Доун Линдсей - Американская кузина
В то же время Соррел никак не могла понять, почему миссис Харрис, показавшаяся ей весьма проницательной дамой, решила, что его сиятельство весь вечер не сводил с нее глаз. Несколько раз Соррел позволила себе посмотреть на него, но он то с удовольствием болтал с соседкой по столу, то одобрительно разглядывал красавицу Ливию, что было вполне естественно.
Глупо даже мечтать, что она хоть на секунду может стать веселой и обворожительной красавицей, притягивающей к себе все взгляды. Но мечтать или не мечтать - это ее дело, а от бессмысленной зависти она давно избавилась.
В таких обстоятельствах неудивительно, что Соррел мечтала о дожде, который мог бы помешать намеченному пикнику. Однако, когда она рано утром выглянула в окно, вовсю светило теплое июньское солнце и на небе не было ни облачка. Все обещало прекрасный день.
Зная, что поездки не избежать, Соррел отправилась проведать гнедую лошадку. Только она выпрямилась, осмотрев ей колени, как хорошо знакомый голос произнес за ее спиной:
- Я так и думал, мисс Кент, что найду вас здесь.
Соррел резко обернулась, но быстро взяла себя в руки, хотя не могла не злиться на себя за ничем не оправданную радость и неожиданное смущение.
- Я... Доброе утро, милорд.
- Как лошадь? - спросил он.
- Слава Богу, не хромает, - ответила Соррел, радуясь, что они ведут столь безобидный разговор. - Просто счастье, что и следа от хромоты не осталось.
- А ваша тетя уверяла меня, что ее третьему мужу наплевать на лошадь, даже если бы она и хромала,- поддразнил он ее. - Кстати, мне ваша тетя очень нравится. Жаль, не пришлось посмотреть на сестричек в молодости. Миссис Гранвиль уверяла меня, что они были ужасными проказницами, и я готов в это поверить. Ваша мама очень на нее похожа? Это не понравилось Соррел.
- Внешне да,- коротко ответила она.- Характером нет. Милорд, прошу меня извинить. Тетя, наверное, уже меня ищет.
- Сомневаюсь. Когда я уходил, она еще завтракала. Кстати, вчера мы не закончили наш разговор,- вежливо заметил он. - Вечером мне не удалось перекинуться с вами и парой слов.
Она постаралась, чтобы ее голос звучал легко и незаинтересованно, хотя ей меньше всего хотелось вести подобную "беседу".
- Я полагала, мы уже все обсудили. Спасибо за беспокойство, но, должна признаться, я не могу всерьез принять ваше предупреждение. Не представляю, кто может желать мне зла.
Глядя на нее в упор, маркиз нахмурился, а Соррел смутилась.
- И я не представляю, мисс Кент,- наконец сказал он.- Но тем не менее уверяю вас, я ничего не выдумываю. Скажите, в вас говорит хваленая американская храбрость или у вас есть причина сомневаться в моих словах?
Разговор получился даже хуже, чем она предполагала, но и отмалчиваться было поздно.
- Конечно, я не сомневаюсь в вашей искренности, милорд. Но я в Англии меньше месяца и не знаю, как можно завести врагов за такой короткий срок. Если, конечно, это не леди Смит, которая терпеть не может всех американцев подряд. Кроме того, ее сын был влюблен в мою мать, как сказала жена викария. Но трудно предположить, что она повредила подпругу.
Маркиз нахмурился, отчего его брови сошлись в одну линию, и пронзительно посмотрел на нее.
- Понятно,- сухо сказал он наконец.- Я все никак не могу решить, мисс Кент, вы слишком храбрая или... глупая? Но одно мне очевидно. По какой-то причине вы не хотите довериться мне. Возможно, виновато абсурдное предубеждение против моего титула, возможно, что-то другое... я не знаю. Но теперь я твердо знаю то, о чем я раньше только подозревал.
- Что? - с беспокойством спросила она.
- Вчера, когда я объяснил вам, что произошло, вы испугались, но не удивились, мисс Кент. Вы ничуть не удивились.
Соррел почувствовала, что краснеет, и поспешила ответить:
- Что за нелепость, милорд! Я вам уже сказала, что не знаю, кто может желать мне зла. Клянусь, это так. Я упала. К сожалению, я много падала до этого и наверняка еще не раз упаду. При чем тут тайны?
Маркиз пожал плечами.
- Посмотрим, согласится ли с вами ваша тетя.
Соррел этого не ожидала.
- Господи Боже! - воскликнула она. - Надеюсь, вы ничего еще не рассказали тете?
- Нет. Я уважаю вашу скрытность... по крайней мере пока. Но предупреждаю, дорогая мисс Кент, как бы вы ни старались вкрутить мне мозги, я не настолько глуп, чтобы не видеть, вы мне верите, хоть я и аристократ. Но, верите вы мне или нет, я оставляю за собой право самолично приглядывать за вами. Если я прав, вы в большой опасности, что бы вы мне ни говорили.
