Памела Макальюсо - Согрей меня
- А я делала то же самое с облаками.
- Я любил смотреть на облака, когда был помоложе.
- Как проходило твое детство на ранчо? - поинтересовалась она.
- Замечательно. У меня было все: свобода, простор, друзья; хотя, возможно, где-то и лучше, но мне не с чем было сравнивать. Иногда я даже завидовал своим друзьям, живущим в городе: мне казалось, у них больше свободного времени. Гулянье гуляньем, но приходилось и работать, на ранчо нельзя бездельничать. Зато я мог вдоволь скакать на лошадях.
- Должно быть, это здорово.
- Я обожаю верховую езду до сих пор.., особенно в ясную погоду. А ты ездишь верхом?
- Ездила несколько раз, подростком, но так и не вошла во вкус.
- Пока ты гостишь у бабушки, можешь заглянуть ко мне на ранчо, и мы обязательно прокатимся, если, конечно, у тебя будет время.
Он хочет встретиться с ней снова, после того, как они покинут сторожку! Патрисия была счастлива: есть надежда на продолжение! Но на какое продолжение?
Внутренний голос осторожно напомнил, что приглашение прокатиться верхом вовсе не означает его заинтересованность в серьезных отношениях. Да и вообще, о чем она думает? Не успела зализать раны от своей несчастной любви, как уже готова броситься в объятия другого.
Неожиданный треск мерцающего в камине пламени напугал Патрисию, девушка вздрогнула.
Стоун усмехнулся.
- Никак не привыкнешь?
- Мне это почти удалось, но иногда я все же забываюсь.
- О чем ты так напряженно думаешь? Интересно, как он отреагирует, если она поведает ему все, о чем думает?
- Я не думаю, а мечтаю.
- О чем?
Патрисия пожала плечами.
- О том, о сем.
Стоун развернул ее к себе лицом. Посмотрев ему в глаза, девушка улыбнулась и, повинуясь его настойчивым поглаживаниям по спине, прильнула к нему губами.
Слабый сладострастный стон сорвался с губ, когда он вновь завладел ее ртом. Его руки начали ласкать ее тело, разжигая ее еще больше.
Наконец Стоун подхватил Патрисию на руки и двинулся к кровати.
- Стоун? Я думала, мы решили подождать.
- Мы так и сделаем. Но, поверь, существует множество других способов получить удовольствие.
Добравшись до кровати, Стоун положил Патрисию спиной на верхнюю полку, ноги девушки свешивались вниз, так было удобней стягивать с нее джинсы. По спине Патрисии пробежала дрожь, когда вместе с джинсами вниз поползло и ее нижнее белье.
Стон развел ее колени, устроив одно из них на своем плече. У девушки перехватило дыхание, когда его губы коснулись ее самого сокровенного места. Намеренно щекоча ее тело своей густой мягкой бородой, мужчина усиливал наслаждение, доводя до полного исступления.
Патрисия яростно впилась руками в свою рубашку, словно это была единственная нить, связывающая ее с реальным миром. Кусок теплой фланели казался куда реальней горячих губ Стоуна и тех эротических ощущений которые он доставлял. Все это было лишь частью ее сновидений, и ей совсем не хотелось просыпаться.
Напряжение внизу живота нарастало, и девушка знала, что если он не остановится, то ее просто разнесет на миллиарды маленьких частичек.
- О, Стоун, перестань.
- Тебе не нравится? - изумленно спросил он, поднимая голову.
- О, что ты, мне нравится.., даже слишком. Я, я...
- Уже близко?
, Патрисия прикусила нижнюю губу и кивнула.
Стоун улыбнулся.
- Давай же, родная, иди до конца, - проговорил Стоун, возобновляя ласки с новой силой.
Патрисия вздохнула и закрыла глаза. Томные вздохи плавно переходили в тихие постанывания, которые в свою очередь превращались в крики, сигнализирующие о приближающемся освобождении. Стоун постепенно замедлял движения, продолжая покрывать поцелуями внутреннюю поверхность ее бедра.
Через несколько мгновений Патрисия выпустила из рук край рубашки. А готовое вырваться из груди сердце постепенно возвращалось к обычному ритму.
Открыв глаза, девушка встретилась взглядом со смотрящим на нее Стоуном. Он улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.
Приблизившись к ней, Стоун провел руками вдоль ее тела и задержал их на талии. Патрисия вложила свои руки в его ладони.
Было бы неплохо заснуть в такой позе, но с ее стороны это эгоизм. Он так старался доставить ей удовольствие, а вот ей вряд ли удастся доставить ему такое же. А может, попробовать? В конце концов, он рядом!
Высвободив свои руки, Патрисия коснулась его волос. Кровь хлынула ей в лицо еще до того, как она заговорила.
- Я мало в этом смыслю, но скажи, что я могу для тебя сделать?
Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
- Только если ты этого хочешь.
- Я бы не предлагала; ну, учи, ковбой! Его губы изогнулись, в глазах мелькнул задорный огонек.
- Можешь на меня рассчитывать.
