Кора Бек - Эльнара. История принцессы
Однако юная дочь архотского лекаря, чтобы выжить в чужом, густо заселенном, не расположенном к состраданию городе, как правило, вставала с постели еще раньше.
Поначалу Перистан ошеломил скромную провинциалку ярким блеском и утонченной восточной роскошью, непрерывным гулом голосов многоязычного населения и нескончаемыми людскими потоками. Здравомыслящая девушка решила, что не стоит спешить расставаться с ролью мужчины, пока не решит, чем может здесь заняться.
Упорная девушка, в жилах которой текла смешанная кровь, была от природы расположена к внимательным неторопливым наблюдениям и глубоким философским размышлениям. Но и была склонна к пылким, романтичным и безрассудным поступкам и даже к самопожертвованию. Дочь Востока, подобно губке, впитывала окружающий ее хаотичный мир, чтобы затем, оставшись наедине с собой, тщательно обдумать все увиденное, по возможности отделив зерна от плевел.
Эли не гнушалась никакой работы, помня о том, что ей сейчас, прежде всего, необходимо выжить. Нанявшись прислугой к богатому торговцу тканями — самодовольному и пузатому Аршибеку, она добросовестно выполняла любое поручение.
Девушка, по-прежнему выдававшая себя за юношу-сироту по имени Али, обязана была до блеска начищать большой медный самовар, носить из колодца свежей воды, растапливать для повара печь во дворе, а после скудного завтрака идти убирать скотный двор. Поскольку в Перистане все торговые лавки открывались сразу же после утренней молитвы, то во второй половине дня Эльнаре необходимо было заменить стоявшего у хозяйского прилавка слугу.
В тесной душной лавке, до потолка заваленной тюками с японским шелком, ярким персидским атласом, индийскими хлопчатобумажными и парчовыми тканями, китайской шерстью, отрезами из тонкого славянского льна, было тяжело дышать и передвигаться, рискуя ежеминутно свалить что-нибудь себе на голову. А голову разгневанный подобной неуклюжестью хозяин запросто мог приказать отсечь долой. Однако гибкая и ловкая Эли с удовольствием работала в торговой лавке: для нее это было и сменой занятия, и возможностью увидеть других людей.
Прошло почти полгода.
В один из хмурых осенних дней, наводивших невообразимую тоску и уныние, в мануфактурную лавку Аршибека заглянула знатная дама в богатом одеянии. Она была молода и удивительно хороша собой. Стройная, с безупречной чистой и гладкой кожей, густым черным волосом и каким-то особым магнетическим взглядом. Ее прекрасные глаза, по форме напоминавшие восточный кинжал, отливали чудесным изумрудным светом, тая в себе некую загадку. Красивая незнакомка была подобна яркому лучу солнца, в пасмурный день неожиданно осветившему темную лавку. От нее исходил дразнящий аромат чудных благовоний. А накинутое легкое голубое покрывало показалось неискушенной провинциалке из Архота необыкновенным и притягательным.
Окинув прищуренным взглядом выставленный на продажу товар, небрежно пощупав разложенные на прилавке ткани, загадочная незнакомка снизошла до разговора с проворным, стройным и красивым юношей, который учтиво предложил кое-что из завезенных накануне новинок. Однако молодая женщина нетерпеливым жестом прервала бойкую речь и начала расспрашивать: кто он, сколько ему лет, из каких мест прибыл и кто его родители.
Эльнара рассказала заученную наизусть легенду про мальчика-сироту Али родом из захолустного селения. Поговорив еще немного, знатная дама, назвавшаяся Зухра-ханум, пришла к выводу, что юноша не только очень красив, но и довольно умен. Поинтересовавшись у Али, какое жалованье ему выплачивает хозяин, искренне поразилась жадности Аршибека, а затем предложила перейти к ней, пообещав гораздо более интересную работу и значительно лучшие условия жизни. Не долго думая, Эли согласилась и в тот же вечер переехала на новое место.
Если прежде не знакомая с настоящей роскошью Эльнара наивно полагала, что хозяин мануфактурной лавки Аршибек, проживавший в двухэтажном доме с множеством пристроек и огромным фруктовым садом, имевший трех жен, последняя из которых была ее сверстницей, державший большое количество скота и немало челяди, является очень богатым человеком, то, увидев обитель Зухра-ханум, поняла, что заблуждалась. Истинное богатство было здесь.
