неожиданно, «Аполлон» сиял своими огнями не хуже маяка. Это огромное белое здание с балконами и террасами само напоминало корабль среди темных вод моря, которое, кстати, подступало почти к его стенам.
