Элизабет Огест - Королевское поручение
- Виктория! Как приятно видеть, что ты хорошо выглядишь, приветствовал он ее.
От удивления Виктория застыла на месте.
Малколм улыбался! о его улыбка казалась неестественной, будто его губы с трудом подчинялись ему. Она посмотрела ему в глаза. Сколько она себя помнила, его взгляд всегда отличался безразличием и холодностью. Сейчас его глаза были безжизненными.
- Можно войти?
- Да, конечно. Это же твой дом, - преувеличенно радостно ответил Малколм, делая шаг в сторону, чтобы впустить ее и Лэнса.
"Он никогда не давал мне почувствовать, что это мой дом", - отметила про себя Виктория.
Войдя в гостиную, она остановилась. Лэнс занял позицию у нее за спиной.
Малколм вошел следом, протягивая руку Лэнсу:
- Малколм Рокфорд.
- Капитан Лэнс Грэйсон, глава отдела расследований службы безопасности Тортонбурга.
Во время рукопожатия Лэнс внимательно наблюдал за лицом Малколма и отметил, что тот едва заметно сжал челюсти - признак того, что он жестко контролировал свое поведение. Это еще более укрепило Лэнса во мнении, что Рокфорд опасен.
- Я вам очень благодарен за спасение моей дочери, - сказал Малколм, но в его глазах не появилось дружелюбия.
Он некоторое время напряженно изучал Грэйсона, затем повернулся к Виктории. Шагнув к ней, он обнял ее.
- Я так рад, что ты в безопасности.
Лэнс не имел права допускать, чтобы кто-то прикасался к Виктории. Ему потребовалось сделать огромное усилие, чтобы не схватить Малколма и не отшвырнуть его в сторону.
Виктория застыла от изумления. Никогда в жизни Малколм не обнимал ее. Его прикосновение оставило после себя неприятное ощущение какой-то неестественности.
Отойдя от нее, Малколм продолжал извиняющимся голосом:
- Мне следовало бы внимательнее прислушиваться к доводам твоей сестры. Но ты всегда отличалась самостоятельностью и делала только то, что сама хотела. Мне же на самом деле звонили по телефону. - В его голосе появился оттенок укоризны. - Я всегда так боялся, что ты попадешь в плохую компанию. И сейчас я полагал, что тебя задержал какой-нибудь мужчина, с кем ты, как обычно, познакомилась в отпуске. - Он повернулся к Лэнсу. - Вы уже арестовали его?
От охватившего ее гнева Виктория стала пунцовой. Он говорил о ней как о проститутке, которая находит себе мужчин везде, где только сможет!
- Все мои друзья - честные, достойные люди.
И похитил меня вовсе не какой-то незнакомец, которого, как ты утверждаешь, я встретила во время отпуска.
На ее слова Малколм не обратил никакого внимания. Он повернулся к Лэнсу.
- Так вы нашли виновного в похищении моей дочери?
Лэнсу сразу стало понятно, что Малколм пытался представить Викторию распущенной женщиной, которая, как правило, заводила знакомства с подозрительными парнями. Ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы не встать на ее защиту и не выказать своего отношения к Малколму. Но Виктория сама хотела поговорить с Малколмом. Поэтому Лэнс решил дать ей такую возможность.
- Нет, мы еще не арестовали преступников.
Виктория взглянула на Лэнса. Как всегда, его лицо не выражало ничего, и она не могла понять, поверил он словам Малколма или нет. Ее замешательство переросло в брезгливость. Малколм докатился до того, что стал несправедливо унижать ее перед незнакомым ему человеком.
Направляясь сюда, она решила, что в том случае, если они зря подозревают Малколма и он действительно не знает, кто ее отец, она постарается сообщить ему новость так, чтобы не обидеть его. Но после мерзких слов Малколма у нее пропало желание беречь его самолюбие.
- Меня похитили, потому что ты - не мой отец. Мой отец - Виктор Тортон.
Малколм вздрогнул и, схватившись за сердце, отшатнулся от нее, будто его ударили.
- Великий герцог? Твой отец? Не верю. Неужели Марибель изменила мне? Его плечи опустились, и он произнес трагическим шепотом: Нет, я никогда не смогу поверить в такую несуразность, Викторию удивила его реакция. Он никогда не проявлял свои эмоции подобным образом. Но, возможно, он устроил спектакль для Лэнса? С другой стороны, она и сама еще не свыклась со своим новым положением, а ведь уже встретилась и с герцогом, и с герцогиней.
Малколм выдержал паузу, будто ему было нужно время ос знать новость, и обратился к Лэнсу:
- Неужели она говорит правду?
- Да.
Малколм попятился к стулу и упал на него.
