Дебора Гордон - Бросая вызов
— Может, все обстоит так же, как в романе Агаты Кристи «Убийство в восточном экспрессе»? — предположила Вики. — И все они повинны в его гибели? Ты уверена, что в голове были найдены только две пули?
— Мне известно только то, о чем сообщали в прессе. А полиция могла подтасовать кое-какие детали. Ты же знаешь, что они могут организовать даже ложное признание.
— Тогда укажи имена всех подозреваемых полиции и сообщи, что в теле Холлистера должно быть столько же пуль. Посмотрим, что они скажут.
— Благодарю покорно, но у меня и так забот — полон рот, не хватает только обвинения в убийстве.
Вики серьезно посмотрела на нее:
— О каких заботах ты говоришь?
Это было приглашение к разговору, но Лаура не приняла его. Она слишком хорошо проводила время, чтобы портить остаток дня мыслями об Алане.
— К примеру, с моей мамочкой… И ее постоянными поисками жениха… Последняя кандидатура — зубной врач из Беверли-Хиллс. «Не очень высокий», — как выразилась мама. А это значит, что он — коротышка. «Для его возраста у него прекрасная шевелюра» То есть он лыс, как бильярдный шар. «И поджарый». Наверное, настоящий дистрофик с синдромом Марфана.
— Но синдром Марфана встречается только у очень высоких людей. Например, у баскетболистов или у Авраама Линкольна.
— Значит, Лефкович будет среди них первым коротышкой. Чудом природы. Ему уже сорок восемь, но чего же мне еще ждать в свои тридцать четыре? Разведен. Двое детей. Денег много. У меня столько же шансов снова выйти замуж, сколько было у Ясера Арафата, в честь которого давала обед юная невеста Бенай Берит.
Вики рассмеялась.
— Но ведь тебе пока не сорок четыре Поверь мне, ты не останешься одинокой, если только сама этого не захочешь.
— Ты говоришь, как моя мама. Конечно, она надеется, что я прозрею и выберу одну из ее кандидатур. Она считает, что я слишком разборчива. А ты?
— Полагаю, что сейчас жизнь требует от тебя слишком многого, чтобы тебе хватило сил на мужчин. А их гораздо больше, чем ты думаешь. Настанет время, когда ты еще начнешь их замечать.
— Это я уже слышала. Но это происходит не тогда, когда созреешь, а когда выбьешься из сил. Вот тогда пятидесятилетние мужчины, живущие с мамочкой, начинают казаться чуткими и заботливыми. Тогда мужчина, без умолку болтающий о собственной персоне, кажется честным и откровенным. Тогда мужчина, который считает, что ты должна с ним переспать, потому что он заплатил за ужин, начинает казаться тебе благородным. — Лаура провела рукой по лицу. — Боже, что за мрачные мысли! Как ты думаешь, я смогу опуститься так низко?
— За последние сутки ты дважды ответила «нет», Алану и Майку Клементе, так что я сомневаюсь.
— Но Алану я ответила «да», и теперь все больше и больше сожалею об этом.
— Ты согласилась только на секс. А он требовал большего. Так что это тоже засчитывается как отказ.
Лауре нравилось, что Вики всегда все ставила на свои места.
— В таком случае, был и третий отказ, После похорон Фредди пригласил меня на ужин. Если ты думаешь, что он должен, по идее, опасаться, как бы кто-нибудь нас не засек и не доложил жене, то ему на это наплевать.
— Потому что он знает, что никто ей и слова не скажет. А если и скажет, то она решит, что здесь нет ничего, кроме бизнеса. — В голосе Вики слышалось отвращение. — Но мне сдается, что это не все. Что еще произошло?
Лаура без лишних деталей изложила ей положение вещей. Но Вики отнеслась к поведению Фредди более серьезно, и Лаура начинала думать, что подруга права.
— Но я не вижу смысла в его поведении, — пробормотала Лаура. — Я выполняю почти всю его работу. Я даже пишу письма его родным и друзьям. Он должен ценить меня только за то, что я облегчаю ему жизнь. Совершенно очевидно, что я не проявляю к нему интереса. Тогда почему он не найдет себе для постели другую дурочку и не оставит меня в покое?
