Ирина Масарновская - Любовь от кутюр
— Ты — ангел! — Вадик сгреб в охапку Алину и закружил по комнате. Потом осторожно поставил ее на пол и сказал: — Я тебе вместо аванса сошью костюм. Из темно-синего шелка под цвет твоих чудных глаз, с низким вырезом. Сможешь летом носить его прямо так, ничего не поддевая. Только с ниткой жемчуга.
— Теперь бы еще кто жемчуг мне подарил, и я буду вполне счастлива, — засмеялась в ответ Алина.
Легкие занавески из полупрозрачной ткани колыхались под слабым дуновением ветра, но даже здесь, в гостинице «Орбита», стоящей на берегу Москва-реки, августовская жара была невыносима.
Вадик Ефремов, который без отдыха работал последних три месяца, сейчас был серым от усталости и испытывал вполне понятное напряжение. Он бесконечно выскакивал из номера «люкс», который за сумасшедшие деньги снял для него Громадский, ставший на время менеджером-продюсером маленького шоу, подготовленного к сегодняшнему показу новой коллекции моделей Ефремова.
Сбивалась с ног и Алина, постоянно проверяя, не забыто ли что-нибудь необходимое для показа. Она также должна была помогать двум манекенщицам.
Рита Зуева согласилась встречать гостей и рассаживать их в демонстрационном зале, а ее подруга Таня Орлова, обладавшая красивым голосом и умевшая увлечь публику, должна была объявлять каждую модель.
Летний сезон катился к концу, и большинство московских ведущих салонов моды уже провели к этому времени показы своих коллекций. Подготовленные ими модели были, как всегда, изысканны, шикарны и невероятно дороги. Их приятно было рассматривать, но в таком наряде простой смертный рисковал своим здоровьем, а в метро, на эскалаторе, даже и собственной жизнью.
На этом фоне простые и удобные модели, подготовленные Ефремовым, должны были обязательно обратить на себя внимание.
Первой на пороге импровизированного зрительного зала появилась Галина Дмитриевна Зуева в сопровождении улыбавшегося Громадского и двух своих подруг. Потом подошли несколько постоянных клиенток Вадика с мужьями.
Клавдия Елисеевна села вдали от своей невестки и, подозвав к себе внучку, тихо прошептала ей:
— Готовьте ваш журнал заказов, Ритуля. Я куплю пару вещей, даже если твой закройщик выставит напоказ похоронный комплект.
Подошли несколько коллег Громадского, обвешанные фотокамерами. Таня Орлова провела и усадила пару молодых журналистов, пишущих о моде. Пришли и Ритины коллеги с телевидения. Всего собралось человек тридцать. Несмотря на широко распахнутые окна, в зале было трудно дышать. Все обмахивались платками и газетами.
Но вот раздался звон колокольчика, и из соседней комнаты вышла первая манекенщица. На ней был надет костюм с длинным жакетом фиолетового цвета и короткой желтой юбкой. На голове большой берет из черного бархата, а в руке она держала плащ в фиолетово-черную клетку.
Манекенщица широко улыбнулась, будто перед ней была многотысячная аудитория, походкой необъезженной лошади прошла на середину комнаты, а потом медленно обошла ее по кругу, часто останавливаясь и поворачиваясь.
Поскольку в показе участвовали только две манекенщицы, нужно было задерживать как можно дольше демонстрацию каждой модели, чтобы другая девушка успела тем временем переодеться. В смежной комнате, где происходила подготовка к выходу, швея держала наготове следующее платье, Алина подхватывала то, которое манекенщица сбрасывала с себя, а Вадик, стоя около двери с секундомером, вручал выходящей необходимые аксессуары и украшения.
Когда демонстрация всей коллекции завершилась, присутствующие вежливо похлопали. Фотографы попросили манекенщиц выйти для финального фото.
Затем официант из гостиничного ресторана, получивший инструкции от Громадского, обнес всех зрителей фужерами с шампанским.
В соседней комнате Георгий Валентинович наличными расплатился с манекенщицами, как это было теперь принято в московских частных салонах.
Постоянные клиентки Ефремова заказали по одной вещи, о чем Алина сделала аккуратную запись в журнале заказов.
Мать Риты, то и дело томно улыбаясь почти не смотревшему в ее сторону Громадскому, выжидала, возьмет кто-нибудь шерстяной костюм кремового цвета, пиджак которого напоминал по покрою китель морского офицера. Его не взяли. Своеобразный фасон явно не подходил для полнеющих женщин среднего возраста. И тогда Галина Дмитриевна купила этот костюм.
Клавдия Елисеевна Зуева приобрела костюм-тройку цвета индиго, а для дома купила роскошный стеганый вельветовый халат с ручной вышивкой.
