Мари-Бернадетт Дюпюи - Сиротка. Дыхание ветра
Эрмин толкнула дверь магазина «Времена года». Лицо Терезы Ларуш, стоявшей за прилавком, мгновенно озарилось радостью.
— Добрый день, мадам Дельбо! — воскликнула она.
— Здравствуйте, мадам Ларуш. Я привела клиентку, которая нуждается в ваших талантах… Моей подруге Шарлотте необходимо свадебное платье. И я подумала о вас!
— Ну конечно же! Мы сейчас же обсудим фасон, — откликнулась галантерейщица. — Шью я обычно только для родственников, но всегда готова оказать услугу. Давайте посмотрим. О, какая у вас тонкая талия, мадемуазель!
Зардевшись, Шарлотта слегка наклонила голову в знак благодарности и огляделась вокруг. На полках были аккуратно разложены рулоны разноцветных тканей. В деревянных шкафах наверняка стояли катушки с нитками и бобины лент. Придраться здесь было не к чему: магазин был очень симпатичным, как и его владелица.
— Для такого дня вам нужно платье, которое подчеркивало бы ваши достоинства, — задумчиво произнесла Тереза Ларуш. — Расширяющееся книзу от бедер и чтобы закрывало щиколотки. Такой фасон лучше подходит для венчания в церкви. Теперь, конечно, можно демонстрировать ноги, но не невесте…
— У меня была другая идея, — откликнулась девушка, — но то, что вы предлагаете, тоже весьма неплохо. Я вам доверяю.
Посетительница и галантерейщица склонились над модным журналом, где были собраны рисунки и выкройки. Эрмин, которую захватил вид оживленного бульвара Сен-Жозеф, купавшегося в лучах солнца, предоставила Шарлотте и мадам Ларуш обсуждать фасоны.
«Последние месяцы зимы были такие спокойные и радостные! — думала Эрмин. — Как хорошо, что я поселилась в Робервале!» Ей нравилось утром отводить детей в школу, а вечером забирать их. К их группке присоединялась и Киона, и каждый такой поход предоставлял возможность поздороваться и поболтать с соседями и торговцами.
Сестры Гаран, державшие почтовую контору, всегда тепло приветствовали Эрмин и, если на ее имя приходило письмо, то Мукки тут же исчезал в помещении, чтобы найти его и протрубить в рожок утреннее или вечернее приветствие.
«Тошан будет очень счастлив, когда вернется и увидит, какие успехи сделали наши школьники, — думала она. — Да и я могу собой гордиться, потому что уроки, которые я раньше им давала, пошли детям на пользу».
Мари делала большие успехи в счете, но Лоранс обгоняла ее в чтении. Девочка продолжала рисовать по вечерам и по выходным.
— Мимин, ну что ты размечталась? — прервала ее раздумья Шарлотта. — Мы как раз обсуждаем мою фату. Мне бы хотелось, чтобы она была кружевной, а удерживалась венком из шелковых цветов, который охватывал бы лоб, как небольшое бандо[74].
— Зачем вы хотите скрыть свое прекрасное личико? — воскликнула галантерейщица. — Такую прическу носили лет пятнадцать назад, но сейчас это не модно. Фата может быть прикреплена к венку и при этом не закрывать лицо. Давайте взглянем, что есть у меня на полках.
Там были разложены рулоны прекрасных кружев. В конце концов Шарлотта решила последовать совету Терезы Ларуш, которая была счастлива, что смогла оказаться ей полезной.
— Будете ли вы петь во время церемонии, мадам Дельбо? — спросила она, ловко раскладывая товары на прилавке.
— Да, с удовольствием! Я люблю эту девушку, как младшую сестру. Но надеюсь, что сумею совладать с чувствами. Бракосочетание состоится в церкви Нотр-Дам.
— А вы придете, мадам Ларуш? — спросила Шарлотта. — Вдруг понадобится в последнюю минуту что-то подправить…
— О, да вы не теряете головы, красавица моя! — рассмеялась галантерейщица. — Конечно, я приду полюбоваться вами, и, можете быть уверены, у меня в сумочке будет все необходимое: иголки, нитка… Все предусмотрено. Да я буду счастлива услышать и Соловья из Валь-Жальбера. У ваших родителей все в порядке, мадам Дельбо?
Эрмин улыбнулась.
— Мама радуется весне. Я поеду к ним в следующее воскресенье. Мой поселок мне по-прежнему дорог, и я тоскую по водопаду. В это время он такой полноводный и бурный из-за таяния снегов. Мне это место бесконечно дорого. Мне часто кажется, что я просто черпаю энергию в безумных водах Уиатшуана.
— Да, зрелище великолепное, — согласилась Тереза Ларуш. — Мой муж меня туда возил однажды, примерно в это время года.
Эрмин улыбнулась в знак согласия и продолжила:
— Ой, совсем забыла… Моему брату Луи начали сниться кошмары. Мама не знает, как ему помочь… А так как вы мне не раз давали хорошие советы, я бы хотела узнать, что вы скажете.
— Это тот мальчик, который был похищен зимой? Бедный малыш! Ничего удивительного, что ему снятся кошмары. Скажите вашей матушке, пусть приготовит ему липовый отвар или ванну на его основе. Это помогает справиться с нарушениями сна и снимает нервное напряжение[75]. В начале июля цвет уже можно будет собирать.
— Благодарю вас. В Валь-Жальбере много лип. Людям нравится их светлая древесина.
Шарлотта расплачивалась за атлас для своего платья и назначала дату первой примерки, когда Эрмин, взглянув на свои часики, воскликнула:
— Да мы с тобой опоздаем в школу, Шарлотта! Если девочки пропустят проход торговца рыбой, они будут дуться весь день!
— Простите, но я вас задержу на минутку, мадам Дельбо, — проговорила галантерейщица. — Насчет завтрашнего дня ничего не изменилось? Мой муж просил подтвердить. Это важно, потому что наш друг Исидор свободен лишь по четвергам, и вам придется освободить девочек от школьных занятий.
Жерар Ларуш работал в конторе «Клерк Сен-Виатёр», которая вела дела школы Нотр-Дам. А еще, когда конгрегация устраивала пикник на острове Дюма прямо напротив Роберваля, он управлял монастырским баркасом. Увидев однажды утром, как баркас отчаливает от берега, Эрмин подумала, что можно предложить детям прогулку по озеру. Она попросила месье Ларуша найти надежного человека, который предоставил бы удобный баркас на несколько часов.
— С директором школы мы договорились, все остается в силе. И поблагодарите мужа от меня, с его стороны очень любезно порекомендовать мне такого серьезного человека. Я могла бы обратиться к Пьеру Тибо, это один из моих друзей, но он редко бывает в Робервале. Моя гувернантка и свекровь тоже отправятся с нами.
Эрмин более не отваживалась называть Мадлен кормилицей своих детей. Теперь она называла ее гувернанткой, что более соответствовало тому, чем занималась ее подруга. Никто в городе уже не обращал внимания на двух индианок, которые одевались, как все, и быстро завоевали соседское доверие.
— Значит, договорились. Исидор, друг Жерара, будет ждать всю компанию на набережной в десять утра.
Эрмин и Шарлотта, выйдя из магазина «Времена года», почти бегом бросились забирать Киону и близняшек из начальной школы. Уже перед входом к ним присоединился Мукки.
— Ты опаздываешь, мама! Смотри! Вот он!
— Быстрее, давайте быстрее!
Смотреть, как проходит по улице месье Лизотт, торговец рыбой, было излюбленным развлечением робервальских детей. Он шел по бульвару Сен-Жозеф, ведя чернильно-черного пони, который тянул небольшую тележку, выкрашенную в красный цвет. Рыба покоилась на огромных кусках льда, и месье Лизотт останавливался у каждой двери, предлагая свой товар. Лоранс и Мари побежали за братом, но Киона на этот раз осталась рядом с Эрмин.
— Почему ты не пошла с ними, дорогая? — нежно спросила молодая женщина.
— Мне слишком грустно! — заявила в ответ Киона, чуть не плача. — Катрин, которая сидит рядом со мной в классе, украла у меня агаты, два агатовых шарика Луи. А он просил, чтобы я их не теряла. Теперь их у меня только четыре.
Эрмин поцеловала ее в лоб. В своем клетчатом форменном платье с белым воротничком, золотисто-рыжими волосами, заплетенными в косы, девочка ничем бы не отличалась от подруг, не будь ее кожа такой смуглой.
— Это не причина для слез, — не согласилась с ней Шарлотта. — Луи даст тебе другие шарики, их у него целая шкатулка.
— Это не то же самое, — возразила Киона строго. — И Катрин еще сказала, что мой папа не умер, что он нас бросил, потому что моя мать — индианка.
— Что за глупости! — возмутилась Эрмин. — Ты ходишь в школу уже четыре месяца. Почему Катрин ждала так долго, чтобы сообщить тебе всю эту гадость?
— До этого она сидела за другой партой, — объяснила Киона. — Учительница пересадила Розу и велела Катрин занять ее место. А та сразу же на переменке украла у меня два агата. Я оцарапала ей щеку. А потом она мне все это высказала…
Шарлотта, возмущенная тем, что казалось ей жалобами капризного ребенка, отошла от Эрмин. «Я в ее возрасте жила в нищете и страдала слепотой. Эрмин не стоило бы слушать все эти россказни, малышка из нее просто веревки вьет».
Но Эрмин придерживалась другого мнения. Месяцы, проведенные на авеню Сент-Анжель с ее собственными детьми и Кионой, научили ее многому. Сама того не замечая, она много времени посвящала своей сводной сестре, потому что Мадлен стала второй матерью для близняшек и Мукки. Тала и Тошан не обратили внимания на это.