Стоун снял ее с верхней полки. Они помогли друг другу избавиться от оставшейся одежды, и Патрисия убедилась - он действительно возбужден!
Стоун расстегнул свой спальный мешок, и они улеглись на него, тесно прижавшись друг к другу. Мужчина притянул ее к себе, их губы слились в поцелуе. Не размыкая губ, он взял ее за руку и, проведя ею вдоль своего тела, опустил ниже.
Поначалу Стоун сообщал ей, где ему было приятно, а потом слова потеряли смысл. Учащенное дыхание, срывающиеся с губ стоны и проходившая по телу дрожь были красноречивым свидетельством его удовольствия. Нежно поцеловав его грудь, девушка начала спускаться все ниже и ниже.
Несмотря на то, что Патрисия была дилетанткой в любовной науке, она оказалась способной ученицей. Вскоре Стоун потерял над собой контроль. Подобно ему, Патрисия остановилась не сразу, позволяя ему расслабиться, и только потом они легли неподвижно.
Он нежно подтащил ее к себе и заключил в объятия. Патрисия натянула на них спальник и прильнула к его груди.
- Хочешь спать? - спросил Стоун.
- Сейчас нет. Я так полна тобой, что боюсь закрыть глаза - а вдруг это сон? А вдруг я засну, а ты куда-нибудь исчезнешь?
Патрисия сложила руки на его груди, опершись на них подбородком.
- Расскажи мне еще про ковбоев. Он стал рассказывать про лошадей, загоны, степные просторы прерий. Они обсуждали любимые книги, делились впечатлениями о кинофильмах, оказалось, что оба любят музыку, но разную.
- Тебе нравится Вивальди? - изумилась она. Стоун обиженно вскинул бровь.
- Конечно! Уж не думаешь ли ты, что я слушаю только кантри, диско или рок?
- Нет, что ты. Просто ты и классика в моей голове как-то не укладываетесь. Стоун озорно улыбнулся.
- Обижаешь, я всесторонне развитый парень.
- Бывает, всесторонне развитые люди не любят классическую музыку.
- Патрисия права.., восклицательный знак, - проговорил он, проведя пальцем по ее спине, а "точку" поставив чуть пониже. Довольный своей выдумкой, Стоун победоносно улыбнулся. Но Патрисия, томная и умиротворенная, лишь слабо улыбнулась. Ее одолевал сон.
- Пойду погашу лампы. - У Стоуна тоже слипались глаза, он еле держался.
Патрисия скатилась на бок, позволяя ему встать. Стоун подкинул еще дров и погасил лампы. Патрисия с восхищением отметила, что и без одежды он выглядит великолепно в интерьер. Очевидно, дело не в экипировке, а в самом человеке.
По дороге он стащил с верхней полки и ее спальник.
Патрисия нырнула в его объятия. Тесно сплетя руки и ноги, молодые люди прижались друг к другу. Они поговорили еще немного, пока языки не начали заплетаться.
- Сладких снов, дорогая, - услышала она сквозь дрему.
Утром Патрисия, едва открыв глаза, потянула носом: а где же свежезаваренный кофе? Его аромат она ощущала каждое утро, с первого дня. Но, сообразив, Патрисия улыбнулась - повар еще не проснулся! Вот он, рядом с ней, его руки обнимают ее. Но, дорогая, что-нибудь одно - кофе или Стоун!
От ее внимания не ускользнуло и кое-что еще. Порывистый ветер завывал за стенами и швырял в избушку снег. Неужели снова буран? В какой-то степени девушке этого даже хотелось... Да, она мечтала об этом.
Стоун перевернулся, и девушка посмотрела на него.
- Доброе утро. Как спалось? - улыбнулся он и нежно ее поцеловал.
- Доброе утро. Замечательно. Было тепло и приятно.
Стоун пощекотал ее шею.
- Мне тоже. И если мы сейчас не встанем, то скоро нам станет жарко.
Они снова поцеловались. Патрисия чувствовала себя так, словно в ее душе взошло солнце, но где-то в самой глубине тихонечко тлело сомнение...
Стоун перекатился на спину, увлекая ее за собой и укладывая на своей груди.
- Я пожелал тебе доброго утра?
- Думаю, да.
- Тогда позволь поправиться: прекрасного утра.
Патрисия расхохоталась. Да, прекрасное, как ты изволил поправить, и я смеюсь от всей души, потому что это первое в моей жизни утро, когда я просыпаюсь в объятиях мужчины, и это замечательно. Конечно, дело было вовсе не в утре, а в мужчине, рядом с которым она проснулась. О, черт, ну кого она пытается надуть.., сегодня все прекрасно.
И все-таки она не понимала, как ему удалось завоевать всю ее, от пят до макушки, проникнуть в сердце, заморочить ей голову за такой короткий промежуток времени? Ведь время их знакомства исчисляется не в днях, а в часах, исключая сон. Да, он обаятелен, красив, от него исходит потрясающая мужская сила, он сексуально заряжен... Но даже если и так, значит ли это, что она влюблена?
![Ольга Гусейнова - Согрей мою душу[СИ]](/uploads/posts/books/447/447.jpg)