В течение всего дня Соррел старалась выкинуть его слова из головы, но это ей не удавалось. Она бы все отдала, лишь бы не ехать вместе со всеми, но тетя Лейла вправду мечтала вновь увидеть башню. К тому же Соррел не сомневалась в том, что Ливия постарается удержать при себе обоих мужчин. Ее красавица кузина не из тех, кто делится своими поклонниками. И жалости к менее удачливым от нее не дождешься.
Соррел не сомневалась, что кузина осуществит свою угрозу и ускачет вперед с кавалерами, оставив ее и свою мать плестись без всякого сопровождения. Ей даже в голову не придет подумать об их чувствах или хотя бы вспомнить о том, что ее мать боится ездить без охраны мужчин.
Очень скоро стало ясно, что Ливия именно этого добивалась. Но и она, и Соррел вновь забыли спросить мнение его сиятельства.
А маркиз, хотя и был очаровательно внимателен к Ливии, решительно отклонял любые предложения ускакать вперед и оставить Соррел и тетю Лейлу одних. Ливия бесхитростно заметила, что мама ничуть не возражает, и потом, смертельно скучно тащиться за экипажем, особенно в такой жаркий день. На это маркиз вежливо ответил, не забыв ослепительно улыбнуться ей:
- Тогда вы, мисс Морден, и Фитц поезжайте вперед. Уверяю вас, мне ничуть не скучно "тащиться", как вы сказали. Кроме того, ни за что на свете я не позволю вашей маме и кузине путешествовать в одиночестве. Это, конечно, было вовсе не то, чего добивалась Ливия. Нахмурившись, она проговорила еще беззаботнее:
- О, мама не возражает! Правда, мама?
Тетя Лейла, чьи взгляды на одинокие путешествия беззащитных женщин были отлично известны не только дочери, судорожно вздохнула. Она разрывалась между благодарностью его сиятельству и желанием угодить дочери. Последнее, как всегда, победило.
- Да. Конечно,- сделав над собой героическое усилие, ответила она. - Я уверена, кучер знает дорогу, да и не похоже, чтобы в середине дня нам что-нибудь угрожало. Вы тоже поезжайте, милорд. Не сомневаюсь, вам хочется промчаться галопом.
Однако лорд Уичерли остался совершенно безразличен к намекам и мрачным взглядам раздосадованной красавицы. Он вновь заверил ее, что не оставит коляску без присмотра, и немедленно переключился на любезную беседу с тетей Лейлой, как бы давая понять, что спор окончен.
Ливия, не привыкшая к тому, чтобы ее желаниями пренебрегали, разозлилась и начала откровенно флиртовать с мистером Фитцсиммонсом, который вовсе не возражал против этого.
Процессия же двигалась таким образом: маркиз ехал рядом с экипажем и беседовал с пассажирками (в основном с тетей Лейлой, отметила Соррел) и, казалось, не замечал Ливию и Фитца, которые были уже далеко впереди. Судя по веселому смеху, они безмерно наслаждались обществом друг друга.
Соррел, с одной стороны, втайне радовалась поражению Ливии, а с другой - тревожилась. По крайней мере, одно было ясно, если его сиятельство все-таки женится на Ливии, он будет хозяином в доме. Похоже, кузине придется заплатить за желанный титул гораздо дороже, чем она рассчитывает.
Но если маркиз в самом деле решил, осуществляя свою угрозу, не спускать глаз с Соррел, то это совсем не забавно. Соррел была связана словом и не могла сказать ему правду, но теперь она знала, особенно после того как он легко поставил на место кузину, что его совсем непросто обмануть.
Ливия, в свою очередь, решила отомстить маркизу и совершенно не обращала на него внимания. Соррел не сомневалась, что подобная тактика успешно срабатывала раньше, но сомневалась в ее успехе теперь. Избалованная красотка на этот раз могла и промахнуться.
А, может быть, и нет. Соррел знала, что Ливия - плохая наездница, но в небесно-голубой амазонке и лихо заломленной шляпке на золотистой головке она выглядела прелестно, и мало кто заметил бы, что на лошади она сидит не особенно уверенно и вообще предпочла бы хорошему галопу любое другое развлечение. Если маркиз и понял, что Ливия еще раз показала себя в невыгодном свете, его отношение к ней не изменилось и было все тем же насмешливо-терпеливым восхищением.
Что касается мистера Фитцсиммонса, то он, не помня себя от счастья, решил воспользоваться неожиданной удачей и уговорил Ливию ехать более короткой дорогой, которую он давно знал. Об этом сообщила Ливия, которая, похоже, пребывала в отличном настроении, хотя в глазах у нее все еще мелькали злые огоньки. Она приблизилась к коляске и сказала с видимой беспечностью:
