Мари-Бернадетт Дюпюи - Сиротка. В ладонях судьбы
Гамелен был крепким парнем из Лак-Сен-Жана. Раньше он работал на бумажной фабрике Ривербенда, где и познакомился с метисом во время соревнований — гонках на собачьих упряжках. Теперь оба были в армии и стали хорошими друзьями.
— Да, я горжусь тем, что я ее муж! — ответил Тошан.
Из скромности он сдерживал свой восторг. Эрмина умело подобрала репертуар. Исполняя шедевр Рины Кетти[18]«Я буду ждать», а также невероятно популярные «Странствующего канадца», «Вы проходите мимо, не замечая меня», прославившими французского певца Жана Саблона[19], классическую балладу «Где-то над радугой» и некоторые другие песни на английском языке, Эрмина очаровала публику в военной форме, погрузив ее в сладостные грезы.
Тошан хотел поздравить ее первым, но майор Дешам его опередил. Из вежливости муж Эрмины держался немного в стороне.
— Ваше искусство — настоящее волшебство, дорогая мадам! — воскликнул офицер. — Приглашаю вас пройти со мной в офицерскую столовую: мы решили устроить небольшой ужин в вашу честь. Несмотря на нынешний дефицит, у нас есть две бутылки шампанского!
— Благодарю вас, — ответила Эрмина. — Потрясающие розы, мое любимое вино… Вы меня балуете!
— Вы нас тоже!
Эрмина бросила удрученный взгляд на своего мужа, который по-прежнему не решался подойти.
— Майор, — тихо произнесла она, — я хотела бы сначала ненадолго уединиться, привести себя в порядок. Пусть мой супруг проводит меня, так мне будет удобнее.
Она не осмеливалась сказать ему прямым текстом про туалет, но офицер, чувствуя себя еще более неловко, моментально все понял. Он подал знак Тошану.
— Мы будем ждать вас, мадам, — вполголоса сказал он.
Супруги наконец были вместе. Эрмина взяла под руку Тошана, что вызвало восторженные овации у солдат, видевших эту сцену.
— Скорее уведи меня отсюда, — прошептала Эрмина. — Я придумала этот предлог, чтобы немного побыть с тобой.
— Я догадался, — также тихо ответил он, с удовольствием становясь ее сообщником.
Они вышли из зала и направились по коридору в туалет. Каблуки молодой женщины звонко стучали по плиточному полу.
— Здесь никогда не слышно этого приятного звука, — с улыбкой заметил красавец метис. — Ты была восхитительна, дорогая Мина!
— Ты придешь сегодня ночевать? — встревоженно спросила она. — Я знаю, что корабль отплывает рано утром, но ты мог бы проводить меня и остаться на ночь дома.
— Нет, мне очень жаль, но это невозможно. Так что это наши последние минуты вместе. Поверь, я бы дорого отдал, чтобы оказаться в твоей постели сегодня ночью!
Он замолчал, легко коснувшись губами ее губ. Она прижалась к нему и страстно поцеловала.
— Давай вести себя прилично, — шутливо сказал он. — Мы пришли. Это туалетная комната для офицеров. Ты увидишь, там очень чисто. Есть зеркало, мыло — все необходимое, даже задвижка.
Эрмина не отпускала его. Он был ее любовью, великой любовью, отцом ее детей, и должен был уехать на долгие месяцы.
— Идем! — позвала она его, увлекая за собой в довольно просторное помещение. — Ты сам сказал, что здесь есть задвижка. Идем!
— Мина, но…
Она крепко держала его за запястье. Тошан, возбужденный желанием, которое было во взгляде жены, закрыл дверь.
— Неужели ты думал, что я отпущу тебя вот так, не ощутив в последний раз вкуса твоих губ, не вдохнув аромат твоей кожи? — спросила она, прерывисто дыша. — Я хочу, чтобы ты взял меня прямо здесь, скорее… Хочу быть твоей еще раз, Тошан!
Вызывающе глядя на него, она подняла платье и прислонилась к фаянсовому краю умывальника. Он увидел ее стройные ноги, обтянутые шелковыми чулками, обнаженные бедра, на которых вырисовывались серые атласные подвязки. Он потерял голову. Все перестало быть важным, кроме огня, вспыхнувшего и пробежавшего по всему его телу. Из его груди вырвался глухой стон, когда он нежно сжал ее грудь через ткань платья. Она тоже застонала, гладя его по спине. Некоторое время они стояли так, прижавшись друг к другу. Почувствовав прикосновение твердого пениса мужа, Эрмина обняла его за шею. Она словно опьянела от печали и все нарастающего желания.
— Скорее, скорее, — повторяла она. — Возьми меня, люби меня!
Тошан наклонился, чтобы снять с нее трусики. Он не устоял перед желанием поцеловать ее нежный бутон, приникнув к нему лицом.
— Я обожаю твой запах! Так пахнет мед.