Подойдя к Алине, она сказала ей, указывая на расшитый воротник халата:
— Я свой тамбурный шов узнаю и в костюме английской королевы, если его будешь расшивать ты. Или меня подвело на сей раз зрение? — и она хитро взглянула на зардевшуюся девушку.
— Ну что вы, Клавдия Елисеевна! Конечно, вы не ошиблись. В коллекции у Вадика есть несколько моих работ: я же ему помогала! — Алина смущенно опустила глаза.
— А что ж он, ваш закройщик, ни словом не обмолвился о такой помощнице? — возмутилась Зуева.
— Тише, пожалуйста, тише! — испуганно замахала на нее руками Алина. — Ну подумаешь, сделала для друга пару стежков, так сразу и объявлять об этом на весь мир?
— Да твоя, как ты говоришь, пара стежков через лет 5-10 будет стоить в несколько раз дороже, чем все эти тряпки, купленные мною сегодня у вашего закройщика! Попомнишь мое слово! — кивнув на прощание окружающим, Клавдия Елисеевна величественно удалилась. Официант почтительно нес за нею упакованные вещи, приобретенные у «Вади»…
Как только последние из зрителей ушли, все создатели сегодняшнего спектакля собрались за круглым столом одной из комнат в снятом «люксе».
Вадик Ефремов в изнеможении упал в кресло и, обхватив голову руками, тупо уставился на журнал заказов.
Все молча смотрели на него.
— Ни от кого ни одного заказа! Только от друзей! — чуть слышно, горестно вздохнув, произнес он.
— Ну откуда деньги у моих коллег, например? — несмело заметила Рита. — Вот если бы здесь был кто-либо из отдела рекламы нашего телевидения или из музыкальной редакции, где делают клипы за доллары, тогда да, тогда можно было бы всю твою коллекцию, мой дорогой, купить! — расстроенно заявила она.
— Ничего, ребята, не унывайте! Я поговорю со своим спонсором Арменом. Думаю, он, посмотрев работы Вадика, захочет ему помочь, — как-то загадочно оглядев притихшую аудиторию, произнесла Орлова.
— Ну что ж, поживем — увидим! — Георгий Валентинович вышел на середину комнаты. — Я считаю, что сегодня у нас у всех знаменательный день: мы стали свидетелями рождения нового имени в мире моды. Салон «Вади» очень скоро станет популярен так же, как и дома мод Зайцева и Юдашкина. Я это предрекаю! — и Громадский, три раза хлопнув в ладоши, громко произнес: — Праздник продолжается! Всем шампанского!
И в ту же минуту три официанта вкатили сервировочные столики, уставленные всевозможными ресторанными явствами.
Георгий Валентинович весело подмигнул слегка опешившему Ефремову и, высоко подняв над головой бокал, весело прокричал:
— Гулять так гулять! Слава «Вади»! — и, быстро осушив бокал, по-купечески швырнул его на пол.
Звон разбитого стекла веселой музыкой несся из открытых окон «люкса»…
На следующий день резкий телефонный звонок рано утром разбудил Георгия Валентиновича. Едва соображая, Громадский схватил трубку.
Захлебываясь от счастья, Рита кричала по ту сторону мембраны:
— Проснитесь же, сони! Скорей включайте телевизор!
В утренней программе фоторепортаж с нашей выставки! Вы послушайте, что говорят и как!
Георгий Валентинович бросился к телевизору, нажал на кнопку «Останкино» и, как был, в одних трусах, побежал в соседнюю комнату будить Вадика. Полусонные, они уставились на экран. Едва услышав свою фамилию, Вадик сразу очнулся и весь превратился в слух. Фоторепортер выгодно снял все модели Ефремова, а бойкий женский голос за кадром со знанием дела убеждал зрителей, что они очень много потеряли, не побывав на показе коллекций осенней одежды «Вади».
— При всей несхожести этих моделей их выделяет из всего виденного ранее на московских подиумах безупречное ощущение стиля, — говорил анонимный репортер. — Разные по фактуре и конструкции, слегка эпатажные, игривые, раскованные, чувственные, агрессивные и сдержанные, модели Ефремова несут на себе отпечаток личности создателя. В них нет и намека на вторичность…
— Вот ты и проснулся знаменитым, — изрек Громадский. — Интересно, кто же это так постарался, что успел к утренней программе не только отпечатать снимки с нашей выставки, но даже сделать к ним очень профессиональный комментарий?
— Георгий Валентинович, несколько дней назад ко мне забегала Ритина приятельница Таня Орлова! — вдруг воскликнул Ефремов.
