Кристин Фихан - Темная сила
Пальцы Саванны запутались в густой гриве Грегори.
– Прекрати себя мучить. Ты знал, что риск велик, и все же подарил мне несколько лет свободы. Я ценю это и безмерно благодарна тебе.
Грегори закрыл глаза. Своей красотой она заставляла его холодность и уныние таять. В ней было все, чего он был лишен: доброта, всепрощение, свет. Чувство, растущее внутри Древнейшего, было поразительно сильным.
– Ты боишься меня сейчас?
Девушка немного отодвинулась, позволяя мужчине свободно ласкать ее грудь. Он чувствовал дрожь в ответ на нежные ласки, жар, проходящий по ее телу.
– Я всегда боялась тебя, Грегори, боялась твоей власти, боялась того, чем ты был, боялась потерять свободу. Я боялась твоего могущества и чувств, которые ты во мне вызываешь. Даже если бы всего этого не случилось, я все равно испытывала бы перед тобой страх.
Его губы спустились ниже, от груди к ее плоскому животу. Он задержался над четырьмя длинными царапинами, тянувшимися поперек живота. Его тело изнывало от желания.
– Теперь ты боишься слиться со мной.
У Саванны перехватило дыхание, она замерла, но его голос продолжал успокаивать, и тяжелый аромат трав вкупе с нежными прикосновениями поборол напряжение. Девушка расслабилась, лежа под ним.
– Не хочу оскорблять твое «Я» – мужчины такие нежные создания, – но секс для женщин не так ужважен. Мы можем обойтись и без него.
Грегори развеселили эти слова. Он знал, что в крови любимой горит огонь страсти, чувствовал запах ее желания, но никак не мог поймать ее в свою западню. А когда он медленно спустился к маленькому шелковистому треугольнику волос внизу ее живота, Саванна схватила его за волосы.
– Нет, Грегори, я действительно не хочу.
Голос девушки был хриплым, руки дрожали.
– Есть только один способ вылечить тебя. – И Грегори с бесконечной нежностью дотронулся языком до места, в котором рождался ее жар.
Саванна вскрикнула, пытаясь не поддаться пламени, которое он в ней порождал. Ее мышцы сжались. Напряжение росло.
– Грегори! – Беспомощная мольба – мольба желания, страха, смятения.
Ментальная связь между ними была столь сильна, что он мог с легкостью уловить все противоречивые чувства, которые она испытывала. Мужчина старался контролировать свое тело и дикие, необузданные мысли. Ради ее же блага Древнейший проник в сознание женщины, избавляя от страхов, усиливая наслаждение.
– Расслабься, та petite. Положись на меня. – Голос околдовывал, заставлял подчиниться, предоставить себя его заботе.
Слабые всхлипывания, вырывающиеся из ее груди, разрывали душу Грегори на части. Страсть сотрясала тело девушки.
Карпатец крепко сжимал ее бьющееся в наслаждении тело. Он притянул Саванну к себе, стремясь быть к ней как можно ближе. Его мышцы покрылись потом. Жар соития поглотил их.
Она чувствовала силу его желания, разрывающего сердце.
– Прости, Грегори, – мягко сказала Саванна, спрятав лицо на его груди.
Мужчина поднес к лицу прядь ее волос цвета черного дерева, вдохнул их аромат.
– Тебе не за что извиняться, ma petite.
Девушка положила ему на грудь руку, в которой все еще сжимала алмазы.
– Ты думаешь, я не понимаю, о чем говорит твое тело? Не чувствую, что тебе тяжело? Что ты пытаешься оградить меня от своих темных мыслей? Я не могу измениться, даже ради тебя. Я знаю, что подвожу тебя.
На губах Древнейшего расцвела улыбка.
– Я никогда не просил тебя меняться. Мне не хотелось бы этого. Ты забываешь о том, что я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой на этом свете. Я знаю, как обращаться с тобой.
Девушка повернулась к нему, и он увидел предостережение, вспыхнувшее в синих глазах.
– Ты такой высокомерный, Грегори, что мне хочется чем-нибудь в тебя швырнуть. Ты слышишь, что говоришь? Обращаться со мной? Ха! Я говорю, что мне жаль тебя подводить, а ты ведешь себя, как рабовладелец! Тебя совсем не оправдывает тот факт, что ты родился тысячелетие назад, когда к женщинам относились как к вещам.
– К карпатским женщинам никогда не относились как к вещам, – мягко поправил он. – Наш народ вымирает. Дети редко выживают, и женщин, с которыми можно связать жизнь, осталось так мало, что большинство мужчин, проведя столетия в одиночестве, погибают от внутренней пустоты. Наши женщины – самое драгоценное сокровище, их охраняют, холят и лелеют.