Глядя на Викторию, он спросил:
- А когда ты узнала?
- После моего спасения. Капитан Грэйсон сказал мне.
Голос Малколма внезапно стал сочувствующим.
- Похоже, что твоя мать обманула и меня, к тебя.
Несмотря на напряжение, Виктория чуть не рассмеялась. После стольких лет пренебрежительного отношения к ней Малколм вдруг попытался сделать ее своим союзником!
- Она когда-то совершила ошибку, но потом всю жизнь была хорошей женой и прекрасной матерью.
- Да, конечно, - согласился Малколм, всем своим видом желая показать, как ошеломил его внезапный удар. - Мне трудно воспринять то, что я услышал.
- Так ты и в самом деле не знал, что я не твоя дочь?
- Я подозревал. Ты родилась слишком большой для недоношенного ребенка. Но я не хотел признавать такую возможность. Я любил Марибель и не желал даже думать, что она меня обманула.
Виктория не могла представить себе Малколма в качестве жертвы.
- Мне трудно поверить, что ты не догадывался. Ты всегда обращался со мной так, будто мое присутствие в доме тебе неприятно.
- Ты очень несправедлива ко мне. Ты была трудным ребенком. Я просто выполнял свой отцовский долг и воспитывал тебя, чтобы ты стала хорошим человеком.
- И поэтому ты старался дать мне понять, что со мною что-то не так?
- Твоя мать слишком баловала тебя. Теперь я начинаю понимать, почему. - В его голосе появились извинительные нотки. - Я чувствовал, что должен исправить тот вред, который она приносила тебе, потакая во всем. Не мог же я, в самом деле, пренебречь родительским долгом только потому, что тебе что-то не нравилось.
Малколм на все обвинения, которые она могла предъявить ему, без труда находил логический ответ. Но сейчас он выглядел как человек, чей мир разбился вдребезги. Виктория вспомнила о том, как он относился к ее сестре.
- Ты всегда очень ласково обращался с Рэчел.
- Твоя сестра отличалась покладистым характером. Достаточно было только одного взгляда на нее, чтобы она стала вести себя как полагается. Малколм обхватил голову руками. - Для меня твое сообщение такой удар. Я так верил твоей матери, я так любил ее. Как она могла меня предать?
У Виктории опять появились сомнения. Действительно, Рэчел была очень милым ребенком, а Виктория любила шалить и проказничать. Может быть, Малколм прав?
- Я уверена, что мама не хотела сделать тебе больно.
Лэнс изумился, когда услышал в ее голосе сострадание к такому мерзавцу. Оставалось только надеяться, что Виктория не ошиблась. Лэнс встречал людей, способных лгать так правдоподобно, что они могли обмануть любого. Малколм Рокфорд очень напоминал людей такого типа.
На лице Малколма появилась кривая улыбка.
- Полагаю, тебе легче перенести ее предательство, чем мне. Наверное, очень приятно обнаружить, что ты принцесса.
Виктория возмутилась. Он пытался заставить ее почувствовать себя виноватой, что она не встала на его сторону.
- Из-за того, что я принцесса, меня едва не убили.
В его глазах появилось сочувствие.
- Вот видишь, за ее ложь расплачиваемся мы все.
Виктория пристально смотрела на него. До сих пор он не сделал ничего, что было бы не в его характере, разве что эта улыбка и объятия. А его попытку объединиться с ней против ее матери она даже ожидала. Он любил сталкивать людей друг с другом.
- Ты один знал о моих планах на отпуск. Ты даже потребовал от меня, чтобы я сообщила тебе, если они изменятся.
Когда она так резко сменила тему, Малколм сделал удивленное лицо, затем встал, подошел к ней и взял ее за руку.
- Я же беспокоился о тебе. Ты так тяжело переживала смерть матери.
Лэнсу очень не понравилось, что он снова дотронулся до Виктории.
Отеческий жест Малколма изумил Викторию, так же как и его объятия. И тут она заметила, что у него сжались челюсти, как обычно бывало, когда ему приходилось делать что-то неприятное. Значит, он так сильно ненавидит ее? Что ж, тогда Малколм вполне может быть причастен к ее похищению.
Она отдернула руку.
- В отпуске я звонила тебе и говорила, где я и когда вернусь, поскольку думала, что после смерти мамы ты чувствовал себя одиноким и тебе нужно, чтобы кто-то находился рядом. Я знала, что мы никогда не сблизимся, но все-таки хотела тебя утешить. Я же считала тебя своим отцом.
- Да, мне было одиноко. И, несмотря на наши отношения, я думал, что мы с тобой станем друзьями. Возможно, я слишком сурово обходился с тобой. Честно говоря, я испытывал ревность, потому что ты была так близка с матерью.
