Кэтрин Джордж - Исправление повесы
Какое-то время от Адама не было никаких вестей, и Лаури старательно убеждала себя, что наконец она счастлива. На самом деле это было не так, но никто ничего не заметил, главным образом потому, что работала она еще больше, чем раньше, над черновиками Рупертова романа. Как и предупреждала Сара, по части наваливания работы Руперт оказался мастак, но на его капризы Лаури не реагировала. Она была рада делу, не меньше автора горя желанием довести окончательную версию книги до совершенства, чистоты и блеска, которого ждали читатели от Руперта Клэра.
Когда Руперт наконец заявил, что достаточно удовлетворен, чтобы представить рукопись на суд редактора, Лаури вздохнула с облегчением и отправилась на уик-энд в Кумдеруэн, как и обещала, завершив свой вклад в создание книги.
- Имей в виду: рукопись может быть возвращена на доработку, - предупредил ее Руперт, когда подвозил ее на машине в Паддингтон. - Надо признать, что чертова штука получилась длинновата, и Том Харвей вполне может потребовать сокращений.
Лаури с негодованием воззрилась на него.
- Что ты! Ни в коем случае! Она совершенна в том виде, в каком есть!
- Я никогда не говорил тебе, что люблю тебя, Лаури Морган? - хихикнул Руперт. - Только ни в коем случае не говори моей жене.
- Сару этим не испугаешь, - улыбнулась Лаури. - Уж она-то знает, что ты ни на кого в мире не смотришь.
- Что верно, то верно. Но было время, когда убедить ее в этом было не так легко.
Лаури оценивающим взглядом осмотрела красивого мужа своей двоюродной сестры, пока тот ставил машину.
- Могу в это поверить. Руперт искоса глянул на нее.
- Даже самый отчаянный повеса рано или поздно берется за ум, Лаури, когда приходит его время.
- Если у него есть хоть малейшее предрасположение к этому, - парировала Лаури, прекрасно понимая, что он намекает на Адама. - Спасибо, что подбросил меня. До вторника.
Лаури от души наслаждалась тишиной и нерушимым покоем дома; смотрела, как отец играет в крикет, помогала Холли готовить еду. К немалой своей радости, она заметила, что может весело подначивать Холли на предмет грядущего материнства, не испытывая горечи при мысли о готовом вот-вот появиться на свет Божий маленьком Моргане. Словом, это был по-настоящему счастливый уик-энд, и особенно потому, что Джерент Морган видел настроение дочери и был ей несказанно благодарен.
- Ты выглядишь гораздо лучше, - встретила ее Сара, как только Лаури появилась в Сент-Джонз-Вуде. - Впрочем, чему тут удивляться? Убегать время от времени от Руперта - полезно для здоровья.
- Но не тебе!
- Я другое дело. Если мы и поцапаемся с Рупертом, мы потом все наверстаем с лихвой - и еще порадуемся этому. Но тем, кто с ним работает, нужно время от времени брать отпуск, отдыхать от его пресловутого темперамента. Пошли, перекусишь чего-нибудь с дороги, потом разберешь свои вещи.
За завтраком Лаури поделилась новостями из Кумдеруэна, призналась, что совсем .переменила свое отношение к будущему ребенку.
- Но в церковь я так и не зашла, - смущенно заметила она. - Без дядюшки Глина там все не то. По лицу Сары пробежала тень.
- Боюсь, что так. Внезапная смерть матери так потрясла отца, что он недолго протянул, а без него я, наверное, никогда уже не переступлю порог церкви. - Но она тут же отбросила печальные мысли и с веселой улыбкой обратилась к Лаури:
- Ладно, оставим это, вернемся к более приятным темам. Я включила тебя в список помощников на субботу. Ты не очень расстроена?
- Большой прием?
- Нет, обед в узком кругу. Будет десять человек, считая нас. И одной из десяти, - тоном, не терпящим возражений, добавила Сара, - будешь ты. А чтобы обойтись без твоих обычных отговорок, должна сказать, что ты не будешь без пары. Обещал приехать Том Харвей.
- Он, кажется, только что развелся, правда?
- Совершенная правда. И твоя обязанность - развлечь беднягу.
Лаури скорчила гримасу.
- Премного благодарна!
Проведя несколько дней за кропотливым изучением Крестьянского восстания четырнадцатого века, она от души наслаждалась в субботу утренней суетой, связанной с приготовлениями к званому обеду. Бренда прошлась по дому, как генерал Шерман по Джорджии, а Руперт вызвался сводить детей в бассейн, а потом покормить в любом ресторане по их выбору.
- Что означает чизбургеры и молочные коктейли и упования на то, чтоб Эмили не заболела после похода, - проворчала Сара, сбивая соус для семги. - Что ты собираешься надеть сегодня?
Лаури поморщилась, подняв глаза от мелкой молодой картошки, высыпанной в раковину.
- Боюсь, что это будет все то же черное платье, в котором я была на последнем приеме у Клэров...
- Не бойся, - усмехнулась Сара. - А потом, Тома в тот вечер не было, стало быть, он его все равно не видел.
