Нина Ламберт - История Софи
Весь день Софи была в ужасном настроении. Как раз в том, что нужно, чтобы разбрасывать навоз! Макс после нескольких попыток установить перемирие оставил ее в покое. Он много звонил куда-то и перенес провизию в дом.
Софи орудовала вилами с силой и злостью. Она старалась работой заглушить раздражение и боль. Чтобы выдержать пребывание здесь, ей все время следует быть настороже. Ни с кем не делиться мыслями, отказаться от неясного решения превратить Макса в безумно влюбленного в нее глупца. Флирт с ним - опасная игра, и она сама может сильнее пострадать от подобных игр. Он останется равнодушным, потихоньку потешаясь над ней, - это будет сокрушительным ударом для ее самолюбия.
Нет уж, решила Софи, надеясь привести себя в норму. Просто ты должна с достоинством выдержать следующие несколько месяцев. Ему надоест его эксперимент, и он откупится от тебя. Ему не понравится, чтобы ты долго оставалась здесь в его доме. Рано или поздно ты станешь мешать его образу жизни. Не злись и не торопись! Сохраняй спокойствие. Самое главное, ничего не говори ему. Возможно, среди сельских кавалеров найдется кто-нибудь, чтобы хоть не думать о Максе...
Но это не поможет. Ты должна честно признаться в этом. Ты хочешь подчинить его себе. И при первой возможности ты начнешь действовать!
Нет, я не стану этого делать.
Не правда, ты станешь бороться, Софи. Ты так и сделаешь!
Пока Софи отмокала в пенной ванне, она немного пришла в себя. Тушеное мясо с картофелем и рисовый пудинг медленно готовились в духовке, наполняя воздух аппетитными запахами. И даже если она должна была благодарить миссис Флойд за урок. Макс не нашел к чему придраться после ее первого дня работы на ферме. В первый раз в жизни Софи чувствовала себя такой усталой. Ее мышцы болели от непривычной нагрузки. Как ни странно, это было даже приятно. Она была злой, усталой и потной, но ни на секунду ей не стало скучно. Софи вымыла волосы, расчесала их и оставила сушиться. Она оделась в старое платье, которое давно уже перестала носить.
Она внимательно посмотрела на себя в зеркало: ничего общего с прежней, обычной Софи, одетой с иголочки. Ну что ж. Макс все равно не обращает внимания на ее внешность.
Вернувшись на кухню, чтобы накрыть к обеду, она открыла шкафчик под мойкой, где хранились ножи и вилки. Рядом с сеткой для приборов лежали три пары новых ярко-розовых резиновых перчаток.
- Я купил их для тебя в Хейлоке, - услышала она голос Макса за спиной. - Жаль портить твои руки.
Как ни странно, его доброта опять расслабляюще подействовала на нее.
"Черт возьми, он опять хорошо относится ко мне", - подумала она. Но она не должна уступать. Как бы между прочим Софи пробормотала слова благодарности и молча стала подавать на стол, боясь, что не сможет выдержать нормального разговора. Он терпел до тех пор, пока они не перешли в библиотеку выпить кофе. Тогда он внезапно спросил:
- Ты еще злишься на меня? Софи предпочла не отвечать на вопрос, уж слишком прямо он его поставил.
- Софи, я не переношу тех женщин, которые дуются. Если ты будешь продолжать в том же духе, мне придется кое-что предпринять в ответ.
- Каким образом? - не подумав, ляпнула Софи.
Вместо ответа Макс внезапно схватил ее, усадил к себе на колени и начал щекотать как сумасшедший.
- Прекратите, - завопила она, - я этого не выношу! Макс, пожалуйста, прекрати!
- Только если ты согласишься на перемирие! Софи оставалось только сопротивляться. Она дралась, щипала его, била ногами, умоляла Макса, ничего не помогало.
Он крепко зажал ее одной рукой, а вторая рука продолжала жестокую расправу, задевая самые чувствительные точки.
- Хорошо! Хорошо, - крикнула она наконец.
Перемирие! Перемирие!
Он сразу отпустил ее, передал ей чашку кофе и уселся напротив.
После наказания Софи еле пришла в себя и, несколько растерянная, уткнулась в свой кофе. Изредка она взглядывала на Макса, ожидая новой атаки.
- Должен тебе сказать, - сухо заметил он, - ты уж слишком боишься щекотки. У тебя, наверное, очень чувствительные нервные окончания.
Софи побагровела, не столько от того, что он сказал, сколько из-за того, как он это сказал.
- Ты выглядишь усталой. - Макс, кажется, торжествовал. - Тебе сегодня нужно лечь спать пораньше. Счастливая! А вол мне, похоже, придется провести ночь с Джезебель. Ей пришло время рожать, и помощь понадобится, наверное, в самый неподходящий час.
- Вы разве не звонили ветеринару? - удивилась Софи.