Трехэтажный беломраморный дворец, где проживала прекрасная, но незамужняя женщина, буквально утопал в роскоши. Он состоял из множества больших и малых комнат, в которых отсутствовала мебель, но пол был устлан изумительными персидскими коврами, имевшими такой высокий и густой ворс, что ноги, ступая по ним, утопали по щиколотки. Эли справедливо предположила, что одни только ковры в доме Зухра-ханум уже стоят баснословных денег. Все двери были изготовлены из ценного красного дерева и имели ручки из чистого золота, высокие окна были занавешены серебристой парчой, украшенной по краям золотой вышивкой. Во многих комнатах стояли привезенные из Китая вазы различных форм и расцветок. Покои ежедневно опрыскивались дорогими благовониями. В них царили приятный полумрак и легкая прохлада, благодаря кипарисам со всех сторон окружающим дом. По дворцу бесшумными тенями сновали многочисленные слуги, одетые в платья, обшитые серебристой парчой.
Несколько первых дней своей жизни на новом месте Эльнара была предоставлена самой себе. Ее поселили в небольшой уютной комнатке на втором этаже, хотя, как заметила наблюдательная девушка, вся остальная прислуга жила этажом ниже. Ее никто не беспокоил, хорошо кормили, она беспрепятственно гуляла по роскошному дворцу и тщательно ухоженному саду, по-детски наивно удивляясь и искренне восхищаясь окружающей ее красотой и гармонией.
На шестой день госпожа вызвала к себе Эли. Покои Зухра-ханум оказались на верхнем этаже. Высокий чернобородый араб молча проводил девушку в господскую опочивальню. Это была просторная комната с такими высокими потолками, что Эли невольно поежилась, переступая порог, почувствовав себя совсем маленькой. Пол был застелен чудесным белоснежным ковром. У большого окна находилось широкое низкое ложе, застеленное ярко-алым покрывалом из тяжелого китайского шелка. На нем, подложив под царственную голову пышные подушки, возлежала хозяйка этого великолепия, одетая в просторное белое платье, подчеркивавшее характерную для нее бледность лица. Коротким хлопком ладоней она отдала приказ бесшумно появившемуся слуге приготовить угощение.
В этот раз Зухра-ханум беседовала с Эли более подробно и обстоятельно. К безмерному удивлению дочери скромного архотского лекаря, прекрасная госпожа не торопилась объявлять Али, в чем будут заключаться его обязанности, а начала с искренним интересом расспрашивать о том, какими знаниями он владеет и к чему стремится.
После беседы, длившейся едва ли не целый час, Зухра-ханум объявила, что в ее доме и без Али достаточно слуг, но она, убедившись в его остром, пытливом уме и похвальном стремлении к новым знаниям, решила предложить ему более интересное и ответственное дело — стать ее доверенным помощником. В чем будут заключаться обязанности Али, госпожа пока уточнять не стала. Но, к неимоверной радости Эльнары, сообщила, что для лучшего исполнения работы, ей в течение ближайшего полугодия предстоит пройти курс обучения различным наукам, для чего будут наняты специальные учителя.
Переменчивая судьба юной дочери Пехлибея заиграла новыми красками. Отныне каждый прожитый ею день был наполнен радостью познания. Способная и жадно стремящаяся ко всему новому, девушка буквально на лету схватывала все, что говорили почтенные и многоопытные учителя, обучавших ее географии, истории, литературе, а также арабскому и латинскому языкам. С Зухрой-ханум, желавшей, чтобы ее подчиненный как можно глубже овладел знаниями, девушка виделась лишь от случая к случаю.
В течение дня она прилежно занималась, а вечерами прогуливалась по роскошному саду, где ее внимательный острый взгляд радовали необычайной красы растения и цветы из разных концов света, а тонкий слух услаждало пение поистине райских птиц.
Каждую ночь, перед тем как заснуть, любознательная дочь Пехлибея с удовольствием слушала занимательные восточные сказки. Их ей рассказывал слуга — высокий худой старик с испещренным добрыми морщинками смуглым лицом. Своим внешним видом он сам напоминал одного из сказочных персонажей.
За эти месяцы Эльнара несказанно похорошела. Ей исполнилось шестнадцать лет. Прежде немного угловатая фигурка приобрела приятные округлые формы, а юношеская порывистость движений сменилась характерной для девушек Востока утонченной женственностью и необычайной грациозностью. Природа ее наделила нежной белой кожей, маленьким точеным носиком, пухлыми вишневыми губами, тонкими бровями и раскосыми дивными очами. Она притягивала к себе восхищенные взгляды, словно редкий и прекрасный цветок. Пожалуй, сейчас Эльнара могла соперничать красотой даже с самой Зухра-ханум.