– Грегори, – Саванна сжимала в кулаке алмазы своих слез, как будто они были символом чего-то очень важного, – давай постараемся лучше понять друг друга, чтобы мы могли, по крайней мере, мирно сосуществовать вместе. – Ее тело все еще дрожало, лишь взгляд Грегори согревал ее. Девушке вдруг захотелось прикоснуться к его темным бровям.
Древнейший вновь вдохнул аромат шелковистых волос, лаская рукой спину строптивой возлюбленной. Ему особенно нравилось место, где ее тонкая талия переходила в бедра.
– Понять друг друга? – пробормотал он рассеянно, его мысли явно были сосредоточены на чем-то другом, гораздо более волнующем.
Нотка веселья в его голосе вызвала раздражение у Саванны. Она толкнула Грегори в грудь, но он не сдвинулся с места, удерживая ее рукой. Она еще раз толкнула его.
– Забудь об этом.
Он склонился к ее шее, чтобы ощутить, как кровь толчками бьется в венах.
– Я внимаю каждому твоему слову, ma petite, – пробормотал мужчина, теряя голову от ее податливости, от ее запаха. Он хотел ее всеми фибрами души, каждой клеткой тела. – Если хочешь, я могу слово в слово повторить все, что ты сказала.
Когда в крови разгорится пожар, у них не останется выбора. Зов крови будет таким сильным, что она не сможет его игнорировать. Темный будет легко проникать в мысли молодой карпатки – ментальная связь между ними будет крепка вне зависимости от разделяющего их пространства. Они всегда будут необходимы друг другу.
Грегори вдохнул в себя ее соблазнительный аромат. Саванна пробудила в нем, привыкшем к эмоциональной пустоте, потрясающе глубокие чувства. Эта женщина могла изменить жизнь Темного.
Карпатец знал, что испытывает любимая женщина. Саванна тянулась к нему, готова была при необходимости защищать Грегори от него самого, но желания заниматься с ним любовью у нее не было. Темный заставил свою женщину бояться естественного акта любви – эта мысль убивала его.
– Ты не слушаешь, – извивалась Саванна, пытаясь ускользнуть. – Ты пытаешься соблазнить меня, – негодовала она.
Карпатец поднял руку, с вожделением глядя на прекрасные черты.
– Да, пытаюсь. И как, у меня получается? – Его дразнящий голос обезоруживал девушку. Пальцами Грегори нежно ласкал шею возлюбленной. Ей казалось, что кожу обжигают языки пламени.
Саванна не сдержала улыбки.
– Нет, не получается, – солгала она. Один его вид заставлял гореть от желания.
Мужчина коснулся губами ее губ и почувствовал, что ее сердце в ответ готово выпрыгнуть из груди.
– Ты уверена? Я многому научился за эти столетия. Заниматься любовью – тоже искусство.
Теперь Грегори пользовался своими чарами в открытую, пустив в ход все возможные приемы. В легких прикосновениях губ было что-то магическое. Саванна взглянула на карпатца огромными синими глазами, в которых плясали искорки смеха.
– Искусство? Ты так это называешь? Мне кажется, я знаю более подходящее слово.
Он поднял голову, его глаза светились серебром.
– Ты многого не знаешь. Наш первый раз был пародией, воспоминания о нем и во мне вызывают отвращение. Это был не я, Саванна; это был вселившийся в меня монстр. – Голос был полон раскаяния.
Девушка вздернула подбородок, не желая, чтобы Грегори чувствовал себя виноватым.
– Ты многого обо мне не знаешь. Один мужчина был от меня без ума. – Она старалась выглядеть искушенной. – Совершенно без ума.
Грегори рассмеялся, Саванна кожей ощутила тепло его дыхания.
– Не о том ли пижоне с оранжевыми волосами ты говоришь? Дракон… как его там? – Его губы коснулись ее пульса и скользнули к уху.
У карпатки перехватило дыхание, она с удивлением взглянула в глаза Грегори.
– Откуда ты знаешь? Я встречалась с ним в прошлом году.
Рука заскользила по плечу девушки, чтобы наконец завладеть грудью.
– Он носил высокие ботинки и разъезжал на «харлее».
Дыхание мужчины участилось, когда он ощутил в ладони тяжесть женской груди и стал поглаживать большим пальцем сосок, пока тот не отвердел. Саванну обдало жаром, но раны на теле все же напоминали, к чему могут привести ласки Грегори.
– Как ты узнал о Драконе? – спросила она, скорее чтобы отвлечься самой, нежели отвлечь его: по поводу последнего Саванна больше не питала иллюзий. И как только ему удавалось вызывать желание в женщине, которая так сильно боялась заняться сексом?
– Заняться любовью, – хрипло поправил Грегори, в очередной раз выдавая легкость, с которой мог читать ее мысли. – Я отвечу на твой вопрос: я живу в тебе. Я знаю их всех. Каждого. Тот рыжий был единственным, кого тебе хотелось поцеловать.
![Кристин Фихан - Тёмная легенда [любительский перевод]](/uploads/posts/books/4292/4292.jpg)