— Потому что он расстался с Мишель Бакли и решил, что ты должна занять ее место Его самолюбие оскорблено. Ты пашешь на него уже полтора года, а этого достаточно, чтобы убедить такого мужлана, как Фредди, что ты тайно о нем вздыхаешь. — Вики говорила с той жесткостью, которой Лауре так не хватало. — Пойми же, наконец. Он вряд ли считает тебя за человека, а уж тем более — за равного. Он плевать хотел на твою исполнительность, потому что в первую и последнюю очередь он желает одного — найти отверстие, куда можно засунуть член, одновременно слушая дифирамбы в свой адрес Если ты ничего не предпримешь, он найдет способ избавиться от тебя и найти достойную замену. Возможно, она не сможет тянуть на себе всю работу, но зато будет выполнять необходимый минимум и осуществлять его тайные желания. К обоюдному удовольствию обеих сторон. — Вики даже порозовела от возбуждения. — Надо быть либо идиоткой, либо мазохисткой, чтобы задерживаться в этой конторе хоть на минуту. Учитывая последние события, я понимаю, что ты не в лучшей борцовской форме, — мы с тобой прекрасно знаем, что случается с женщинами, которые копят обиды или судебные иски. Но я надеюсь, что ты очень скоро посмотришь правде в глаза и уйдешь с работы. И как можно скорее.
Лаура сидела тихо, безмолвная и подавленная. Вики никогда не разговаривала с ней таким резким тоном, это было не в ее стиле. Но каждое ее слово было правдой. Для Фредди Фелпса она пустое место, и ничего нельзя с этим поделать. Разрыв был неизбежен.
Она почувствовала унижение, его сменила злость. Почему все мужчины такие мерзавцы?
Лаура выключила музыку.
— Я обновлю свои данные и начну поиски работы завтра же, но я не могу быть спокойной, когда Алан решил вернуться в свой дом.
За проживание у Каролины он не платил ни копейки. Ее отец, основатель компании «Силей энд ассошиэйтс», владел домом, в котором она жила.
— Я могу одолжить тебе, сколько потребуется, на первое время…
— Нет, Вик. Это только еще больше обременит меня.
— …и если возникнут стоящие варианты, ты не должна их упускать; а если нет, то позволь тогда мне подыскать для тебя что-нибудь подходящее. Я знакома с кучей полезных людей. Возможно, мне удастся найти для тебя что-нибудь более интересное и лучше оплачиваемое, если ты готова работать в более напряженном графике.
Готова или нет, но выбора у Лауры не было. Дети подросли, стали более самостоятельными. Ее жизнь потекла по другому руслу, но к этому еще надо было привыкнуть.
— О’кей, — ответила Лаура. — Спасибо. И за встряску особенно. Она была мне необходима.
— Не за что. — Вики вынула из магнитофона диск Уитни Хьюстон. — Давай послушаем рэп из коллекции Бониты. Мне интересно, какой у нее вкус. Судя по моим детям, худшие образцы рэпа сквернословят по поводу секса и насилия, а остальное не заслуживает внимания.
Лаура перебирала кассеты.
— С чего начнем? Артисты — а я подразумеваю под этим самый широкий смысл — носят имена: Лили Кул, Паренек М. С., Д. Дж. Пестрый Джеф и Юный Принц.
— Выбери на свое усмотрение, — сказала Вики. — Похоже, ты знакома с их выдающимися произведениями.
— Вовсе нет. Сит иногда слушает рэп по радио. Но для меня они все звучат одинаково. Одинаково плохо.
Она включила альбом Лили Кул Джейн.
После первых восьми строчек Лаура предложила вырубить музыку, но Вики настояла на том, чтобы дослушать песню до конца — в интересах объективной критики. Когда кассета начала перематываться назад, Вики недоуменно спросила:
— Но как Бонита может одновременно любить Синатру и это? Это музыка с разных планет. Включи следующую песню.
Лаура поставила кассету Паренька М. С., и они прослушали двойника только что прозвучавшей песни. Вики уже начинала получать удовольствие, но у Лауры появились первые признаки головной боли.
— Третья и последняя, — объявила Лаура, сказав про себя «слава Богу». — Пестрый Джеф и Юный Принц.
Она раскрыла коробочку и обнаружила, что это была не оригинальная запись: альбом был переписан на белую кассету «Меморекс». Бенита не удосужилась написать на кассете названия песен, видимо, потому, что они были указаны на бумажном вкладыше. Лаура вставила кассету в магнитофон и нажала на «пуск».
Музыка, если этот термин был уместен в данном случае, была не лучше, чем на предыдущих записях, но более причудливая. Лаура попыталась воспроизвести мелодию, когда песня смолкла, но тут послышались жаркие женские стоны. Лаура разобрала лишь малую часть: «О Боже! Да. Да!.. детка… сильнее» Она разобрала слово «еще», сказанное мужчиной, а затем снова раздался женский голос: «Я люблю тебя». Далее последовала вереница мужских и женских стонов и вздохов, заглушаемая выразительными скрипами и возней.
Потом возня стихла. Наступило молчание. Потом мужчина что-то произнес приглушенным голосом, женщина ответила и рассмеялась.
Вики и Лаура прослушали запись снова но не смогли разобрать ничего, кроме нескольких слов: «нехорошо» и «стыдно» — от мужчины, «Это ей не повредит» и «кто-то еще» — от женщины.