- Сдается мне, что он не заметил бы, если бы и был, - скривилась Лаури. И что же это я должна плести, чтоб поднять его дух, скажите на милость? По словам Руперта, это высоколобый эрудит. Я уже заранее вся трясусь от страха. Тебе достаточно упомянуть книгу Руперта - и ты на своем коньке.
- Надеюсь, ты не ошибаешься.
Вечер для Лаури начался с приятных сюрпризов. Первый - что она, к ее искреннему удовольствию, потеряла фунт или два: в черное платье влезть оказалось легче, чем в прошлый раз. Далее, пока она возилась с косметикой, готовясь к выходу, постучал Руперт и презентовал ей пакетик.
- Скромный знак признания за проделанную работу, дорогая Лаури.
Глубоко тронутая, Лаури открыла коробочку: там была серебряная филигранная брошь в виде бабочки с коралловыми инкрустациями в крылышках.
- Ах, Руперт, как это мило! Но не надо было...
- Взятка на будущее... - объяснил он, целуя ее в щеку. - Поторапливайся! Приходи, выпьем до прибытия гостей.
После его ухода Лаури добавила несколько новых штрихов к макияжу сверх обычных, затем приколола новую брошь прямо под ключицей, с восторгом увидев, как это сразу преобразило ее простенькое платьице.
И, наконец, третий - самый большой - сюрприз ждал ее в Сариной большой гостиной. Когда Лаури увидела Адама Хокриджа, болтающего с Рупертом у раскрытых дверей на террасу, она остановилась как вкопанная. Сердце ее учащенно билось, она всячески старалась взять себя в руки, хотя готова была убежать.
Руперт оглядел ее с головы до ног с ласковой улыбкой.
- А вот и Лаури. Иди сюда и поприветствуй нежданного гостя. Ты сегодня просто неотразима, кузиночка!
- Можешь повторять мне это каждый вечер, - кокетливо подхватила она и приблизилась к ним, всей душой надеясь, что никто не заметит ее растерянности за лучезарной светской улыбкой, которой она одарила Адама. - Привет. Не знала, что ты будешь сегодня.
Адам взял ее руку и на минуту задержал в своей, ответно улыбаясь со знакомым блеском в глазах.
- Привет, Лаури. Руперт прав. Ты чудесно выглядишь. А я, боюсь, опять непрошеный гость.
- Вот еще выдумал, - успокоил его Руперт, протягивая Лаури бокал шампанского. - Адам заскочил посоветоваться насчет крикетной биты, которую он хочет подарить Доминику на день рождения, а Сара настояла, чтобы он остался на обед. Один лишний рот для нее не проблема.
- Повезло же тебе! - с искренним восхищением проговорил Адам.
- Выпьем за это! - поднял свой бокал Руперт. Лаури горячо поддержала тост, затем извинилась, сказав, что ей надо поговорить с Сарой, которая в это время сбегала по лестнице, ослепительная в своем узком цвета ночного неба вечернем платье. Лаури поблагодарила ее за подарок и приподняла плечо, демонстрируя, как отлично бабочка выглядит на ее платье.
- Я в этом не сомневалась. Ведь это я помогала Руперту выбрать. Ты уже, наверное, знаешь, что у нас один неожиданный гость? - осторожно спросила Сара по дороге на кухню.
- Да. Накрыть еще на одну персону?
- Уже все сделано. Ты не против Адама, дорогая?
- С какой стати? Кроме того, Мадам Хозяйка, это ваш званый обед. Список гостей я не утверждаю.
- Ну вот. Я вижу, ты против, - вздохнула Сара. - Я не позвонила тебе, чтобы, не дай Бог, ты не отговорилась какой-нибудь таинственной болезнью. Вы правда не поругались с Адамом в то воскресенье?
- Он был несколько раздосадован, что я не пошла с ним, - Лаури попробовала консоме и почмокала от удовольствия губами. - Гордость. Удар по самолюбию, так сказать. Вот и все.
- Ну так утешь его, - засмеялась Сара.
Появление нежданного гостя не подпортило вечера для нее лично - даже наоборот, как обнаружила Лаури. Стол был круглый, что было очень удобно - и обедать, и поддерживать застольный разговор. Сидя между Томом Харвеем и Патриком Сэвиджем, писателем, другом Руперта, и напротив Адама, Лаури наслаждалась вечером от души; она даже не ожидала такого.
Явно не убитый разводом, Том Харвей был, скорее, в праздничном настроении и оказался таким милым собеседником, что Лаури вскоре и думать забыла о его пресловутой учености и весело трещала о чем попало. Замечательным соседом был и Патрик Сэвидж, хотя, к немалому удивлению Лаури, он говорил не столько о литературе, сколько о своем новорожденном сыне и малолетней дочурке. Они болтали о детях; Лаури сообщила ему об ожидаемом прибавлении в своей семье и поделилась с ним радостью от общения с Домиником и Эмили. Обаятельный блондин был целиком поглощен темой разговора, и Лаури, подняв глаза, увидела, что Адам смотрит на нее с явным осуждением. Он тут же повернулся к Кэри Сэвидж, жене Патрика, а Лаури, подавив вполне понятное чувство удовлетворения, погрузилась в обсуждение книги Руперта с Томом Харвеем.