- Звонил. Но он слег с гриппом, у нас сейчас эпидемия. А его помощник занят с призовой коровой Джима Гринэвея. Сейчас такое время года, когда ветеринары нарасхват. Коза с ягодичным предлежанием... Это означает, она нуждается в срочной помощи - сильно потянуть плод с помощью крепкой веревки. Обычное дело для акушерки.
Софи всегда была очень брезглива, и ей совсем не хотелось слушать про роды какой-то козы.
- Макс, почему вы занимаетесь этим? - поинтересовалась она. - Вы живете здесь, в этом унылом месте, и делаете столько лишней тяжелой работы? Почему бы не купить хорошую большую ферму в прилегающем к Лондону графстве, и пусть ею управляет для вас специальный управляющий. Или же жить в роскошной вилле, где тепло и солнечно. Что вы хотите доказать и кому?
Он помедлил, как бы взвешивая ее вопрос и решая, стоит ли на него отвечать или нет.
- Меня всегда спрашивают об этом. К сожалению, я не смогу объяснить мои побуждения так, чтобы это Не прозвучало грубо или же с излишней претензией. Или же чтобы ответ был исчерпывающим. Как будто кого-то спрашивают, почему они хотят влезть на Эверест? Подожди, пока ты поживешь здесь немного. Тогда ты или все поймешь, или не поймешь никогда.
Софи снова почувствовала себя молодой и неопытной. Макс был мягким и терпеливым, как добрый дядюшка, а она постоянно ощущала себя неуклюжей и глупенькой. Она предпочла бы, чтобы он шумел и ругался с ней, специально хулил бы ее. Она предпочитала открытую враждебность насмешливой терпеливости. Тогда все было бы ясно. Тогда она бы получила подтверждение собственной значимости.
Тепло в комнате и страшная усталость вызвали у Софи непривычное состояние умиротворения. Она удобно свернулась в огромном скрипучем мягком кресле и смотрела на пламя. Потом она погрузилась в волны дремы и камнем упала в сонное царство.
Она не просыпалась почти до самого рассвета. Оказалось, Макс прикрыл ее одеялом доставил спать в кресле. Софи была в одежде, тело ее затекло из-за неудобной позы. Она потянулась и зевнула, прежде чем перейти в славную, уютную постельку.
В комнате она подошла к окну, чтобы задернуть занавески, и только тогда, увидев мерцавший в загоне для коз огонек, вспомнила, что Макс помогает рожающей Джезебель.
Ей стало неловко. Возможно, ей стоит пойти к нему и спросить, не нужна ли ее помощь? Вспоминая старые вестерны из ее детства, Софи решила, что Максу может понадобиться горячая вода. Наверное, козе требуется то же, что и храбрым леди-первопроходцам, которые отважно рожали в крытых повозках.
Софи не привыкла сама вызываться помочь кому-нибудь. Откровенно говоря, лучше было бы посмеяться над бдением усталого и замерзшего Макса и спокойно лечь в мягкую постель. Но ей хотелось удивить его и доказать, что ее поведение не так уж легко предсказать, что бы он ни думал по этому поводу.
Софи надела свитер поверх платья, пересекла холодный двор и окунулась в теплоту и вонь загона для коз.
Макс сидел на соломе, он улыбнулся Софи, когда она вошла. Маленький козленок стоял на подгибающихся ножках и с удовольствием сосал Джезебель. А мамаша спокойно пережевывала сено. Софи молча уставилась на эту парочку. Козленок ее очаровал. Такое обычное повседневное чудо, но оно удивительным образом растрогало Софи.
- Это козочка, - сказал Макс. Он улыбался, глядя на ошеломленную Софи. - Ей повезло. Софи не понравился его намек.
- Большинству козлов достается не самая лучшая судьба. Но иным выпадает счастье вырасти, и у них такая прекрасная жизнь. Эта красавица, Макс поднялся с пола и погладил козочку, - совершенно не пострадала из-за того, что пришла в мир вперед задницей. Мне требовалась помощь с веревкой, но я пожалел тебя и не стал будить.
Его расстегнутая рубашка прилипла к телу, мокрому от пота. От него сильно несло дезинфицирующим раствором, и по глазам, несмотря на усмешки, была видна сильная усталость.
- Будь такой милой, - мягко попросил он, - налей мне горячую ванну, пока я здесь приберусь. Боюсь, что от меня слишком сильно пахнет.
Софи смотрела на него, пока он говорил, и вдруг во второй раз она почувствовала, как он привлекателен. Его мускулистый торс, мокрый от пота и раствора, сила его рук... Именно этими руками он вытащил козленка на свет божий. Его решительное лицо, покрытое темной щетиной... Эта мужская притягательность была настолько сильной и покоряющей, что казалось, от него исходит какая-то опьяняющая аура. У Софи закружилась голова, она покачнулась.