Дрожа от страсти, он спустил брюки и приподнял ее. Она обхватила его ногами за талию. Он тут же вошел в нее, прикрыв глаза, наслаждаясь ощущением полного обладания любимой женщиной. Близость в этом необычном, мало романтичном месте вызвала у них большое возбуждение. Еще никогда они не испытывали такого сильного оргазма. Их тела слились в единое целое, и самым сложным для них было сдержать крик наслаждения.
— Мина, я забыл об осторожности, — сказал Тошан. — Я не вышел вовремя…
— Я бы тебе и не позволила это сделать. Я так хочу ребеночка, мальчика! Которого я с гордостью предъявила бы тебе, если бы мы, не дай Бог, расстались больше чем на год!
— Боюсь, так оно и будет. Но завтра утром я уеду с двумя восхитительными воспоминаниями. Этот момент здесь, с тобой, и кое-что еще!
Растроганный до слез, он с улыбкой поднял с пола розовые трусики с серым кружевом по краю и положил их себе в карман, добавив дрогнувшим голосом:
— По ночам в Европе я буду вдыхать твой запах и думать о тебе, моя любимая женушка-ракушка, мой перламутровомолочный цветок, моя милая, моя певчая птичка!
— Замолчи, — взмолилась она. — Если ты не остановишься, я буду держать тебя пленником, все равно где, только бы не потерять! О! Я так люблю тебя, Тошан!
Они снова прижались друг к другу и обменялись долгим поцелуем.
— Майор Дешам, наверное, обо всем догадался, — произнесла она, с сожалением поправляя свое платье. — Ну и пусть бросает на меня подозрительные взгляды!
— Скорее, полные обожания, — поправил Тошан. — Сегодня вечером все солдаты будут мечтать о фее с золотыми волосами и обворожительным голосом. И я на них не сержусь. Ты такая красивая!
Эрмина крепко сжала в объятиях своего любимого.
— Пора идти, — сказала она.
Когда она вошла в офицерскую столовую, ей снова устроили овацию. Никто не счел ее отсутствие слишком долгим. Такая красивая женщина, звезда вечера, имела полное право заставить их ждать. Ей протянули бокал шампанского, не переставая осыпать комплиментами, перемежающимися разговорами о Франции.
«Неужели и правда идет война? — не переставала спрашивать себя Эрмина, слегка оглушенная вином и гулом голосов. — Ну да, в эту самую минуту гибнут и страдают люди. А я проживаю последние счастливые мгновения, пока Тошан еще здесь».
Она попыталась представить себе ужас бомбардировок, боль от разрывающей плоть пули. Перед глазами снова возникли газетные снимки разрушенных городов, сложенных в ряды трупов. Она поискала глазами мужа. Он спокойно смотрел на нее своими темными глазами, но она сумела уловить терзающую его тревогу. «Мой любимый повелитель лесов, что ждет тебя на чужбине, вдали от меня? Пусть все лесные духи и Великий Дух, к которому взывают люди твоего народа, хранят тебя, чтобы ты вернулся на родную землю невредимым душой и телом».
Она нежно улыбнулась Тошану, и он воспринял эту улыбку, предназначенную ему одному, как безмолвное обещание хранить верность, уважение и безграничную любовь.
Валь-Жальбер, суббота, 23 мая 1942 годаЛора повесила телефонную трубку. Мирей тут же подошла, чтобы узнать новости. Как только раздавался телефонный звонок, экономка моментально оказывалась рядом.
— Кто звонил, мадам?
— Эрмина, — ответила Лора, давно привыкшая к уловкам Мирей. — Она плакала. Тошан отплыл на рассвете. Дочери захотелось его проводить. К счастью, с ней рядом Шарлотта и Мадлен, они помогут ей пережить это испытание. Господи, хоть бы эти проклятые немецкие подлодки не атаковали корабль Тошана!
— Боже милосердный! Как жаль, что она проводит лето в Квебеке! — воскликнула Мирей. — Нашей Мимине было бы лучше здесь, среди нас. И дети ее отвлекли бы.
— Если бы я слушала свое сердце, то поехала бы к ней. В это время года поезда ходят хорошо… Если только правительство не решит отправить их на металлолом.
Введение ограничений на все подряд выводило ее из себя. Богатый ты или бедный, приходилось подчиняться нуждам военного времени.
— Бензин наливают по капле. И то, если предъявишь волшебный талон! У нас скоро не будет мяса, масла, молока для детей…
— Из-за нехватки сахара я и так больше не пеку ни оладий, ни пирогов. Хорошо хоть Жозеф Маруа основательно запасся кленовым сиропом. А эта новая мода на повторное использование бумаги и металла! Я оставила ваши стопки журналов для зимы: будет война или не будет, а печку все равно топить придется. К тому же, мадам, я не советую вам уезжать в Квебек, поскольку месье может вернуться в любой день.
