Колм Лидди - Потому. Что. Я. Не. Ты. 40 историй о женах и мужьях
— Послушай, Стеф, я и правда хочу помочь тебе. Скажи, что я должен сделать.
Улыбаясь, она покачала головой:
— Сейчас у тебя такой торжественный вид. Можно подумать, что ты и впрямь настроен серьезно. А на деле, как только эти выходные пройдут, ты вернешься в свой прежний режим. Будешь работать все дни напролет, почти или вообще не оставляя на меня времени.
— Мне жаль, что я мало уделял тебе внимания, — сказал я. — Но теперь все изменится. Клянусь. Все будет иначе.
— Ладно, сейчас посмотрим. Например, эта среда… Я хочу на полдня отпроситься с работы и отправиться за покупками для малыша. Это будет ознакомительный поход по магазинам. Пока еще рано что-либо покупать, лучше не искушать судьбу. Тем не менее я хочу присмотреть коляску, кроватку, стульчик и так далее.
— Отлично, — сказал я. — Никаких проблем. Я тоже возьму отгул на полдня и встречу тебя на Генри-стрит.
— Посмотрим, посмотрим. — Тон у нее был циничный, но я видел, что она довольна.
Стеф доела свой сандвич, чмокнула меня в щеку и вернулась в постель.
— Подожди, — сказал я, — сейчас доем спагетти.
— Не торопись, красавчик. Я выдохлась. Мне нужно поспать.
— В самом деле? Еще только начало десятого.
— Так-то оно так, — отвечала она. — Но ребенок требует. В любом случае, свою порцию страсти ты уже сегодня вкусил.
— Не спорю, — согласился я. — Но я надеялся, что ты еще немного расскажешь про свою беременность, ведь мне надо наверстать упущенное.
Стеф выдвинула ящик тумбочки и достала книгу — потрепанную, зачитанную. Называлась она «Рекомендации будущим мамам».
— Самая лучшая. Я все время ношу ее с собой, — сказала она. — Полистай пока.
Стеф заснула, а я включил ночник и стал читать.
Вам известно, что беременная женщина должна держаться подальше от кошек? Я этого не знал. Контакт с кошками чреват таким заболеванием, как токсоплазмоз, а это очень опасно для ребенка. Беременным нельзя заниматься садоводством: возиться в земле категорически запрещено. Нельзя стоять перед работающей микроволновой печью. Нельзя принимать горячую ванну и ходить в сауну. Нельзя есть некоторые виды сыров. Боже! Я отложил справочник для беременных и погасил свет. Но не засыпал — обдумывал свое положение.
Мы со Стеф не планировали рождение ребенка. И когда она сообщила, что беременна, я был в шоке. Меня охватила паника, я растерялся. Отцом я себя видел лишь в очень отдаленном будущем. А сейчас был не самый подходящий момент. Неудобный. Прежде мне во многом еще надо было разобраться, многое уладить. Мне опять вспомнился день, когда Стеф подумала, что у нее выкидыш. Пока я вез ее в клинику, в голове у меня зудела постыдная мысль: выкидыш — не самый худший вариант, проблема будет смыта в унитаз.
Но после того, как я увидел эхографическое изображение нашего ребенка, после того, как провел божественный вечер со Стеф, мне стало ясно, что я должен переосмыслить свои приоритеты. Как бы я себя ни повел, ребенок уже есть. Все минувшие недели со дня его зачатия Стеф постоянно жаловалась на тошноту. Я предпочитал не реагировать на ее жалобы — бормотал что-нибудь в знак сочувствия и, что называется, умывал руки. Оставшиеся пять месяцев я буду проявлять к ней больше внимания, когда она начнет перечислять все свои недомогания, а это, как я прочитал: хронические запоры, мигрень, боли в пояснице, бессонница, затрудненное дыхание, потемнение амниотической жидкости…
А ребенок… Я снова вспомнил его зеленый силуэт на экране монитора. Подумал о том, что он на пятьдесят процентов состоит из меня. И понял, что, подходящий это момент или нет, быть отцом — это здорово.
Но те ли витамины принимает Стеф? Ведь это должны быть витамины, которые на двадцать два процента увеличат шансы нашего ребенка родиться здоровым. Мне нестерпимо хотелось разбудить Стеф и спросить ее об этом, но я, хоть и с большим трудом, сдержался.
— По-моему, ясно как божий день, — сказал я на следующее утро, когда мы завтракали в постели, — что в самом центре этого процесса есть один существенный недостаток.
— Вот как? — хмыкнула Стеф, откусывая тост.
— Головка ребенка, Стеф! Я аж проснулся от этого минувшей ночью. Головка размером с дыню, а должна протиснуться в малюсенькое отверстие.
— А… До тебя только сейчас дошло? — рассмеялась она, хотя, на мой взгляд, ничего смешного я не сказал. — Я по этому поводу свое уже отпереживала несколько недель назад. А теперь вот ты опять мне напомнил. Ну-ка скажи, о какой дыне идет речь: канталупу или гайя?
— Да ну тебя, — буркнул я, отчего она засмеялась громче, и я, глядя на нее, тоже невольно захохотал.
Прошла минута, прежде чем я вновь обрел дар речи.
— Как бы то ни было, любовь моя, — наконец произнес я, — полагаю, ты права. Это беспокоило женщин во все времена. Но всегда все оканчивается нормально, да?
— Да, дорогой, — отвечала она. — Всегда… за исключением тех случаев, когда ребенок застревает на полпути и его приходится тащить щипцами…
— Или вакуумом…
— Или разрезать промежность…
— Или ломать у женщины одну из костей, чтобы снизить давление…
— Или заталкивать ребенка назад и затем делать кесарево сечение.
Боже! До раздела, посвященного непосредственно родам, я не дошел. Мы молчали; я обдумывал, что сказать.
— О… — произнес я, так и не найдя нужных слов.
Стеф положила свой тост и расплакалась.
В первую минуту я не знал, как мне реагировать, но потом вспомнил советы, которые только что прочел в книге «Рекомендации будущим мамам». Слезы Стеф, скорее всего, обычное проявление перепадов в настроении, описанных в разделе 3. По большому счету она не виновата. Ее психическое состояние обусловлено действием гормонов, вырабатываемых организмом. В справочнике говорилось, что в подобных случаях следует проявлять терпение и понимание. Я отставил поднос и обнял ее. Она продолжала плакать, и вскоре ее всхлипы переросли в рыдания.
— Просто, когда мы заговорили о родах, я вдруг поняла, что мне придется пройти через это испытание одной, — объяснила Стеф.
— Нет, — возразил я.
— Да, — сказала она.
— Нет, — повторил я. — Я буду с тобой. Несмотря ни на что.
— Даже если схватки начнутся, когда ты будешь сидеть на каком-нибудь важном совещании? А что, если ты будешь с…
— Прекрати, Стеф. Я же сказал. Мне жаль, что до недавнего времени я прятал голову в песок, словно страус. Больше такого не будет. Я полностью осознал, что скоро стану отцом и с нетерпением жду рождения нашего ребенка. Я буду присутствовать при родах.
Постепенно ее рыдания стихли. Мы долго лежали неподвижно в объятиях друг друга. Потом, за полчаса до выезда из гостиницы, она взяла мою руку и положила ее на свой живот.
— Если будет мальчик, назовем его Макдарой или Оскаром. Или Монтуэллом, если у меня хватит смелости, — сказала Стеф, когда мы ехали через Келлс, возвращаясь в Дублин.
— Монтуэллом? — удивился я. — Боже, Стеф! Ты уверена, что есть такое имя? А попроще нельзя? Например, Джон, или Джерард, или Томас?
— Бог мой, нет. — Она презрительно рассмеялась. — Это все старье. У моего мальчика, если будет мальчик, имя должно быть крутое.
— Тогда назови его в честь своего отца, — предложил я, решив для себя, что не допущу, чтобы моего сына (если у меня будет сын) постоянно дразнили во дворе из-за его странного имени. — Майкл — прекрасное имя.
— В честь отца? — удивилась Стеф. — Хотя он даже не знает, что я беременна?
— О… — произнес я.
Какой же я дурак! Теперь из-за моей глупости разговор перейдет на куда более серьезные темы.
— Разумеется, пока еще я не поставила родителей в известность, — сказала она. — До двенадцати недель вообще никому нельзя говорить, чтоб выкидыша не было. Ну а потом я решила, что, раз уж ждала так долго, подожду еще немного — пока не сделаю УЗИ.
— Потому что…
— Думаю, ты догадываешься.
Я догадывался.
Она ждала, когда я приму решение. Ждала, когда обстоятельства будут таковы, что мы сможем отправиться к ее родителям, живущим в Муллингаре, дабы сообщить им радостную новость. Вместе.
Остаток пути мы ехали в молчании. Стеф смотрела в окно, а я размышлял.
Мне не потребовалось много времени, чтобы составить план действий. Поскольку я любил Стеф и уже начинал любить нашего будущего ребенка, пришла пора навести порядок в своей жизни и определить новые приоритеты. Когда мы приедем в Дублин, я высажу Стеф у ее дома в Килмейнхэме. Потом поеду к себе и сообщу жене про Стеф и про то, что она ждет от меня ребенка. Пока жена не стала строить больших планов относительно празднования десятой годовщины нашей свадьбы, я должен сказать ей, что ухожу от нее.
14.
ЛЮБОВЬ В ЭПОХУ РУЧНОЙ СТИРКИ
